Не слишком дружелюбное апрельское солнце то сияло на небосводе, то стыдливо пряталось за набежавшее облачко. Даниил Петрович вышел на улицу, потянулся, полной грудью вдохнул аромат весны. Он обожал это время года, когда все вокруг только начинает пробуждаться и кажется, что всё хорошее ещё впереди.
Даниил Петрович очень давно жил в одиночку, но не видел в этом никакой трагедии. Сын его давно переехал за границу, дочка погибла несколько лет назад. Супруги нет на этом свете уже более 10 лет. После ухода из жизни своей незабвенной Марии Семёновны, Даниил Петрович долго горевал. А после смирился со своим горем. И решил, что не хочет ни к кому пристраивать своё горе.
—Оставь меня в покое, Клавдия! Буду жить в одиночку. — ответил он, когда одна местная кумушка пыталась сосватать ему очередную местную тётку.
Клавдия ещё долго не оставляла своих попыток пристроить “хорошего вдовца”. Но тот только отмахивался, а однажды и вовсе пригрозил: “ещё раз, Клавка, ко мне с этим вопросом подкатишь, Трезорку на тебя натравлю!”
Клавка, бросив взгляд на грозную морду пса, поспешила покинуть чужой двор и больше никогда там не показывалась.
А Даниил Петрович так и жил бобылём и ничуть не тяготился своим одиночеством.
— Ты куда это намылился? — поинтересовался сосед Андрей Николаевич, опираясь на широкую перекладину забора.
— Да пойду гляну, как там рыбка поживает, — улыбнулся Даниил Петрович, а затем, чуть приподняв удочку из‑за плеча, горделиво задрал нос и потопал дальше.
Эту удочку ему сын привёз из‑за границы, настоящее произведение искусства, не то что уместных.
— Ишь ты, не терпится опробовать на практике? Рано ещё за рыбой ходить, нет там пока никакой рыбы.
—В прошлом году в это время уже появилась, разве нет? Я, кажись, аккурат в это время плотвы наловил видимо-невидимо и даже щуку одну.
— В прошлом году через край было, потому что зима тёплая была! А в этом году льды вон сколько стояли, вряд ли что найдёшь! Но если будет клёв, хоть скажи потом, тоже уже по рыбалке соскучился! — сказал Андрей Николаевич, потирая руки.
Даниил Петрович спустился вниз к реке, наслаждаясь прекрасным весенним настроением. Мужчина аккуратно наступил на вечно мокрые камни, спустился ещё ниже. Он осторожно переступал с одного выступа на другой, оказавшись прямо у деревянного настила.
— Ишь ты, плещется уже! — сам себе с улыбкой сказал пожилой мужчина.
Он закинул удочку, установил колокольчик (“для сигналу”), а затем разложил складной стул, термос с горячим чаем и расположился со всеми удобствами.
Даниил Петрович любил ходить на реку. Он смотрел на водную гладь, вспоминал те времена, когда они приходили сюда с женой. Весело было и интересно ловить рыбку, сразу варить уху, смеяться, вспоминая какие-то ситуации из совместного прошлого. Сейчас всё это превратилось только в сухие воспоминания. В груди поселилась светлая тоска по той единственной и любимой, которая теперь где‑то далеко, в другом измерении.
Вдруг, на реке мелькнуло что‑то странное. Даниил Петрович отвлёкся от своих воспоминаний, уставился вдаль. Там прямо по воде на какой-то рваной корзинке плыл свёрток. Быстрая вода весело и уверенно несла эту необычную поклажу к мосту.
— Чего это? Опять что ли городские мусор в лес да в реку бросают?! Надоели уже! Понаедут тут всякие и гадят, словно нарочно — возмутился вслух мужчина.
Старик, подхватившись с места, схватил длинную палку, которая лежала по правую руку. Мужчина зашёл в реку по колено, закинул вперёд палку, поднапрягся немного… Не сразу, но, изловчился, зацепил корзину со свёртком и подтянул к себе.
Но, когда откинул край свёртка, едва не выпустил его из рук с перепугу.
Он увидел крошечное детское личико, которое казалось совершенно безжизненным.
—Господи! Да что же это делается на белом свете?! Совсем уже люди перевелись, что ли! — шептал он себе под нос, прижимая к себе свёрток и выбираясь на берег.
Даниил Петрович перехватил свёрток, приложил два пальца к шее малыша, затем склонился над ним и постарался услышать хотя бы тоненькое дуновение дыхания.
Малыш был очень слаб, но жив. Забыв про удочку, мужчина кинулся домой. Он, бежал, спотыкаясь, прижимая к груди замёрзшего мокрого ребёнка, который неизвестно, как и по какой причине оказался в холодной реке. А ведь там за мостом здоровенные пороги. А если бы Даниил Петрович в тот день не пошёл на рыбалку? Страшно подумать! Это что получается, крошка утонул бы в этих жутких переливах реки?!
От этой мысли у пожилого мужчины всё нутро свернулось в трубочку.
Как только он принёс малыша домой, сразу принялся его растирать, греть, приводить в чувства. И когда кроха наконец закричал, старик заплакал от счастья. Сразу стало легче на душе: у малыша ещё есть шанс на спасение.
Переложив ребёнка в старенькое маленькое детское одеяльце, которое осталось ещё от своих детей, Даниил Петрович рванул к своему другу и соседу.
— Вот это ты рыбку поймал! — сказал Андрей Николаевич, озадаченно почёсывая затылок и разглядывая младенца.
Но вдруг замер, потеряв дар речи, не в силах высказать своё предположение.
Вдоль всей шеи, по левой стороне, тянулось довольно крупное родимое пятно.
Даниил Петрович заметил, что Андрей стоит с ошарашенным видом и тихонько толкнул товарища в бок.
—Ты чего стоишь будто лом проглотил?
— Слушай, Даня, а ты вообще в курсе, чей это ребёнок?!
— Да откуда?! Я же его только поймал, откачал, к тебе пришёл, чтобы ты меня в полицию отвёз, машинка моя на ремонте ведь!
—Посмотри на его шею. Это же родимое пятно, точно как у Карлова!
—Какого ещё Карлова? — изумился Даниил Петрович.
Старик по-прежнему не понимал, о ком идёт речь и почему его друг до сих пор медлит и не везёт их всех вместе в полицейский участок.
— Ну ты совсем, что ли память потерял от своей находки?! Олигарх наш местный, Карлов, как его там… Мирон Леонидович или Мирон Григорьевич, не помню уже. У него точно такое же родимое пятно, как змея, вьётся вдоль шеи. Я это точно знаю, буквально позавчера смотрел по телеку интервью с ним показывали. Старое какое-то. Его как раз про это родимое пятно спрашивали, вот я и запомнил.
— Так ты меня в городской полицейский участок отвезёшь, али интервью вспоминать будешь?! Какая мне разница: Карлов или Буратинкин — настойчиво напомнил Даниил Петрович, решив вернуть своего друга в реальность.
Андрей Николаевич только нахмурился, но ответ не дал. Когда он немного отошёл от шока, то медленно проговорил:
— Давай, я лучше тебя к нему домой отвезу. Если уж он скажет, что не его ребёнок, тогда в участок поедем.
Даниил Петрович был рад любому исходу, лишь бы этот малыш как можно скорее попал в профессиональные руки и, желательно, сразу в больницу, где его обследуют после такого опасного приключения. Кто знает, сколько мальчик провёл в воде и чем это обернётся для его здоровья.
Через несколько минут Даниил Петрович уже сидел на пассажирском сидении. Он крепко прижимал к груди найдёныша и молился всем богам, чтобы всё обошлось. Автомобиль петлял между машин. Где‑то на горизонте показались тучи, раздались первые громыхания. Андрей Николаевич с тревогой посмотрел на небо, нахмурился, бросил взгляд на своего друга, который не мог наглядеться на маленького мальчика. А ведь его сын когда-то был таким же крошечным. Он точно так же качал его на руках. Пожилой мужчина боялся представить, что испытывают родители этого крохи, не в силах найти его и вернуть домой.
Наконец-то автомобиль въехал в частный сектор. Показался здоровенный дом. Андрей Николаевич, повернувшись к своему другу, только кивнул. Сам выходить не собирался, дабы не светить своё лицо в глазах человека, которого всегда побаивался. Не самые добрые слухи ходили о деятельности Карлова.
Пожилой мужчина вышел из машины, подошёл к воротам, ему навстречу вышел крепкий мужчина с оружием наперевес. Даниил Петрович объяснил ситуацию, попросил позвать хозяина дома, а сам остался стоять.
Огромная калитка распахнулась, показалось перекошенное от длинного шрама лицо Карлова. Мирон Леонидович выглядел жутко. Но единственное, на что обратил внимание пожилой мужчина, так это на родимое пятно, которое действительно выглядело так же, как у крохи.
— Это ж…
Карлов больше ничего не сказал. Он склонился, словно огромная скала, над ребёнком. Очень осторожно отодвинул пальцем одеяльце и всмотрелся в родимое пятно. Схватив ребёнка, здоровенный мужчина, который, казалось, в принципе не способен ни на какие добрые чувства, залился слезами.
— Где вы его нашли?! Они деньги забрали, выкуп забрали, а ребёнка не вернули!
— Село здесь есть неподалёку, Кудымово! Там речка есть, рыбачить с утра пошёл, хотел посмотреть, ходит ли рыба сейчас. Смотрю, свёрток плывёт, я его выловил, а там ребёнок.
— Ты езжай, мужик, езжай, я тебя всё равно найду! Так озолочу, что до конца дней твоих хватит! — проговорил Карлов, захлёбываясь от слёз и трясясь над младенцем.
—Не надо мне никакого золота, я уж в таком возрасте, когда уже ничего не надо, только родных рядом. Да только это ни за какие деньги не получишь. Вы малыша в больницу отвезите, я не знаю, сколько он в холодной воде пробыл.
Карлов кивнул, отвечать ничего не стал. Даниил Петрович сел обратно в машину. Вместе с другом они поехали домой практически в полном молчании. Иногда переговаривались о сущих пустяках, но никто из них не хотел больше говорить о несчастном малыше, который по неясной причине оказался в реке. У Даниила Петровича прямо перед глазами стояла картина, что ребёнок уплывает за край моста, чахлая корзинка раскалывается о камни, а затем свёрток падает в воду и тонет…
— Чего ты отказался от награды? — спросил Андрей Николаевич, когда они уже вернулись в деревню.
Над деревней уже вовсю громыхало, вот‑вот начнётся дождь. Грозы всегда здесь были ранними, так что ничего удивительного в этом не было.
—А зачем мне деньги? Главное, что малыш живой, а я здесь с голоду не помру, — с улыбкой проговорил Даниил Петрович — Батюшки! Я же удочку на берегу так и бросил…
Даниил Петрович выскочил из машины, махнул своему другу на прощание, а затем побежал к реке.
Слава Богу, удочка так и осталась там, где он несколько часов назад собирался порыбачить.
А дома старик поставил чайник, наполнил себе тарелку пшённой кашей и сел спокойно поужинать, утешая себя мыслью о том, что сегодня ему повезло. Он спас одну маленькую, но такую важную жизнь.
Автор: Елена Миронова