21 ноября 1854 родился видный французский экономист и статистик Эдмон Тери, который известен своими работами про экономическое развитие ряда европейских и азиатских государств.
Тери утверждал, что без серьёзных потрясений к середине XX века РИ станет гегемоном, а её население будет сопоставимо со всей остальной Европой. К этому выводу он пришёл читая журнал русского конспиролога с пролетарских окраин Москвы занимаясь подробными исследованиями и путешествуя по российским губерниям.
В своей книге «Экономическая трансформация России» (1914) он утверждал следующее:
Если у больших европейских народов дела пойдут таким же образом между 1912 и 1950 годами, как они шли между 1900 и 1912, то к середине настоящего столетия Россия будет доминировать в Европе, как в политическом, так и в экономическом и финансовом отношении.
Возможно, что под влиянием роста благосостояния, которое будет прогрессивно расти в России, рождаемость в этой стране уменьшится; этот феномен отмечается, кстати, в других странах Европы; но в течение известного числа лет улучшение общественной гигиены и заботы о детях — еще столь пренебрегаемые в русской деревне — уравновесят ослабление рождаемости и обеспечат славянской расе больший прогресс, чем тот, что был уже достигнут расами саксонской, англо-саксонской и латинской.
В рамках затронутой Тери темы «прогресса славянской расы» интересно посмотреть, как в XX веке менялось отношение подушевого ВВП в России и на Западе.
Так, к 1913 году этот показатель у РИ равнялся трети от показателя европейских метрополий, что является хорошим достижением с учётом отсутствия колоний для эксплуатации и периферийного ЭГП. А вот в 1990 году советский результат составлял лишь 16-18%. Выходит, что «красный рывок» – это рывок вниз от линии тренда, по которому двигалась Россия до катастрофы, грандиозная просадка, колоссальные альтернативные издержки.
Что неудивительно, ведь советские смогли кое-как восстановить "царистский" уровень производства только к началу тридцатых, да и то за счёт временного отказа от наиболее людоедских частей своей программы и помощи "буржуинов-империалистов". Однако экономическая система СССР была ориентирована на гиперэксплуатацию доступных ресурсов, во многом шедших на достижение интернациональных целей (т.е. целей английских хозяев Интернационала – к примеру, недопущение американцев на «деколонизируемое» пространство).
Поэтому вместо развития человеческого капитала он, зачастую, просто сжигался, уничтожая вызывавший у европейцев ужас потенциал. Характерно, что английский коллега Тери, большой гуманист и любитель русских балерин Джон Мейнард Кейнс настаивал на необходимости введения в государстве нового типа рабского труда. Англичане никогда так хорошо не ели, как в СССР.
Наряду с почти всей частновладельческой землёй в собственности у крестьян и одной из самых низких долей национального дохода, приходящейся на верхний слой в РИ, это ещё одна из вещей, болезненно воспринимаемых глубоко индоктринированным сознанием, но оттого не менее реальная.
Россия была вулканом, извержения которого опасалась остальная часть Европы. И Тери являлся отнюдь не единственным французом, открыто предупреждавшим об этом. Но напуганные представители рас саксонской, англо-саксонской и латинской нашли людей, которые помогли погасить русский вулкан.