Часть 22
—А-а-а...Ну ладно... протянула Женька и отвернулась к окну.
Воспользовавшись тем, что подруга погрузилась в себя, Лана, не вполне отдавая себе отчет в том, что делает, прихватила из стопки у печи полено и будучи в каком-то бреду, охваченная жаром, сломя голову, бросилась обратно в спальню, где
Верочка сбросив халат, стояла перед креслом в одних трусиках, спиной к двери.
Лана окинула быстрым, жадным взглядом ее стройное, юное, хрупкое тело и молниеносно очутилась рядом. Не в состоянии остановиться, не задумавшись ни на секунду, размахнулась и со всей силы обрушила полено Верочке на голову:
—Нет! – выдохнула она, —Нет! Нет! Нет!
Верочка инстинктивно схватилась за голову двумя руками, чуть присела и медленно повернулась к разъяренной убийце. Рот ее был открыт, лицо залито кровью, в глазах плескался невыразимый, бескрайний ужас . Девушка хотела сказать что-то, издала булькающий звук, но оформить мысль в слова не успела, Лана ударила снова и прямо в лицо, а когда разлучница рухнула на пол, ударила в третий раз, и в четвёртый. Только потом опустила полено и дико, истошно закричала.
Лана вопила и вопила, без остановки как смертельно раненый зверь, пока примчавшаяся Женька наотмашь не ударила ее по лицу раскрытой ладонью. Судорожно всхлипнув, Лана умолкла и опустилась на пол рядом с теплым еще телом молоденькой, глупой Веры, чей путь внезапно закончился, толком не успев начаться.
Через час подруги погрузили полностью одетую и тщательно умытую Верочку в двухколесную тачку, и устремились к лесу. На их счастье дом находился на самой окраине деревни, задней стеной обращен был к чаще и вероятность встретить кого-либо в это время года, да еще в темноте, была крайне ничтожной. Тачку толкали по очереди, не произнося ни слова. Углубившись в дебри, они шли еще довольно долго, пока не отыскали знакомый с детства овраг, куда и скинули тело.
Возвращались, все так же молча, охваченные страхом, подавленные содеянным. Внезапно раздался гром, яркая молния разрезала, разорвала темное небо, а через несколько минут хлынул дождь. "Это очень хорошо, – отстраненно подумала Женька, —дождь уничтожит все следы… Ничего не останется".
Очутившись в доме, преступницы взялись остервенело и слаженно приводить все порядок, уничтожая саму память об этом жутком вечере. Об убийстве не говорили, как не говорили ни о чем другом, кроме уборки. Вскоре ничто не напоминало о том, что здесь когда-то побывала Верочка.
—Все. Вот и все, – стаскивая резиновые перчатки и бросая их в печь, еле слышно произнесла Лана.
Обратно в Москву ехали, так и не проронив ни единого слова. Думали, однако, об одном и том же, вновь и вновь переживая потрясение. Женька прикуривала одну сигарету от другой и все не могла перестать, ей казалось, брось она курить и случится что-то еще более чудовищное. Лана же, словно впала в ступор и сидела абсолютно неподвижно, устремив остановившейся взгляд за темное окно.
Женька притормозила у подъезда Ланы и хрипло сказала:
—Чтобы ни одной, ни единой душе…
Лана, не ответив, покинула машину и чернз минуту скрылась за подъездной дверью.
На лестнице она почувствовала острую, нестерпимую боль внизу живота. Застыла, думала переждать, но боль волной разлилась по всему телу, усиливаясь с каждой секундой. Еле-еле добрела Лана до квартиры и из последних сил нажала кнопку звонка. Егор, по счастью оказался дома.
—Где ты была? – распахнув дверь, спросил он, но Лана не слышала, упав ему на руки, лишившись чувств, провалившись в спасительную пустоту.
Потеряв ребёнка, она провела в больнице полтора месяца. Пожилой уставший врач буднично сообщил, что других детей у нее уже никогда не будет. Но Лана лишь отвернулась к стене, поджала колени и закрыла глаза.
Навещать ее не приходили. Да Лана и не хотела никого видеть. Жизнь рассыпалась как карточный домик. Теперь она ясно видела, что совершила ошибку, что она не должна была соглашаться на предложение Егора, она вообще не должна была ни на что соглашаться. К сожалению, исправить уже ничего было нельзя. А потом? Потом она сделала нечто столь ужасное, что мозг отказывался верить в реальность содеянного. Если бы она знала наперед, чем кончится ее одержимость Егором, то ни за что не впустила бы его в свою жизнь.
Приходили к ней мысли о самоубийстве? Безусловно, но вскользь, ведь Лана была так слаба, что не могла думать об этом всерьез. В конце концов, уж к этому всегда можно вернуться, разве нет?
Выписавшись, Лана оказалась в пустой, заброшенной квартире. Егора не было, да и не могло быть. Как он провел эти недели, чем занимался? Лана не знала. В жизни образовалась дыра, такая огромная, такая бездонная дыра, что заполнить ее чем-либо не представлялось возможным.
Тем не менее, не зная, не понимая, куда себя деть? Что делать дальше? Как жить? Лана вернулась на работу и снова занялась йогой. Верочка не приходила к ней по ночам, но Лана точно знала, что обязательно придет. Дай только время, и она непременно явится.
Вернувшись с работы в пятницу вечером, Лана застала у себя Егора. Он ждал ее. На столе стояли закуски и открытая бутылка вина. Как будто ничего не случилось! Впрочем, он знал не все…
Егор шагнул к ней и обнял. Лана прижалась к нему и ощутила, как сильно она скучала, несмотря ни на что. Ее охватило желание, все тело объяло пламя, погасить которое мог только Егор.
Он почувствовал это, как чувствовал всегда, и резко, грубо прижал ее спиной к стене. По-хозяйски, не размениваясь на поцелуи и ласки, Егор исследовал постройневшее тело давней любовницы. Лана плавилась под его руками, выгибалась навстречу, стонала, покусывая губы. Он взял ее стоя, не раздеваясь, словно бы желая убедиться в том, что все еще властен над ней, что ничего не изменилось.
Жизнь постепенно вошла в свое русло. Лана жила одна. Работала, ездила в Переделкино проведать детей и никто не знал, не мог знать о том, что она переступила черту, совершила нечто такое, чему нет прощения. День пробегал за днем, ничего не происходило, за ней не приходили, ее не искали.
Мучило ли Лану чувство вины? Поначалу не так, чтобы сильно. По всей вероятности, она так и не оправилась от шока, не вполне осознала что натворила. Чем больше времени проходило, тем чаще Лане казалось, что вечер на даче лишь плод ее больного воображения. Ведь такого просто не могло произойти. Не могло и все.
Женька не появлялась и на звонки не отвечала. Некоторое время спустя звонить Лана перестала, как и писать. "Женьке нужно пережить это. Просто пережить. Все наладится. Все будет хорошо", - как мантру повторяла про себя Лана, глядя в темное окно или прислушиваясь к шуму дождя за стеклом.
"Захочет, сама объявится, – решила она, —ей нужно справиться с шоком. Нам обеим необходимо с этим справиться".
Егор наведывался более или менее часто, ему это было удобно. Ключи он не вернул, Лана и не просила. Как он пережил исчезновение Верочки, искал ли ее, тосковал ли? Как объяснил себе это? Думал, что вертихвостка сбежала? Бросила его? Лана могла лишь догадываться. Он так и не сказал ей ничего. Ни словом, ни намеком не дав понять, о том, что была у него ИСТОРИЯ. Короткая история любви. Да и о чем говорить, если Верка исчезла? Куда? Почему? С кем? Она такая ветреная! Странно, что не сказала ни слова… Она же замуж за него собиралась, любить обещала... Что он об этом думает?! Как переживает потерю? С кем обсуждает ее исчезновение?
Лана наблюдала за любовником и не видела ничего. Ни единого признака беспокойства, сожаления, паники. Егор был таким же, как и всегда. Возможно, он и не любил ее вовсе? Эту пустую, самоуверенную девицу? Кто же скажет? Скорее всего, она так никогда и не узнает этого наверняка.
В конце ноября случайные люди нашли тело, полностью обглоданное ежами и лисами, омытое осенними дождями. Лана все время подсознательо ждала этого и недоумевала, почему до сих пор никто не нашел Верочку?! Каждую минуту она готова была к тому, что за ней придут. Хотя разум говорил о том, что следов не осталось, что связи между ней и погибшей нет, что девушка сирота. И все же она ждала. Каждый день ждала развязки. И вот, пожалуйста. Лана узнала о находке одновременно с Егором, во время завтрака Услышав что-то, привлекшее внимание, Егор увеличил звук, не глядя друг на друга, они внимательно досмотрели сюжет. Затем, он выключил телевизор, и над столом повисла плотная, душная тишина. Не шевелясь, боясь даже моргнуть, Лана сидела, уставившись в одну точку.
А потом он повернулся и взглянул на нее. Лана увидела это краешком глаза и обратила к нему пустое, побелевшее лицо. Во взгляде Егора без труда читалась догадка, не смотря на то, что труп не опознали, назвали "неизвестным". Наверняка он вспомнил тот вечер, когда Лана явилась среди ночи и потеряла сознание перед дверью. А пока она лежала в больнице с осложнениями, он, скорее всего, побывал на даче и нашел там идеальный порядок, полное отсутствие каких бы то ни было вещей. Верочка бесследно исчезла, растворилась, растаяла, а телефон ее перестал отвечать именно с того самого вечера. Тогда он не придал этому значения, но теперь… Возможно, именно сейчас, в эту минуту, он сложил воедино все кусочки мозаики. Перед ним предстала КАРТИНА. Конечно же, картина была неполной, не хватало штрихов и красок, но в целом она оказалась вполне понятной и в тоже время абсолютно непостижимой.
Лана ощутила, как ледяной холод сковал ее, обратив в статую. Егор встал и быстро вышел из кухни. Лана услышала стук захлопнувшейся двери.
То, что он может пойти в полицию, Лану не пугало. Ей вдруг стало все равно. Рано или поздно этот кошмар должен был кончиться.
"Пусть будет, как будет", – устало подумала она.
Но ничего не происходило. Ни в этот день, ни на следующий, ни через неделю. Ожидание становилось невыносимым. Лана сходила с ума от неизвестности, ей хотелось выть, бросаться на стены, кататься по полу и рвать себя до крови ногтями. Но она продолжала ходить на работу, стричь и красить головы, каким бы абсурдным это ни показалось.
А восемнадцатого декабря 2015 года позвонила Женька и сказала:
—Немедленно бросай все и приходи к нам.
В голосе ее Лана уловила нечто такое, что не позволило ей рассуждать ни минуты, бросив все, она помчалась к Троицким, не чувствуя ног. Там она с ужасом узнала, что накануне, ранним утром, еще до рассвета, разбился Егор. Его вынесло на встречную полосу и смяло летящим грузовиком, шансов не было.
Позже стало известно, что согласно проведенной экспертизе, Егор был пьян в стельку и, скорее всего, заснул за рулем. Учитывая то, что никогда прежде, выпив, пусть и совсем немного, Егор не садился за руль, Лана поняла, что авария не была случайной. Делиться своими мыслями она не стала, но думала, что и Женька догадалась.
И вот, два года спустя, возвращаясь с кладбища, Лана спросила Женьку:
—Как ты думаешь, он сделал это, потому что узнал, что Верочка погибла? Или его мутило от того, что сделала это я? А он все время, пока ее не нашли, был со мной, спал со мной?
—А вот этого мы никогда не узнаем наверняка. Но я думаю, что Егор не смог смириться ни с тем, ни с другим…
—Ты часто вспоминаешь тот вечер?
—Очень часто, – Женька остановилась и закурила. Глубоко затянувшись, она посмотрела в небо и выпустила вверх тонкую сиреневую струйку дыма.
—Знаешь, ты не должна была помогать мне тогда… - задумчиво произнесла Лана.
—А, что по-твоему, я должна была делать? – зло прищурилась Женька. — Может быть сдать тебя? И кому от этого было бы легче?
—Не знаю, Женечка. Наверное, просто уехать, – пожала плечами Лана, —я хочу сказать тебе большое спасибо! Ты самый верный и самый надежный друг, какие только существуют на свете, – Лана обняла Женьку и крепко прижала к себе, но та вывернулась, махнула рукой и стремительно пошла к выходу, ни разу не обернувшись.
Тем же вечером Лана приняла для себя решение, а затем написала письмо, в котором призналась, КАК прожила прошедшие два года:
"Дорогая моя, Женька!
Мы мало общались последнее время и тому есть причины, о которых нам обеим хорошо известно. Я сломала все, оставила одни руины. Знаешь, вскоре после гибели Егора, я почти перестала спать. Как только я закрывала глаза, приходили они. Все трое; папа, Егор и Вера. Но чаще Егор и Верочка. Иногда они просто смотрели на меня, и улыбались, взявшись за руки. А иногда начинали спрашивать, их вопросы повторялись от раза к разу. И сколько бы я ни пыталась ответить на них, ответы их не устраивали. Они злились и начинали сначала. Еще они говорили, очень много и очень сердито. И так каждую, каждую ночь, Женька, без перерыва. Верочка показывала мне разбитый затылок и все время повторяла:
—Ну, зачем Лана Пална? Зачем?!
Я никому не говорила, чтобы не сочли сумасшедшей. Но ведь я и правда сошла с ума. В конце концов, они стали приходить не только ночью, но и днем. Пила ли я чай, обедала ли, да чем бы ни занималась. Они садились со мной за стол, бродили по квартире, не отпускали меня ни на работе, ни на занятиях йогой. Я жила словно бы в другом измерении, с каждым днем они становились все более реальными, бывало, я забывала о том, что их нет. Это так страшно, передать тебе не могу КАК. В одной умной книжке по психологии я прочитала, что так выражает себя чувство вины, это один из вариантов. Оказывается вина - непосильный груз. И это не просто слова, Женька. Именно так и есть – НЕ-ПО-СИЛЬ-НЫЙ. Наверное, есть на свете люди, с которыми такого бы ни случилось, они жили бы себе дальше и ни о чем таком не думали… но… если вина все же приходит, прогнать ее уже невозможно. День ото дня мука становится все сильнее и все навязчивее. Вина будет преследовать тебя до тех пор, пока ты жив. Я вскоре поняла это и постаралась свыкнуться с ней. Как-то же надо было жить дальше. Ты знаешь, я всегда была слабой, у меня не имелось стержня. Наверное, именно поэтому Егор сумел поработить меня, подчинить себе, лишить воли и разума. Но он не виноват. Это все я. Я прожила такую разную жизнь, Женька, что ее хватило бы на двоих. Ты прости меня, моя дорогая, единственная подруга. Прости за все и не поминай лихом. Я верю, что ТАМ я встречусь с папой, с Егором и, главное, я встречу Верочку, у которой смогу попросить прощения. Если бы мне хватило смелости, я приблизила бы встречу, но всему свое время. Рано или поздно, она все равно состоится. Два года достаточный срок чтобы понять – я никогда не смогу покончить с собой. За это ты можешь не переживать. Я очень люблю тебя, Женька. Пожалуйста, постарайся забыть эту кошмарную историю и начать жизнь с чистого листа.
Не проклинай меня за то, что я взвалила на твои хрупкие плечи ВСЕ ЭТО.
Твоя непутевая подруга Лана".
Через две недели Лана сдала квартиру, отнесла на почту письмо и покинула Москву. Путь ее лежал в Индию, в то единственное место, где, как ей казалось, она могла обрести подобие покоя.
Надежда Ровицкая
Конец
P.S. Женька так и не смогла забеременеть, но они со Стасом взяли троих малышей из детского дома.
Алина и Платон, к счастью, так никогда и не узнали о том, что случилось.
Борис-таки встретил свою женщину, снова женился и счастлив.
Василиса не сразу приняла очередную невестку, но все же оттаяла со временем и искренне радуется за сына.