Оказавшись в доме, в тёплой, пахнущей кофе кухне-студии, Ася перестала дрожать, и печальные осенние образы уступили место реальным заботам. Только вот тошнота не проходила. "Сварите манной каши, ее все едят", - вспомнила она совет Марины и поняла, что, пожалуй, манная каша - единственное, что она действительно сможет поесть.
Видимо, стресс и недосып подействовали на желудок. Надо как-то справиться с недомоганием, иначе как же она сможет работать, когда еле себя саму обслуживает. Кофе и манная каша, отлично. Хорошо, что хоть дети еще спят. Стоило бы разложить свои вещи. Но пока она не выпьет кофе и не поест, все равно ничего не сможет.
Красивые пластиковые контейнеры с крупой, в том числе, манной, Ася нашла быстро, с чем себя и поздравила. Но вот с непривычной индукционной плитой пришлось повозиться -было непонятно, с какой скоростью и как сильно она нагревается, и чем оттирать капризную гладкую поверхность, если она звпачкается пригоревшей едой. Вроде бы обычными средствами ее можно испортить. А каша убежит наверняка. Пришлось стоять и неотрывно держать кастрюлю за ручку в течение всего процесса, дожидаясь, пока закипит молоко, и размешивая крупу.
Каша получилась густой и не слишком сладкой - в самый раз для нее, но понравится ли такая маленькому ребёнку? Она действительно помогла снять голодные спазмы желудка и унять тошнотворный, кислый привкус во рту. И все же Ася остановилась, проглотив несколько ложек. Для того, чтобы есть, необходимо расслабиться, чувствовать себя в безопасности, в привычном спокойном месте. Квартира семьи Раздольских была тёплой и уютной, ласкала прихотливый взгляд своей комфортной гармоничностью, спокойной, не вызывающей и не раздражающей роскошью. И все же что-то тревожило Асю здесь. Не только новое место. Скорее всего, ей неприятно было лицезреть пустую спальню загадочно исчезнувшей хозяйки, тоже вполне гармоничную и функциональную, вовсе не мрачную, несмотря на обилие чёрных деталей интерьера, но все-таки вызывающую чувство тревоги и какой-то мрачной загадки в связи с категорическим нежеланием Даниила рассказывать о причинах отъезда Зои. Может, сбежала с любовником? Полноте, сейчас не те времена, чтобы убегать внезапно, без оформления развода, бросив детей, не сообщив родным. И Даниил не похож на домашнего тирана, от которого стоило бы именно убегать, напротив, производит впечатление мягкого и адекватного человека.
Выпив растворимого кофе (нашелся в шкафчике, и очень хорошо, потому что возиться не хотелось), Ася принялась вспоминать, что делать дальше. Бутерброды сделает, Леше - чай, а Тае надо сварить кисель. Или бутылочку со смесью? Кашу придется разогреть в микроволновке, но это не страшно. Термопот пугал ее куда больше. Удобно, конечно, когда постоянно есть горячая вода - и для кофе, и для детских бутылочек. Только что означают все эти кнопки, и как понять, сколько в нем воды, нужно ли доливать, и как? Нормально ли, что он постоянно пыхтит и пофыркивает, или все-таки надо отключать?
А кисель сварить из чего? Ася обыскала весь холодильник в поисках чего-нибудь, похожего на ягоды, и нашла пару банок густого, похожего на джем, яблочного варенья да вскрытую упаковку замороженной клубники в морозильной камере. Ни то, ни другое не годилось. Поразмыслив, Ася решила все-таки сварить небольшую кастрюльку клубничного компота.
Истошный крик, раздавшийся из детской, заставил Асю подскочить. Сердце бухнуло в груди, оборвалось, ноги стали ватными. На мгновение Ася застыла на месте, затем понеслась в детскую.
Лёшка уже не кричал, а тихонько хныкал, ворочаясь и стараясь натянуть одеяло на уши одной рукой, а второй словно отмахивался от кого-то. По щекам его ползли слёзы, но он, как ни странно, продолжал спать.
Ася присела на край голубой двухьярусной кровати, коснулась плеча мальчика.
Плечо нервно дернулось, сбросив Асину руку.
- Уйди! Пусти! - бормотал он сквозь слезы, вздрагивая всем телом.
- Тиш-ш... Леша, Леша, это я, Ася. Никого нет, это просто сон.
Ася попыталась взять в руки беспокойную ладошку, но та вывернулась. Лёшка продолжал хныкать. Тогда Ася положила ладонь на теплую, взопревшую макушку, продолжая тихонько говорить успокаивающие слова.
Круглые заплаканные глаза открылись и уставились на Асю.
- Это сон, Лёша. Все хорошо, я здесь.
Леша молчал.
- Будешь вставать или еще попробуешь поспать? Наверное, лучше проснуться? У меня там как раз уже каша готова.
Лёшка заторможенно кивнул, не в силах еще разговаривать.
- Вот и хорошо, - проговорила Ася, и вспомнив про оставшийся на плите компот для малышки, обернулась.
Тая не спала. Она стояла в кроватке, держась за белоснежные перильца, и молча улыбалась, пристально глядя на Асю с Лешкой.
На миг Асе сделалось не по себе от этой улыбки на детском личике - спокойной, взрослой и снисходительной.
Нужно было бы подойти сейчас к девочке, но мысль о компоте на плите заставила Асю метнуться в кухню.
Ничего страшного, надо же. Кастрюлька почти мирно попыхивала. Ася выключила плиту, быстро вытерла - пока не присохло - несколько липких капель, попавших на гладкую черную поверхность, и, с некоторой опаской, вернулась в детскую.
На этот раз вслед за Асей, задорно помахивая хвостиками-коротышками, устремились собачки.
Ничего опасного в детской не обнаружилось. Лешкин ночной кошмар, а вместе с ним и мутная пелена Асиных утренних страхов, рассеялись в плотной и яркой ткани наступившего дня. Так всегда навязчивые предрассветные мысли и видения без всякого сопротивления уступают насущным дневным заботам.
Мальчик спокойно сидел на краю постели, и, позевывая, надевал синие спортивки и домашнюю оранжевую футболку. Тая негромко хныкала - ей хотелось выбраться из кроватки. У тому же она описалась - только сейчас Ася ощутила едкий запах, который привлек Ричи и Тоби. Йоркширы подозрительно оживились, начали деловито обнюхивать прутья кровати.
"Только бы не решили сами задрать здесь лапу! Надо же мне было забыть, что Таю нужно было сводить в туалет под утро!"
- Фу! Ну-ка, марш отсюда! - Ася подхватила два тёплых мохнатых, выворачивающихся и обиженно тявкающих тельца обеими руками - кто здесь Ричи, кто Тоби, не различить, - решительно вынесла из комнаты и плотно закрыла дверь. Одна из собачек успела-таки прихватить с детской маленького тряпичного зайца. Теперь займутся им, выясняя, кому принадлежит трофей.
Ася раздернула жалюзи, приоткрыла форточку, прогоняя остатки сна.
- Ну и как нам поступить? Одежда Таи здесь, да? - Ася кивнула на комод.
Лёшка утвердительно мотнул головой. - Ты покараулишь, чтобы собачки не подходили к кровати, пока мы моемся?
- Хаашо.
- Сейчас, Таечка, мы с тобой помоемся, переоденемся, - приговаривала Ася, нервно роясь в ящиках комода. Она не могла найти ничего подходящего, кроме трусов. Попадались только пижамы, колготки, штаны и свитерки. Все это пригодится, но не сейчас.
- Платья в шкафу, - сообщил Лёшка, распахивая дверцы встроенного шкафа, сливавшегося с обоями. Асиному взору представилась вереница нежнейших рюшечек, атласных оборок и кружев, напоминающих торты со взбитыми сливками, - все это великолепие висело рядком на крохотных вешалках. Но возле принцессиных нарядов обнаружились и более актуальные вещи - халатики, кофточки, тёплые и тонкие платьица.
- Гу-ять, - хныкала Тая, дергая прутья кроватки.
- Сейчас, сейчас, - нервничала Ася. Она, наконец, выбрала подходящую одежду - коричневое, в цветочек, платье, трусики, майку и носочки, - разложила все это на диване рядом с Волком, Машей и Медведем, подхватила протянувшую к ней руки девочку - та оказалась непривычно увесистой - Асе всегда казалось, что дети должны быть почти невесомыми, - и остановилась перед плотно закрытой дверью.
- Леша, помогай! И не пускай собак.
Помыв Таю, Ася завернула ее в мохнатое розовое полотенце и отнесла на зеленый диван. Одевая ребенка, она поймала себя на мысли, что, если бы не боялась столь сильно сделать что-то неправильно, то, пожалуй, эти действия были бы даже в удовольствие. Словно она играет в куклы. Только вот Ася никогда не играла в куклы в детстве, и может быть поэтому, чувствовала себя такой глупой и беспомощной.
- Тетя, - проговорила Тая, изучающе глядя на Асю тёмными, как спелая черешня, глазами в густых чёрных ресницах.
- Тетя, - согласилась Ася. - Тетя Ася.
- Тетя Ася, - повторила девочка, запоминая, затем, удовлетворено рассмеявшись - смех прозвучал, как стеклянный колокольчик, - слезла с дивана и направилась к игрушкам, включила хомяка-повторюшку и танцующего Микки-Мауса. В комнате стало шумно и весело, игрушки вместе повторяли одинаковую стандартно-детскую китайскую мелодию на тарабарском языке.
Ася успокоилась и повела детей завтракать.
Позже приехал Алик со списком покупок, на минуту забежала Марина. Оказалось, что Ася почти все сделала не так, но это никого не расстроило, даже саму Асю - она справилась, дома все было в порядке, а детали - не главное. Вопросы, как это всегда бывает, возникли уже в процессе деятельности. Выяснилось, например, что ягоды для морса - клюква и брусника - стояли в ведрах на кухонной лоджии, а замороженная клубника нашлась в морозилке просто случайно, и, конечно, не была предназначена для этой цели. Мокрое детское белье надо было стирать специальным детским порошком, и Тае обязательно нужно было сделать пюре или макароны, картошку и кашу она не ест, что у собачек есть специальная тряпка для вытирания лап и специальный собачьи шампуни - и жидкий, и сухой; что телевизор и гаджеты должны иногда выключаться, и не только во время сна или прогулки - вот с этим, пожалуй, сложнее всего.
Через пару дней Асе уже казалось, что она жила здесь всегда. Она не чувствовала, что прямо-таки работает. Просто живет в семье, заботится о детях. Кулинарией и гастрономическими изысками, уборкой ее не напрягали - закупались качественные полуфабрикаты, иногда готовая еда, в Асины обязанности входило только вовремя подогреть, подать, приготовить что-то совсем простое, да вымыть посуду, которой, в связи с готовой едой, тоже было немного. Всякой там стиркой штор, мытьём окон и полов ей тоже не нужно было заниматься - это сделает приходящая уборщица на выходных, пока Ася с детьми будут гулять, или поедут с Аликом на машине в парк аттракционов. И все-таки Ася уставала - она не привыкла постоянно заботиться о ком-либо, кроме себя и Барсика. Для Руслана она только готовила - и то, не для него, а просто на двоих. Последнее же время ей сложно было даже о самой себе позаботиться. А теперь она находилась в постоянном напряжении, ухаживая за детьми, несмотря на то, что (очень странно) заменять маму ей понравилось. Она чувствовала себя взрослой и нужной. Дети не сильно скучали по матери - они привыкли редко видеть ее, общаться с меняющимися воспитателями и нянями, домработницами и шофером.
Даниила Германовича Ася все еще немного стеснялась, вспоминая, как неловко заснула при нем в первую ночь на диване в кухне, переживала, что выглядит перед ним неловкой неопытной дурочкой, далёкой от его жизни и понятий, кое-как справляющейся только с чисто бытовыми вещами.
Асе в голову не могло прийти, с какой тоской порой смотрел на нее Даниил, невольно сравнивая ее с Зоей и представляя, как было бы замечательно иметь такую жену - которая, при всей своей невзрачной внешности и робости, не исчезает в непонятном направлении, повинуясь безумным амбициям, не бросает детей, не занимается бесконечными тайнами, не носится по командировкам. Такую милую, теплую, уютную. С которой чувствуешь себя большим и значительным мужчиной, а не каким-то жалким неудачником, ведь Зое постоянно чего-то не хватает, раз она находит каких-то учёных-физиков, восхищается их экспериментами, носится с ними, мечтая удовлетворить ненасытные амбиции. Как он устал от постоянных тайн и вечного недовольства жены! Зоя всегда каким-то образом давала понять, что их брак - в определённом смысле - мезальянс, несмотря на финансовую сторону вопроса, что Даниил целует, а она лишь подставляет щеку, снисходя до него, что она могла бы и получше найти. Разумеется, вслух такого не произносил ось, просто постоянно витало рядом - во взгляде, интонации. Последняя выходка превзошла все остальное. Теперь Даниил должен был покрывать ее, лгать тёще и тестю, вести нечестную игру с детьми и собственными работниками, в том числе, с Асей. Фамилию Аси он, конечно, видел, когда она показывала ему рекомендации из "Здравушки" и другие документы, но не вспомнил при этом великого физика, о котором с придыханием твердила Зоя. Мало ли в Н-ске Малыгиных, что ли? Впрочем, и Ася не запомнила имя противной редакторши и журналистки, так расстроившей ее приближенностью к Руслану. Ася была из породы доверчивых людей, которым не хотелось выслеживать, сопоставлять факты, запоминать неприятные вещи. Ей, напротив, хотелось поскорее выбросить это из головы и не вспоминать. Она погружалась в бездну отчаяния, думая, что Руслан увлёкся другой, и все. Она думала о Руслане, а не о том, как зовут соперницу. Какая разница?
А Даниил и рад был бы последить за женой, но тому мешало несколько причин. Ему было просто некогда - да, он слышал что-то о прорыве в квантовой физике, о книге и презентациях учёного из их города, но никто не писал об исчезновении этого учёного - Руслан благоразумно взял отпуск, а близкие знали об эксперименте, поэтому его никто не искал, не считали пропавшим. Когда исчезла Зоя, на Даниила навалилось столько дополнительных дел, что он едва успевал поспать. К тому же Зоя навела на мужа сильный морок, чтобы мысли его путались, а выяснять что-то было лень. Предположить, что Ася имеет какое-то отношение к физике, Даниил не мог. А сама Ася, разумеется, была чересчур скромна для того, чтобы рассказывать работодателю о своем знаменитом муже. Она вообще не упоминала о том, что замужем. Зачем? Даниил Германович не спрашивал об этом, и вряд ли его интересуют подробности Асиной личной жизни.
Автор Алиса Тишинова