Часть 6
Павел ни разу не пытался "поговорить по-мужски" или сделать что-то подобное, нет. Однако он ТАК выразительно смотрел, и столько презрения читалось в этом взгляде, что Егор предпочитал избегать встреч. Пару последних лет Павел Анатольевич, проживал в другом районе. Он встретил женщину, полюбил ее и вскоре женился. Избранница располагала собственным жильем, и Павел перебрался к ней. В личную жизнь дочери мужчина не вмешивался, понимал, что это абсолютно бесполезно. Так и получилось, что жила Лана большую часть времени совершенно одна. Егор редко звонил, чаще являлся после загулов как ни в чем ни бывало. Оба вели себя так, словно расстались накануне. Лана ни о чем не спрашивала, кормила его ужином, обедом или завтраком в зависимости от времени суток. Она рассказывала новости, смешные истории из жизни салонов и ждала, пока он поделится, как и с кем жил, где был и что видел.
При желании Лана всегда могла заглянуть в офис, где работал Егор, но никогда, ни единого разу она не появлялась там в те периоды, когда Егор выпадал из ее жизни. Если Женя приглашала ее заглянуть в один из родительских ресторанов, то Лана всякий раз отказывалась:
—Я бы не хотела случайно пересечься там с Егором. Помнишь, такое случилось однажды?
Действительно, как-то раз подруги увидели Егора за соседним столиком. Сопровождала его зрелая интересная дама с блестящими темными волосами и чувственным, порочным ртом. На ней превосходно смотрелся брючный костюм глубокого винного цвета.
Лана тогда увидела его первой, Женька сидела спиной и наблюдала, как Лана сплела пальцы, прикрыла глаза и глубоко задышала.
—Та-а-а-а-ак, – протянула Женька, хорошо знавшая подругу, —Егор здесь?
Не открывая глаз, Лана кивнула.
—И, разумеется, не один? – уточнила Женька, наблюдая, как на глазах меняется лицо подруги.
Лана снова кивнула и опустила голову на руки.
—Ужинать будем? Или отменить заказ? – предложила Женька, опасаясь, как бы Лане не стало дурно.
—Будем ужинать, – твердо ответила та. —Только местами поменяемся. Ладно? Иначе я этого не вынесу, – натянуто улыбнувшись, она пересела.
Лана заставила Женю сесть напротив Егора и комментировать все, что он делал. Время от времени она поднимала руку с раскрытой в сторону Жени ладонью, давая понять, что больше слушать не желает. Но потом все начиналось сначала. В конце концов, Женька зашипела, склонившись к подруге:
—Если этот балаган не закончится сию же минуту, я приглашу Егора за наш столик. Тогда ты собственными глазами и в непосредственной близости сможешь все рассмотреть в деталях. Хочешь?
—Да, да. Ты права. Я поняла, – не стала спорить Лана, обессилено откинувшись на спинку. —Я и сама устала от этого. Прости.
Егор их так и не заметил, был всецело поглощен своей спутницей. Но Лана, укладываясь спать, долго еще видела перед собой блестящую голову и ярко-вишневый рот безымянной женщины, на время присвоившей себе Егора.
—Это будет выглядеть так, будто я нарочно ищу с ним встреч. Нет уж. В Москве достаточно других мест, сходим, когда он вернется.
Женя закатила глаза:
—Да уж! Тот вечер я никогда не забуду. Ты безжалостно слопала мне мозг, заставляя описывать каждый его жест! Ужас! Всякий раз содрогаюсь, вспоминая тот ужин.
Встречались в других местах, подальше от тех, где мог оказаться Егор.
Проходили дни, полные забот, такие, как у всякой работающей женщины. В какой-то момент ОН появлялся, и жизнь Ланы вновь расцвечивалась яркими красками. Егор приезжал, занимался с ней сексом, оставался на ночь. Затем на следующую ночь, а иногда на несколько ночей подряд. Случалось, был с ней нежен, внимателен, ласков. Егор чувствовал, что словно бы очутился в уютной бухте, где ему неизменно рады, куда можно приехать отдохнуть душой и телом и где он может быть самим собой. Набравшись сил и зарядившись энергией, он снова исчезал, чтобы спустя время вернуться опять и опять. О чувствах Ланы он привычно не думал вовсе, не брал их в расчет, уверенный в том, что всех все устраивает. А разве в противном случае она была бы с ним до сих пор?!
—Как же хорошо, – блаженствовал он, —никто не выносит мозг. Никто ничего не требует… Рай. Рай на Земле. Правда, детка?
Егор всегда приносил подарки. Ни разу он не явился с пустыми руками. Кроме продуктов и вина, он дарил то, что хотел бы видеть на ней в дни их совместных походов и вылазок в свет, что называется на люди. Егор обожал порисоваться. Украшения, духи, шелковые платки или перчатки. Обладая прекрасным вкусом, он мог быть уверен - его знаки внимания оценят по достоинству. Лана при случае всегда упоминала, откуда у нее та, или иная вещица. Этого Егор и добивался, ему нравилось слыть щедрым, тонким и внимательным. Это привлекало к нему, вызывало интерес, делало его еще более притягательным в глазах других женщин.
В такси, по дороге из клуба, ресторана, или из любого другого места, откуда Егор безапелляционно просил ее убраться, Лана плакала, не стесняясь и не пытаясь сдерживаться. Плакала она красиво, без всхлипов и судорожных вздохов. Слезы спокойно струились по лицу, без остатка смывая с ресниц тушь, омывая и очищая. Когда-то она вычитала в одном журнале, что плача, не следует тереть глаза. Это позволит избежать припухлостей и красноты. Лана неукоснительно следовала запавшему в голову совету и просто промокала щеки бумажными салфетками, с которыми не расставалась. Чаще всего водители даже не замечали состояния пассажирки. Расплатившись, поднявшись домой, приняв душ и переодевшись, Лана не роняла более ни одной слезинки. Она закрывала эту дверь и открывала другую, дабы продолжить жить так, как если бы ничего не случилось. А жизнь текла своим чередом, были в ней и радости, и огорчения, падения, и взлеты. В любом случае, Лана вела себя так, словно Егор уехал в командировку и когда эта командировка закончится, неизвестно. Важно одно - он вернется.
Лана не лежала часами на диване, буравя потолок пустыми глазами, не говорила беспрестанно о своем горе, не выпадала из реальности, и не напивалась в стельку, чтобы потом закатить безобразную истерику и выплеснуть наболевшее на первого встречного. Ничего похожего Лана не делала никогда, она просто шла дальше. И Женька не уставала поражаться, как ей это удается?! Никого похожего ни она сама, ни ее многочисленные знакомые не встречали.
Руки Ланы ее по-прежнему не подводили, она стригла, красила, укладывала и оставалась такой же безмятежной, как и всегда. У Елизаветы Дмитриевны ни разу не возникло оснований заподозрить Лану в том, что та погрузилась в переживания и забыла о работе.
Первые годы Женя боялась за ее душевное состояние, старалась не оставлять одну и постоянно контролировала, как и что? Но потом убедилась, ничего страшного не происходит и вряд ли произойдет. Лана оказалась уникальной в своем роде, и за нее не стоило опасаться.
—Знаешь, - призналась как-то Женя, —когда Егор исчез на несколько месяцев впервые, я была уверена, что вы окончательно расстались. Смотрела на тебя, не замечала признаков паники, не видела слез и истерик, и решила было, что ты его разлюбила. Я читала, так бывает. Любишь человека, сходишь от него с ума, а потом вдруг осознаешь, что все ушло. Ничего не осталось. Как будто и не было. Меня всегда удивляло, куда уходят чувства? Я даже как-то расстроилась. Представляешь?! А потом увидела вас вместе снова и… Короче, не знаю, что это и как, но видимо то, что между вами происходит, это надолго.
—На всю жизнь, – спокойно и очень уверенно ответила Лана. —ЭТО на всю жизнь. Просто пока Егор не готов сей факт признать, потому и прыгает от юбки к юбке. Но я его не тороплю. Всему свое время.
—А-а-а-а-а… Ну, да. - протянула Женька, — некоторые вещи не меняются.
Егор привык к безотказности Ланы, к ее готовности и безответности. Все его окружение знало об этих странных, не слишком понятных, но таких любопытных отношениях и с острым интересом наблюдало за парой. Время от времени кто-то предлагал сделать ставки, устанавливали сроки и спорили, надолго ли еще хватит терпения дурочке Лане. В глубине души многие знакомые, приятели, да и близкие друзья Егора, мечтали о том, чтобы Лане надоело, и она бросила бы повесу окончательно и бесповоротно. А то как-то уж очень несправедливо получается. У Егора имелось все, о чем другие могли только мечтать, а получив лишь часть, чувствовали себя счастливыми.
—И как тебе только удалось добиться такого повиновения?! – не скрывая зависти, интересовались некоторые.
—Как?! Лана все еще с тобой?! – не прятали удивления другие, те, кто оказывался невольными свидетелями того, как вел себя Егор, когда ему приходила охота оторваться.
—Поделись, как тебе это удается? – приставали третьи, – с ней что-то не так? Ну, расскажи же! В чем тут дело? Просто "Горькая луна" какая-то! Какая-то аномалия? Изъян? У нее есть что-то, о чем мы не знаем?
—Я бы тоже хотел такую симпатичную двуногую собачонку. Не знаешь, где можно достать еще одну, для меня?
—Что бы ни случилось, ты никогда не будешь один. Похоже, она готова ждать тебя всю жизнь. И почему бы тебе не жениться на ней? Гуляй себе, сколько хочешь, и скрываться не надо. А тылы всегда прикрыты. Очень удобно, – посоветовал Егору тот самый приятель, что когда-то подталкивал его к отношениям.
В ответ Егор довольно хохотал:
—Завидуйте, завидуйте, друзья мои! Мне действительно повезло, что и говорить. Стоит только свиснуть, и дрессированная Ланочка у моих ног. Вот она вся, бери – не хочу! Могу позвонить ей среди ночи попросить приехать на другой конец города. А могу дождаться, и отослать ее вон, отказа не будет. И, друзья, внимание! - истерики тоже не будет.
Благодаря Лане, чувство собственной значимости выросло у Егора до небес. Он так искренне нравился себе, что иногда терял ощущение реальности: "Что бы вы, ребята, ни говорили, но во мне имеется то, чего нет у других. В этом все дело".
Подруг, кроме Женьки у Ланы не появилось, не сложилось. Она довольствовалась Женькой и несколькими пожилыми приятельницами с йоги. Ланина мягкость и дружелюбие привлекали их. Дамы с удовольствием ходили с ней в чайную неподалеку от клуба и делились воспоминаниями молодости, сплетничали и трещали о пустяках. Лана была прекрасной слушательницей, внимательной и терпеливой. Это свойство располагало к ней еще больше. О себе она говорить не любила, поскольку ее не понимали и открыто осуждали. В этом Лане довелось убедиться не однажды:
—У тебя совершенно нет гордости! – воскликнула одна из тех, кому Лана решилась рассказать о Егоре, —ты просто тряпка, а он этим бессовестно пользуется. Неужели не ясно?! Пройдет время и тебе будет очень стыдно.
—Ни один мужчина не будет воспринимать такую женщину всерьез, – припечатала другая, —он совсем не уважает тебя и никогда не будет с тобой. Попользуется и выбросит как старый носок. Помяни мое слово!
—Тебе самой от себя не противно?! – огорошила третья, —это же мерзко, так унижаться перед мужчиной!
Кроме Женьки Лана ни с кем больше не обсуждала своих личных переживаний. Этого хватало. Тем более что в общении недостатка не наблюдалось. В салоне приходилось много слушать, чуть меньше говорить, но очень редко молчать и ни с кем не разговаривать.
Иногда за Ланой пытались ухаживать, но безрезультатно. Она видела только Егора, смотрела только на него и других представителей мужского пола не замечала вовсе. Понимая, что Егор живет своей жизнью и порой абсолютно забывает о ее существовании, Лана упорно самосовершенствовалась. Благодаря особому дыханию, например, она добилась поистине волшебных результатов. Девушка и не подозревала, сколь много значит дышать правильно в той или иной ситуации.
Оказывается, можно подчинить себе эмоции и усмирить любую душевную боль, просто настроившись на нужную волну и размеренно дыша полной грудью с определенной частотой. Конечно "не просто дыша", это целая наука и прежде чем добиться сколько-нибудь значительных результатов, Лане пришлось потратить годы. Посвятить этому часы и упрямо тренировать свою волю. Однако цель помогала ей преодолевать себя и добиваться успехов. Ведь только человек совершенный полностью владеет собой не только внешне, но и внутри.
—Если внутри клокочет буря, а на лице сияет улыбка, - говорил инструктор, —рано или поздно, человек сгорит без остатка. Утихомиривая внутреннюю бурю, достигнете и внешнего покоя.
Если все-таки становилось тоскливо, Лана звонила Женьке или включала какой-нибудь фильм. Кино она обожала. Чаще смотрела дома на компьютере, но изредка выбиралась в город. Лана любила Ларса фон Триера, Тарантино, Фасбиндера и Гай Германику. Вкусы ее отличались разнообразием и непоследовательностью. Посмотрев "Крысятник" Франсуа Озона, она без перерыва могла включить "Дорогу перемен" Сэма Мендеса, а следом "От заката до рассвета" Родригеса.
В отсутствие Егора, Лана не страдала. Она не притворялась, не ломала комедию, нет. Она НЕ страдала. Отчего и зачем? Он же вернется, это так просто! До такой степени, что Женька частенько болтала с ней о том, чем и с кем занят Егор в данное время. Так что Лана всегда держала руку на пульсе и знала то, о чем Егор сознательно умалчивал.
Нет, он вовсе не берег ее чувства. Просто не считал нужным посвящать Лану во все подробности своей личной жизни.
—Боже! Прости! Я снова сболтнула лишнее… - осекалась, бывало, Женя и виновато смотрела на подругу, испуганно зажимая ладонью рот.
—Ничего, ничего я привыкла, – улыбалась Лана, —продолжай! Интересно же!
—Ты что же, совсем не ревнуешь?! – изумлялась Женя.
—Ревную. Еще как ревную! Ты и представить себе не можешь! Но, во-первых, мне, конечно же, хочется знать, где он и с кем. А от кого еще, кроме тебя, я могу об этом услышать? А во-вторых, он все равно вернется ко мне. И потом, зря я, по-твоему, занимаюсь самосовершенствованием? Я научилась владеть своими эмоциями.
—Да-а-а. Столько лет прошло, а ничего не меняется, – в который раз заметила Женька и невольно смеялась, — помнишь, как тогда на даче? Когда я хотела уехать, вернее ты хотела, чтобы я уехала… Кстати, я так и не вернула тебе долг тогда. Мы, кажется, спорили на желание? Ты не помнишь? Так что, я все еще должна тебе желание.
—Да брось! Я и забыла давно, – Лана обняла подругу, — знаешь, ты мой самый-самый лучший друг. Я не представляю, как я смогла бы обойтись без тебя…
—А если посмотреть с другой стороны, то если бы не я, ты не познакомилась бы с Егором. Ты давно могла бы выйти замуж, нарожать детей, и быть счастливой. Так что я сыграла для тебя роковую роль.
—А я счастлива. И все будет. И дети будут. Егор – моя судьба. Так или иначе, я встретила бы его все равно.
Время от времени поклонники дарили Лане букеты большие и маленькие, изысканные и безвкусные, приглашали ее куда-нибудь провести вечер. Чтобы отвлечься, понимая, что любимый меньше всего думает сейчас о ней, от случая к случаю, она принимала приглашения. Однажды даже попробовала завести серьезные отношения, переключиться. Начать жизнь с чистого листа.
Один из заинтересованных - бизнесмен Борис Валентинович Добрынин оказался особенно настойчив. Чем-то Лана зацепила его, и несколько месяцев он держал осаду, не теряя надежды покорить ее. Курьеры привозили в салон букеты, коробки конфет и красиво оформленные корзины с фруктами. Несмотря на то, что никто еще никогда не ухаживал за ней вот ТАК, Лана подарки не принимала и разворачивала курьеров обратно. Они приходили снова и оставляли дары у дверей или в холле, а несколько раз и на крылечке салона. Лана раздавала подарки коллегам безо всякого сожаления. И некоторое время спустя, Борис принялся присылать вино, фрукты, конфеты с записками вроде: "Приятного вечера, барышни".
Товарки Борису сопереживали и уговаривали Лану дать ему шанс. Все они, устроенные и неустроенные, находили Лану мягко говоря странной. Кто-то завидовал, а кто-то просто удивлялся:
—Так тоже нельзя. Ты же не замужем! Почему бы тебе не сходить с ним на свидание? Он симпатичный и богатый! Ты что, не понимаешь, не валяются такие мужики на дороге!
—И что он только в тебе нашел?! Ничего ведь особенного…
—И почему бы ему не приударить за мной? Я ничем не хуже тебя, Ланка. Может, подкинешь Борюсику идею? Я-то уж найду способ его осчастливить.
Надежда Ровицкая
Продолжение следует
