Семен вернулся домой поздно. Ксения хотела устроить мужу скандал, но передумала. А вдруг и вправду у него есть любовница, и Семен уйдет к ней? Ну уж нет! Этого Ксения не допустит!
— Как дела? — спросила Ксения. Она разогревала мужу ужин. — Чего так долго?
— Да на работе задержали, — махнул рукой Семен. — У нас скоро автобусы будут проверять, поэтому мой нужно было подшаманить. А то он барахлит последнее время.
— Понятно, — кивнула головой Ксения. Для себя женщина решила, что у мужа 100% есть любовница, и ее срочно нужно вычислить, чтобы та не смогла увести Семена из семьи.
— А вы чем занимались? — спросил мужчина. В этот момент Ксения поставила перед ним тарелку с жареной картошкой. — А что, мяса нет?
— А ты мне деньги на него дал? — вопросом на вопрос ответила Ксения. — Ты же знаешь, что у нас сейчас режим экономии.
— Зато кто-то ходит с новым телефоном, — буркнул Семен.
— Ты чем-то не доволен? — возмутилась Ксения. — Я из последних сил выбиваюсь, чтобы держаться на плаву, а тебя не устраивает, что на столе у тебя нет мяса. Если тебя что-то не нравится, то меняй работу. Ищи более оплачиваемую, тогда все будет в порядке.
— Ты чего завелась-то? — вздохнул Семен. — Я просто спросил.
— А ты не спрашивай, — огрызнулась молодая женщина. — И вообще, я хотела с тобой вот о чем поговорить. Мне срочно нужны деньги.
— Зачем? — Семен даже перестал девать картошку и удивленно посмотрел на жену. — Мы же вроде бы все расходы посчитали, и свели дебет с кредитом.
— А я виновата, что у меня сгорела лампа для сушки ногтей, — возмутилась Ксения. — Ты сам понимаешь, что если мы ее не купим, то я не смогу работать.
На самом деле Ксения обманывала мужа. С ее лампой было все в порядке. Просто после разговора с Виктором у нее внутри что-то перевернулось. Захотелось такой же легкой жизни, как у него. Не копить на нужную вещь, а просто пойти по магазинам и покупать то, что понравилось. И не важно, что это платье ты «выгуляешь» всего один раз, а не будешь занашивать. Или купить туфли, потому что они подходят под сумочку, а не потому что старые порвались.
— И что вообще никак ее не починить? — с надеждой в голосе спросил Семен.
— Ну если ты сможешь это сделать, то буду тебе благодарна, — ехидным тоном сказала Ксения. Она забыла о своем обещании, данном самой себе о том, что не будет «выносить мозги» мужу.
— Ксюх, ты же прекрасно знаешь, что я не по этой части, — вздохнул Семен. — Я же не ремонтник.
— Знаешь, а ты очень хорошо устроился, — женщина пристальным взглядом посмотрела на мужа. — Ничего не можешь сам сделать: ни отремонтировать, ни заработать.
— Что с тобой? — опешил Семен. — Ты никогда не устраивала мне такие скандалы.
— Да надоело все, Сема, понимаешь, — призналась Ксения. — Надоело.
— Потерпи чуть-чуть, девочка моя, — мужчина подошел к жене и обнял ее. — Петрович скоро уходит на пенсию, и начальник обещал поставить меня вместо него.
— Правда? — женщина посмотрела на мужа. — То есть ты скоро будешь начальником?
— Ну не совсем начальником, — улыбнулся Семен. — Но не простым водилой, это точно.
— Слава богу, — Ксения поцеловала мужчину. Ну наконец-то они выберутся из этой нищеты. Воображение женщины стало рисовать радужные картинки, в которых не было места ни ворчливому отцу, в последнее время злоупотребляющему алкоголем, ни вечно болеющей и приставучей бабушке, ни контролирующей Ксению матери (как будто она маленькая девочка), ни раздражающей сестры. Только ее семья, и больше никого.
— Вы долго будете тут стоять? — неожиданно раздалось около Ксении.
— Папа, зачем так пугать-то? — возмутилась женщина, посмотрев на недовольного Антона Олеговича. — И почему ты опять в трусах по квартире ходишь? Я же просила тебя этого не делать. Вдруг Лиля тебя увидит?
— Я у себя дома, — возразил Антон Олегович. — Что хочу, то и делаю. Не нравится — ты знаешь, где выход.
Мужчина прошел мимо супругов и поставил на стол бутылку алкоголя.
— Папа, а не часто ты стал выпивать? — прищурив глаза, спросила Ксения.
— А тебя это каким боком касается? — не глядя на дочь, поинтересовался мужчина. Он открыл холодильник и стал осматривать его содержимое. — Так, ничего приличного нет. Что ж, опять буду есть жареную картошку.
Антон Олегович, взяв тарелку, стал накладывать картошку.
— Папа, это вообще-то на мои деньги куплено, — сказала Ксения. — Мог хотя бы разрешения спросить.
— То есть я тебя воспитывал, одевал-обувал, а ты мне картошки пожалела? — прищурив глаза, со злостью в голосе спросил мужчина.
— Папа, я не это хотела сказать, — вздохнула молодая женщина. — Я просто хотела тебя попросить хотя бы ставить нас в известность, ты съедаешь наши продукты.
— А хлеб вам маслом не намазать? — Антон Олегович разозлился еще больше. — Этот холодильник покупал я, значит, все, что там находится, принадлежит мне. Если вас что-то не устраивает, покупайте к себе в комнату и храните все там.
— Ты издеваешься? — возмутилась Ксения. — У нас итак не повернуться. Мы втроем ютимся в комнате, а ты предлагаешь еще и холодильник поставить.
— Если вам что-то не нравиться, вы можете к мамашке Семки переехать, — предложил Антон Олегович. — У нее трешка, и она живет одна. Так что будет где развернуться.
— Папа, ты прекрасно знаешь, какие у нас отношения с Валентиной Николаевной, — при одном воспоминании о свекрови, Ксению передернуло. Дело в том, что Валентина Николаевна с первого дня невзлюбила сноху, и при любой возможности всячески ее унижала. Поэтому Ксения старалась как можно меньше находиться в обществе свекрови. А уж о том, чтобы переехать к ней в трехкомнатную квартиру, даже и речи быть не может. — И вообще, это и моя квартира тоже. Я имею полное право жить здесь.
— Значит, живи и не выступай, — Антон Олегович сел за стол. Он налил себе рюмку алкоголя и тут же выпил ее. — Да, вырастил дочь. Вымахала кобыла, замуж вышла, а картошку жарить так и не научилась.
— Чем тебе моя картошка не угодила? — возмутилась Ксения.
— Да какая-то она рыхлая, — пояснила мужчина, ковыряясь вилкой в тарелке. — Вот мать моя жарила картошку так, что все соседи приходили к нам на ужин.
— Не нравится — не ешь, — с обидой в голосе произнесла женщина. Она хотела было забрать у отца тарелку с картошкой, но тот грозно цыкнул на нее.
— Только попробуй это сделать! — предупредил он дочь. — Пальцы быстро переломаю.
— Антон Олегович, вы за языком следите, — тихо произнес Семен, готовый
любой момент вступиться за жену.
— Ты это мне сказал? — прищурив глаза, спросил Антон Олегович.
— Вам, — кивнул головой мужчина.
— А ты там случаем ничего не попутал? — вставая из-за стола, Антон Олегович не сводил глаз с зятя.
— Так, успокоились оба, — Ксения встала между мужчина. — Сема, иди к себе. А ты, папа, не кричи, Лилю разбудишь.
— Не командуй! — воздействие алкоголя на Антона Олеговича было отрицательным. В таким моменты он становился агрессивным, и мог вытворить все, что угодно. Одним из самых ярких неприятных воспоминаний Ксении было то, как отец в пьяном угаре в очередном скандале сломал своей жене руку. Когда он протрезвел, то долго извинялся. Конечно, Лариса Вадимовна со временем простила мужа. Но Ксения запомнила этот случай на всю жизнь. — Пошла вон!
Женщина предпочла ретироваться. От греха подальше. Но для себя Ксения решила, что пора действовать. Ей хотелось совершенно другой жизни, чем ту, которой она жила сейчас. Нужно было все продумать очень тщательно.