***
- Имя Маши не Маша, - выпалил Сергей, как только мужчины вышли из палаты.
- Маша ничего не помнит, - выпалил Борис Константинович, одновременно с Сергеем.
- Вот это да! – хором сказали они.
- Надо что-то делать, - продолжил Сергей.
- Надо идти за курицей, - ответил Борис Константинович, - на голодный желудок плохо соображается.
- Зачем вы сказали ей, что я жених? А если объявится настоящий!
- Девочке сейчас нужен кто-то близкий! А я не могу им быть, я доктор!
Борис Константинович посмотрел в черное окно.
- А что вы тут делаете, милейший? – изумленно спросил он, - на дворе ночь кромешная! Не спится? Как вас пустили?
- Я нашел сегодня вещицу одну, - Сергей задумался, говорить ли доктору об ошейнике, - на месте аварии, хотел Маше показать, думал, может быть, она узнает ее, но, вы говорите, что Маша не помнит ничего…
- Пустили, потому что я воспользовался своим удостоверением, - лицо парня расплылось в улыбке.
- Так, так, а как узнали, что Маша не Маша?
- Сейчас, я поесть привезу, и расскажу.
Сергей еще не решил, будет ли говорить о находке доктору.
- Хорошо, голубчик, поезжайте, но все же, не забывайте спать. Я бы не хотел увидеть вас на больничной койке, рядом с Машей, ну… если только она этого захочет.
Доктор подмигнул Сергею и скрылся в дверном проеме.
***
Остаток ночи Сергей провел у постели девушки, карауля ее тихий сон. Пока Борис Константинович и его медицинская гвардия расправлялись с курицей, армянским лавашем и помидорами, он смотрел на Машу, представляя, какой она была до аварии, кого любила, что читала, куда ходила. Каким было ее настоящее имя? Куда она шла вчера, грозовой полночью? Что случилось? И почему Маша назвала кличку кошки, вместо своего имени, когда он спросил ее? И почему мужик, который все же перезвонил, ничего не сказал о девушке. И где ее родители? Пошли вторые сутки, но никто не бьет в набат и не кричит о ее пропаже!
- Слишком много вопросов, - сказал Сергей вслух, и вытащил диковинный ошейник, чтобы рассмотреть получше.
- Это что же за люди, которые кошке на шею цепляют бриллианты? – пробормотал он.
- Это настоящий бриллиант? – восторженно спросила Маша. Она уже минуту смотрела на Сергея, погруженного в свои мысли.
- Да, - Сергей ужасно смутился под пристальным взглядом зеленых глаз.
- А я думала, что бриллианты прозрачные.
- Бывают и такие, желтые.
- Можно посмотреть? – спросила Маша.
- Да, конечно, - Сергей почувствовал, как румянец заливает его лицо, и протянул Маше ошейник.
- А ты правда мой жених? – девушка внимательно рассматривала золотого дракона, вертя обгоревшую вещицу кончиками пальцев.
- А почему он обгорел, - спросила Маша, не дождавшись ответа на первый вопрос.
- Я пока не знаю точно, но обязательно выясню.
Сергей смотрел на девушку, он не хотел ее обманывать и не хотел ранить.
- Ты хочешь есть?
- Ужасно, - сказала Маша, - я голодна, как зверь!
Она скорчила лицо, пытаясь изобразить оскал тигрицы, и звонко рассмеялась.
Сергею почему-то захотелось плакать. Он подошел к окну, за которым рождался новый день, крася облака розовым.
- А что ты хочешь съесть? – спросил он, все еще глядя в окно.
- Рыбу хочу.
- Что?
- Я хочу рыбу. Красную. Она пахнет любовью, – мечтательно ответила Маша.
- Ты хочешь лосося? Я попробую найти.
- Я не знаю, как она называется, но она пахнет так, как пахнет любовь.
- Маша, - начал Сергей, - ты должна мне верить. Я не самый правильный, и недавно совершил большую глупость, а может быть и не глупость, пока не известно.
Маша смотрела на Сергея и еле сдерживала смех. Такой взрослый, он так растерянно говорил, так хотел казаться лучше.
- Почему ты так волнуешься, - перебила Сергея девушка, - ты же мой жених, говори на чистоту, к чему длинные предисловия?
- Хорошо, мне придется уехать, на пару дней. Я хочу разыскать одного человека. Что бы не случилось, верь мне, пожалуйста!
Сергей поцеловал Машу в лоб и быстро вышел из палаты.
Борис Константинович поймал его на выходе из хирургического отделения.
- Бежишь? - спросил он.
- Нет.
- А я подумал, бежишь.
- Мне надо в полицию и в Москву, и человека одного найти, и рыбу Маше привезти. Я вернусь. Обязательно вернусь.
- Ты кому это говоришь? – спросил Борис Константинович.
- Вам, конечно, - удивился Сергей.
- А мне показалось, что себе. – врач развернулся и пошел в ординаторскую.
- До свидания, Борис Константинович, - сказал ему вслед Сергей.
- Поживем – увидим, - ответил доктор и захлопнул за собой белоснежную дверь.
***
Сергей посмотрел на часы. Глубокая вмятина на стекле, перетекающая в белесые трещинки, убегающие под искривленный корпус, мешала видеть стрелки.
- Семь часов, - подумал парень, - слишком рано или слишком поздно.
Он вернулся в «Рыжий лис», принял ледяной душ и позвонил приятелю, который выручал всегда, если были деньги. Юра был богом информационных технологий и прекрасно это знал. Поэтому брал дорого.
- Чего в такую рань? – спросил Юра, - я лег два часа назад.
- Дело срочное, помоги найти адрес человека и информацию о нем. Вернее о двух.
- Что есть? – Спросил Юра.
- Есть номер телефона первого и фотография второй. Только девушка в бинтах пока.
- Попробую.
- Сколько?
- Как всегда.
- Хорошо, я рассчитываю на тебя.
- Как только получу деньги, займусь.
Юра повесил трубку, а Сергей набрал номер редактора.
- Ну неужели Сергеев! Чем обязаны?
То, что Татьяна ответила, было хорошим знаком.
- Татьяна, доброе утро! Я вам письмо ночью отправил, прочли?
- И что? Сергеев, что мне с твоего письма? Тебя нет почти неделю! Информации - ноль! Совести – ноль!
- Простите, Татьяна, - Сергей знал, если женщина громко возмущается, значит, рада его звонку.
- Мне нужна ваша помощь, Татьяна.
- Да неужели!
- Одолжите мне денег, правда нужно.
- Ты сбрендил, Сергеев! Ты должен просить, чтобы я тебя не уволила!
- Считайте, что прошу. Буду должен – не уволите.
- Ты мне эти шуточки, Сергеев, брось! – возмутилась Татьяна. – Что у тебя случилось?
- Это долгая история, Татьян, вы же знаете, я не подведу.
- Ты когда вернешься? – голос женщины смягчился, она была рада, что Сергей позвонил. Парень делал хорошие фото и был пунктуален, до этого случая.
- Я не знаю, Татьяна. Может быть, завтра загляну.
- Что значит, загляну!
- Ну, я пока не выполнил ваше задание, не о чем разговаривать, дайте пожалуйста неделю, и денег.
- Сколько?
- Сто тысяч.
- У тебя все в порядке, Сергеев? Пятьдесят дам, больше нет.
- Спасибо! Татьяна, Вы такая замечательная!
- Хватит врать, Сергеев. Жду тебя через неделю с достойным материалом.
Татьяна повесила трубку.
- Ну, что за женщина, что за женщина. Золото, а не женщина, - радостно думал Сергей, паркуя Черного дрозда у здания полиции.
В участке Сергея поругали за глупую выдумку и посоветовали уезжать в Москву: аварию он не видел, девушку не знает…
- Надо начать розыск, - возбужденно воскликнул он.
- Кого искать? – спросил его полицейский. – у нас нет заявления о пропаже человека. Да и времени мало прошло. Сейчас, ваша ударенная очухается, вспомнит, зачем среди ночи по трассе шлялась. Может она эта…
-Да как вы можете? – возмутился Сергей, - она девочка совсем. Ей не больше восемнадцати!
- И че? – мент гаденько засмеялся, - для этого самый возраст. Вы, гражданин Сергеев, сообщили о факте, это хорошо. Органы разберутся.
- Я могу помочь с поисками!
Офицер встал и протянул Сергею руку.
- Подождите, я журналист, у меня связи!
Полицейский посмотрел на парня стеклянными глазами.
- Вы хотите, чтобы я привлек вас за дурацкую выходку и закрыл на пару деньков в клоповник?
- Но я хочу помочь!
Офицер пристально посмотрел на парня.
- Вы себя видели? Вы выглядите крайне подозрительно, гражданин Сергеев. Ваш неопрятный вид, мятая, несвежая одежда… - офицер скривил лицо, сверля Сергея ледяным взглядом.
- У меня закрадываются нехорошие мысли по поводу вас.
Парень понял, что надо делать ноги, пока ему не сделали «Дело».
- Я могу идти?
- Еще да, - ответил мент.
Сергей вышел из бетонного квадрата полицейского отделения и почувствовал невероятное облегчение.
- На воле! – громко прокричал он, прыгая в седло Черного дрозда. Ему нужно было еще много успеть сегодня.
- Через двести километров я буду дома, - мечтательно проговорил Сергей и сплюнул, вспоминая, сколько раз уже произносил эту фразу.
Спустя пятнадцать минут Черный дрозд свернул с улицы Горького и остановился у широкого крыльца городской больницы города Владимир. Сергей побежал по ступенькам, прыгая через три. Из стеклянной двери вышла Светлана Юрьевна, женщина, портрет которой рождал счастливую улыбку на лице водителя Жоры.
- Светлана Юрьевна, - быстро заговорил Сергей, - помогите мне, пожалуйста. Передайте пакет Борис Константинычу, это для Маши. Так и скажите.
- Еще чего, - ответила фельдшер. Она вытащила из кармана халата пачку «Беломора» и затянулась так, что сразу же истлела половина сигареты.
- Помогите, - Сергей завороженно смотрел, как она, еще одним затягом докурила вонючую папиросу, и вытащила следующую.
- Вы же умеете любить, я знаю, - продолжил Сергей.
Светлана Юрьевна громко рассмеялась, так же быстро, в два затяга, выкурила вторую и сказала, сверкнув золотым клыком:
- Ну давай, милок, про любовь запел, прищучило видать совсем. Сама передам Маше твоей. Что сказать? Что любишь?
- Нет, нет! Скажите, что от меня. Просто, скажите, что Сергей передал.
Светлана Юрьевна снова громко рассмеялась, взяла пакет, развернулась, окутав парня сладко-тошным облаком, смешавшим в себе запах лака для волос, духов и «Беломора». Она медленно пошла к двери в больницу, громко цокая железными набойками шлепанцев. Ее пышные бедра, туго обтянутые белым халатом, плавно качались. Светлана Юрьевна открыла стеклянную дверь и обернулась к Сергею.
- А я скажу, что любишь, - игриво воскликнула женщина и подмигнула парню.
***
Черный дрозд нес Сергея домой. Мимо пролетали ромашковые луга, по зеленовато-белой поверхности которых парили беспечные розовые облака клевера.
К вечеру парень подъехал к Москве. Он остановил байк и выдохнул.
- Неужели я вырвался из лап этого ужасного города, этого района, из липучего клубка неприятностей.
Сергею начало казаться, что все, произошедшее с ним за эти пять дней, дурной сон. Он сел в седло и направил своего верного коня к дому.
Усталость нахлынула, лишь только он перешагнул порог квартиры. Сергей снял с себя одежду в прихожей, и прямиком направился в ванную.
Лежа в теплой воде с лавандовым маслом, которое парень очень любил, Сергей вспомнил, как мечтал об этом, и что он хотел выпить вина. Он встал и зашлепал по теплой темно-синей плитке, оставляя за собой мокрый след.
Сергей открыл бутылку Шираза, взял любимый большой бокал, комплект которых он купил для особых случаев, отрезал кусок сыра. В прихожей завибрировал телефон. Парень побежал за ним, прихватив с собой вино и сыр, он замерз и хотел побыстрее забраться в ванну. Сергей поскользнулся в пенной луже, которую оставил минуту назад, когда шел на кухню и звонко шлепнулся на мокрый пол. Боль обожгла правое бедро. Сергей с ужасом увидел, как из-под него начала вытекать кровь, быстро разливаясь по полу. Он подскочил и опять упал, в огромную красную лужу, которая залила почти всю прихожую, намочив разбросанную пополу одежду. Сергей аккуратно встал на четвереньки, потом медленно распрямился и с, замиранием сердца, уставился на свой голый зад. Из него торчал кусок бокала. Рана оказалась пустяковой, кровавая лужа на полу – вином, которое почти полностью вытекло из бутылки. Сергей медленно двинулся к куртке, понимая, что проклятье еще с ним. Он взял кожанку, насквозь пропитанную Ширазом, и достал из кармана телефон. Куртка была безнадежно испорчена. Через экран телефона, на котором высвечивались пять непринятых звонков от Юры, тянулась большая трещина. Сергей выдернул из бедра осколок стекла и захромал в ванную комнату, оставляя за собой кровавый след.
- Итак, - думал он, лежа в розовеющей воде, - итог моей блестящей поездки в Суздаль. Интервью не взял. Разбил крутую камеру, неизвестно еще, смогу ее отремонтировать или нет, разбил часы, разбил телефон, испортил куртку… Ах да! Еще должен пятьдесят тысяч Татьяне!
Он быстро помылся, вышел из ванной, заклеил пластырем зад, и завалился в постель. Его вещи остались на полу. Шираз, ароматным морем затопил прихожую, намочив и без того промокшую под дождем камеру Сергея.
Эту ночь он спал спокойно, без снов.
***
Проснулся Сергеев в полдень. Плотные синие шторы не пропускали свет в комнату. Парню понадобилось несколько минут, чтобы понять, где он. Сергей вглядывался в окружающую его темноту. Тяжелый запах ацетона висел в воздухе. Шестой день, подумал он, посмотрел на темно-красное постельное белье и понял, что дома. Тело болело. Парень сосредоточился, чтобы понять, что болит сильнее. Не вышло. Кожа на голове, казалось, существовала отдельно от черепа. Движение челюстью отзывалось противной тягучей болью в лице. В висках стучало. Пальцы рук чуть распухли, не давая привычно сжать кулаки. Каждая клетка его уставшего организма кричала о том, что вставать не надо, что сегодня лучше поваляться в постели. Сергей подскочил с кровати и сразу понял, где болит больше всего. Из-под съехавшего пластыря по бедру потекла струйка крови. Парень медленно вышел на кухню, поставил чайник и опасливо выглянул в прихожую, разгромленную вчера вечером. Он взял ежедневник и написал:
а) Позвонить Юре.
Чайник закипел. Сергей налил кофе и уставился в ежедневник. Он не хотел звонить Юре. Он не хотел возвращаться в кошмар прошедших дней. Сергей закрыл глаза и вспомнил Машу, как она держала ошейник тонкими пальцами и как морщила лицо, пытаясь изобразить голодную тигрицу.
- Бред какой-то, - сказал Сергей и вычеркнул первую строку.
а) Решить вопрос с Татьяной.
б) Отремонтировать камеру, часы, телефон!!!
Сергей схватился за голову, он не понимал, как могло такое случиться!!! Парень выдернул листок из ежедневника и пошел варить пельмени.
Через пять минут позвонил Юра.
- Что? – уныло спросил Сергей.
- Что смог разузнал, - ответил Юра.
- Рассказывай.
- Итак! Номер принадлежит Михаилу Фадееву. Мужик богатый, умный, бездетный. Жена на днях умерла, что странно, ей было тридцать лет. Смерть произошла во сне, ну ты знаешь, как у нас решают такие вещи.
Сергей сел на стул, чувствуя нарастающее напряжение. Он хотел услышать про Машу, плевать ему на мужика.
- Имеет любовницу, - резво выкладывал Юра, - любовница, косметолог умершей жены. – Юра засмеялся, - вот же у них в башке бардак, он что, не мог кого-то другого найти!
- Да уж, - без энтузиазма поддержал Сергей Юру.
- Тааак, дальше. Не привлекался, не имеет. Чистый мужик твой. Никаких к нему претензий.
- А девушка? – Сергею показалось, что сердце сейчас выпрыгнет из ушей.
- Теперь девушка, - задумчиво протянул Юра, - нет такой. Не существует. Не нашел. В розыск никто не подавал, в сетях похожих нет. Ничего, дружище, прости.
Вода с шипением потекла из кастрюли с бурлящими пельменями. Сергей тяжело облокотился на стол. Дышать было сложно. Сердце гулко отбивало чечетку.
- Ну ты это, не отчаивайся, - продолжил Юра, - будем искать. Ты попозже новые фотки пришли, когда бинты снимут, ну там, волосы отрастут.
Сергей снял с бурлящей кастрюли крышку, и тут же выронил ее из рук прямо на правую ступню. Раскаленная ручка обожгла пальцы. Сергей тоскливо посмотрел на пыль, кружащую в узком луче света, пробивающемся сквозь плотно задернутые шторы.
- Не надо Юр, - выдохнул он, - отбой.
- Что отбой, - не понял Юра, - найдем, времени мало еще прошло.
- Не надо, поиски прекращаем.
- Ты деньги заплатил, - не унимался Юрий, - я дела веду до конца.
- Мне информация не нужна, спасибо.
- Ну, хозяин – барин. – спокойно ответил Юра, - но ты знаешь, если я берусь за что-то, то не бросаю на полпути. Если что звони. Я буду ее искать.
- Хорошо, Юр, спасибо.
Сергей подошел к зеркалу и посмотрел на себя.
- Куда делся веселый, самовлюбленный, успешный, - подумал он. – Куда делся я?
Парень положил слипшиеся пельмени в тарелку, достал из холодильника пачку сметаны, сорвал фольгу. Запах гнили ударил в нос. Полужидкая, серая субстанция в банке была густо покрыта зеленой плесенью.
Сергей выкинул протухшую сметану, а потом пельмени, прямо с тарелкой, в мусорное ведро.
- Нет человека, нет проблемы, - сказал он, натягивая джинсы. Хотелось есть. Парень вышел в жаркую, шумную Москву. Прошел квартал, любуясь проходящими мимо девушками.
- Как же хорошо! – подумал он, открывая дверь в соседнюю пиццерию.
***
После обеда Сергей вернулся домой, собрал в рюкзак вещи, испорченные вином, и отвез их в химчистку. Там работала Наташа. Она была очень красива, и влюблена в него, во всяком случае, так Сергееву казалось, поэтому делала всегда все быстро и качественно. Наталья пообещала, что придумает что-нибудь с курткой, предложив перекрасить ее в черный цвет.
Затем Сергей отдал в ремонт часы, поменял разбитое стекло на телефоне и завез в мастерскую фотоаппарат. Дела обстояли плохо. Была разбита оптика. К тому же, камера несколько раз промокла.
- Попробуем отремонтировать, - сказал мастер, - но гарантий нет, и это будет долго.
Сергей вернулся домой поздно, но он решил закрыть суздальский вопрос, поэтому убрал в квартире, уничтожив все приметы случившегося.
На следующий день Сергей позвонил редактору и сказал, что может выйти на работу, но рассказывать, о том, что с ним произошло, а тем более, выполнять задание, из-за которого это произошло, он не будет. Редактор согласилась, решив, что парень был в загуле. Да и статья, которую она просила написать Сергея, теперь уже никому не была нужна.
Прошла неделя. Потом еще неделя. О суздальских событиях напоминал только розовый трехсантиметровый шрам на правой ягодице парня.
Через месяц Сергею позвонили из мастерской. Фотоаппарат, к счастью, тоже удалось починить. Жизнь налаживалась. Оставалось заехать в химчистку за вещами. Сергеев откладывал этот момент. Ему не хотелось видеть Наташу. Девушка всегда смотрела на него влюбленными, полными надежды глазами, это жутко раздражало Сергея. Но откладывать дальше было смешно. Он заехал вечером, после работы. Его встретила незнакомая дама лет сорока.
- А где Наташа? – удивился Сергей.
- Она уволилась.
- Ааа. – парень ужасно расстроился. Он протянул квиток женщине, и та растаяла в море отглаженных рубашек.
- Что же так долго не приезжали? Еле нашла.
Женщина протянула Сергею аккуратно упакованные в полиэтиленовые мешки вещи и бумажный конверт.
- А это что?
- Понятия не имею, - ответила женщина, - Наталья просила вам передать.
Сергей поморщился, засунул конверт в рюкзак, и поспешил домой.
Дома было хорошо. Чисто.
Парень порезал семгу горячего копчения, салями и сыр. Помыл два персика и гроздь винограда. Достал из холодильника вино. Он любил, чтобы все было красиво, поэтому постелил на стол темно-синюю скатерть.
Сегодня его повысили. Такое событие надо отмечать с коллегами, но парень решил, что это потом. Сначала он отметит его сам. Он заслужил! Он столько сделал за этот месяц! Он вкалывал, как одержимый, поражая коллег трудоспособностью. Татьяна думала, что Сергеев пытается загладить вину. Сослуживцы думали, что ему нужны деньги на ремонт всего, что он умудрился сломать. Сергей знал - надо работать, чтобы не думать о Маше. И он работал! Парень пообещал себе, что сделает все, лишь бы забыть произошедшее. Что он будет работать, как вол, но не уподобится придуркам, которые жертвуют карьерой и успехом из-за любви.
- И пусть даже эта самая Маша будет царевной морской, но я стану самым крутым фотографом в России, и не только! - Сергей налил в бокал вина.
- Выпьем за мой успех!!!
Парень сделал глоток и вгрызся в мякоть ароматного персика. Сок брызнул, покрывая скатерть темно-синими пятнами. Сергей пошел в прихожую и стал рыться в рюкзаке, в поисках влажных салфеток.
- Ай! – вскрикнул он. Его мизинец порезало что-то острое. Сергей расстегнул рюкзак пошире и увидел конверт от Наташи.
Парень нашел салфетки, протер пятна персикового сока на скатерти, выпил глоток вина и вскрыл конверт. Внутри был тоненький лист нежно-розового цвета. На нем, красивым, с завитушками,подчерком было написано:
«Сергей, ты кое-что забыл в кармане брюк. Это стоит очень больших денег, я узнавала. Желаю тебе счастливой любви. Наташа.»
Парень заглянул внутрь и увидел желтый камень.
Он долго смотрел на него, пораженный случившимся.
- Раз так, - сказал сам себе Сергей, - я продам его завтра.
Он положил камень в ящик кухонного стола и еще раз поднял тост за успешного себя.
Ночью ему приснилась Наташа. Она стояла на поляне, в окружении шумящих берез.
- Что же ты такой дурак, Сергеев, - говорила она. – бриллиант твой, тебе никогда не избавиться от него.
Девушка громко засмеялась, широко раскрыв рот. Оттуда вылетел ворон, потом еще один. Потом птицы повалили изо рта Натальи одна за другой, они шумно кружили в небе, заполняя его чернотой. Сергей широко открыл глаза и сел.
- Когда закончится этот бред, - подумал он и услышал громкое мурчание. Парень медленно повернул голову. Рыжая кошка сидела в углу его кровати, пристально глядя на Сергея.
- Мррррр, - и она сжимала когти на правой лапе.
- Мррррр, - сжимались когти левой.
Ее шею плотно облегал кожаный ошейник. Летящий золотой дракон, вышитый на нем, так же пристально смотрел на Сергея сверкающими желтыми алмазами, блики от которых веером рассыпались по комнате.
Сергей широко открыл глаза и проснулся. На часах было семь утра. Парень ущипнул себя, для надежности, и пошел в душ. Уже в лифте он вспомнил, что забыл камень дома, но возвращаться не стал.
…..Продолжение следует…..
Начало тут!