Прибравшись в клетке после печально закончившихся родов Рыжули, мы решили дать мышкам пару дней отдохнуть прежде, чем выпускать на природу, но, внимательно изучив прогноз погоды, в котором на среду ставили сильную грозу с последующим плавным понижением температуры до 20 градусов, я к вечеру понедельника приняла решение переселять мышей ночью: хотелось, чтобы у Мышани было минимум две спокойные ночи для адаптации, поиска естественного укрытия/рытья норы и плавного привыкания к низким ночным температурам, от которых он вполне мог отвыкнуть, живя у нас дома, где даже зимой было очень тепло.
Изначально единого мнения о том, как правильно выпустить Мышаню на свободу, у нас не было: я, исходя из того, что мышонок считает нашу подсобку домом, а потому не будет в ней не грызть, не мусорить, предлагала поставить в неё клетку и просто открыть дверцу, чтобы зверёк ушёл своими собственными ходами туда, откуда пришёл; муж, в основном, настаивал на идее отвезти Мышаню подальше от дома и время от времени соглашался на компромиссный вариант, заключавшийся в том, что все дыры в подсобку будут заделаны, а Мышаня получит свой собственный выход на улицу, который будет идти из клетки (вариант – фантастический, но осуществимый).
Аргументы мужа против подсобки базировались на том, что:
1. Мышь – есть мышь: рано или поздно он всё равно начнёт грызть, на что я отвечала, что, если Мышаня будет хулиганить, то ничто не мешает нам поймать его ещё раз и отвезти в лес.
2. Наш кот может его поймать, и я буду сильно плакать (на тот момент кот был ещё жив и замечен за поимкой маленького мышонка, которого мне не стали показывать, чтобы я не расстраивалась), на что я возражала, что жил же как-то Мышаня раньше с котом; к тому же, кот – старый и больной, а мышь – молодой и полный сил, и прекрасно знающий местные окрестности, то есть убежать и спрятаться ему будет очень легко.
3. Если Мышаня уйдёт и не вернётся, я буду ждать и переживать.
Я же возражала против леса потому, что:
1. Считала, что Мышаня, при всём его желании сачкануть, особого стремления выбраться в открывающуюся раз в день дверцу клетки не выказывал и находился в постоянном активном общении с нами, перейдя из статуса «одиночки», который характерен для европейских лесных мышей в статус «социально адаптированного» - пусть и к человеческой компании. При мысли, что мы оставим его одного, мне становилось дурно, так как это походило на то, что мы его, скорее, бросаем, чем выпускаем.
2. Мышаня виделся мне городским мышонком, которому привычнее жить среди домов и садов, чем на лоне природы, где ещё можно не найти ни одной европейской лесной мышки.
3. У Мышани не будет шанса вернуться, если он захочет.
Когда появилась Рыжуля, с которой Мышаня быстро поладил, у меня сразу же мелькнула мысль, что теперь ему не будет скучно в лесу. С появлением же Пискули стало понятно, что теперь у Мышонка есть даже выбор, хотя… время от времени я всё же думала, а не отвезти ли девчонок в лес, в то время как Мышаню – выпустить по старому плану – в подсобку? И тут уже мне не нравились следующие вещи:
1. Европейские лесные мыши живут поодиночке. Территории самок примыкают к территории самцов. А ну как мы отвезём в лес единственных самок в округе? Что тогда Мышаня будет делать один у нас в саду?
2. Предполагалось, что на свою территорию европейские лесные мыши других мышей не пускают, но, возможно, это было сказано только о домовых мышах: с девочками одной с собой крови Мышаня быстро поладил, разрешил им спать в своей норке и даже сгрызть один из домов. А если то же самое произойдёт и с подсобкой?
3. Со смертью кота на нашу территорию, скорее всего, чаще станут заходить соседские коты (раньше Армани их гонял, а сейчас – некому), так что количество хищников (молодых и здоровых) на квадратный километр будет уже зашкаливать, что может привести к печальным последствиям.
Понедельник выдался запредельно жарким. Мыши вели себя спокойно. Что указывало на то, что и вторник будет таким же – без ветров, гроз и смерчей. Так что, дав… преимущественно Мышане выспаться, позавтракать его любимыми тыквенными семечками и пригладить шёрстку (см. последние кадры видео с тремя мышками), мы оделись, собрали зверькам продуктовый паёк дней на 5-7 и аккуратно загнали всех в коробку, которую установили в воскресенье вместо старой, уже износившейся коробки из-под кулера.
В стенках новой коробки были дырки для воздуха. Вход/выход я придерживала пальцами, давая заходить в него последнему. Время от времени кто-нибудь из мышек пытался выбраться, но я мягко преграждала путь очередному носу пальцами, и зверьки успокаивались. Точнее Мышаня и Пискуля и так всю дорогу были спокойными – Мышаня уже привык отсиживаться в коробке, пока мы прибираемся в клетке, к тому же, я постоянно говорила кодовое слово «не бойся»; Пискуля же, как мелкая, брала пример с него – дело портила Рыжуля, которая после родов, видимо, была ещё на гормонах, заставлявших её вести себя слегка не так деликатно, как это обычно бывает у европейских лесных мышек.
Место выпуска Мышани я светить не буду. Скажу лишь, что очень далеко он не уехал. Муж считает иначе, но я не говорю ему, что европейские лесные мышки – существа подвижные и выносливые, способные преодолевать расстояние до 1,5 километров в день.
Но это я сейчас такая оптимистичная. Когда муж рыл норку для Мышани, Рыжули и Пискули в выбранном нами идеальном для мышек месте (никаких котов в округе; отличная мягкая земля для копания мышиными лапками; прекрасная зелёная трава в изобилии; поблизости растут дубы, так что на зиму можно легко запастись желудями), мне стало как-то не по себе. Когда же мы засунули внутрь коробку, из которой тут же выскочила Рыжуля и огромными прыжками унеслась куда-то во тьму, мне уже хотелось крикнуть: «Эй! Мы так не договаривались!». Но делать было нечего. Так что мы укрепили земляную норку взятыми из дома досками, которые грыз Мышаня, высыпали перед входом в домик выделенные мышам припасы (так они хоть запомнят, что тут есть, чем поживиться) и, прикрыв выход куском зелёного дёрна, ушли…
Всю дорогу домой я плакала. Идея отпустить Мышаню подальше от дома уже не казалась мне такой классной. Рыжуля сбежала. Тёмная пустынная местность казалась пугающей. Маскировка норки землёй напомнила похороны. Всюду мерещились опасности, а Мышаня казался таким маленьким, таким беззащитным…
Дома мне уже везде мерещился Мышаня. В каждом шорохе, в каждом звуке я слышала, как он скачет по клетке, ест тыквенную семечку, грызёт доску. Так что дальше я плакала уже в душе, после чего быстро заснула и попала в несущийся на всех парах поезд, где я искала выпущенного мною мышонка – только я уже была не я, а девушка с длинными кудрявыми волосами и белыми крыльями, в то время как найденный мною Мышаня оказался ещё более крупным, красивым и здоровым, чем я его помнила…
Материал оказался полезным? Ставьте лайк. Подписывайтесь, чтобы не пропустить новые статьи.