С Софьей Кирилловной Олеся познакомилась, когда работала в стационаре городской больницы. Студентка четвертого курса медицинского университета проходила здесь практику и осталась работать на полставки.
Конечно, ставить диагнозы пациентам ей никто не доверял, но назначения врачей она выполняла умело и старательно.
Софью Кирилловну привезли по скорой вечером – ее совершенно случайно нашла соседка: дверь в квартиру была открыта, хозяйка лежала на полу в прихожей.
Дежурный врач осмотрел пожилую женщину, сделал назначения и еще несколько раз в течение ночи подходил проведать пациентку.
Олеся полночи просидела около Софьи Кирилловны, меняя капельницы, измеряя давление, пульс. К утру состояние больной улучшилось.
Олеся сменилась и в следующий раз появилась в отделении только через два дня. Зайдя в палату, чтобы сделать уколы, девушка увидела, что Софья Кирилловна уже в сознании и даже разговаривает с другими женщинами.
– Ой, деточка, а я тебя помню, – обратилась она к Олесе. – Это ведь ты около меня сидела и за руку держала. А еще ты что-то говорила, но я не понимала, что.
– Если вы меня узнали, значит, идете на поправку, – сказала Олеся.
В больнице Софья Кирилловна пролежала больше двух недель. За все это время ее никто не навестил. Правда, по телефону она каждый день разговаривала со своей приятельницей и уверяла ее, что чувствует себя хорошо и что скоро ее выпишут.
В больнице в одной палате часто оказываются люди, которые в обычной жизни никогда не стали бы общаться. А тут им приходится фактически жить вместе в весьма ограниченном пространстве. И не у всех характеры сахарные.
Вот и здесь через проход от кровати Софьи Кирилловны оказалась женщина лет тридцати пяти. Ей очень не понравилось соседка.
– Этой старухе уже два раза ночью плохо было – врачи вокруг нее бегали, свет включали. И не выспаться как следует, да и страшно: а вдруг она ночью помрет. Вы попросите врачей, пусть ее из нашей палаты уберут, – сказала она Олесе, остановив ее в коридоре.
– У нас не частная клиника, так что просьбу вашу вряд ли кто-то выполнит, но вы не переживайте так, может, попросить Ивана Ильича вам успокоительное на ночь назначить? Хотите, я передам ему вашу просьбу? – ответила Олеся.
Девушке нравилась Софья Кирилловна. Олеся знала, что этой невысокой худенькой женщине восемьдесят восемь лет, но назвать ее старушкой язык не поворачивался: даже на больничной койке она ухитрялась выглядеть интеллигентно. И речь идет не о внешности, а о каком-то внутреннем стержне, который был у этой женщины.
Как-то Олеся, закончив работу, спустилась в вестибюль и увидела там Софью Кирилловну. Она сидела и как будто кого-то ждала.
Девушка знала, что женщину сегодня выписали, но думала, что та уже уехала домой.
– За вами еще не приехали? – спросила Олеся.
– А за мной никто не приедет. Я одна живу. Просто присела отдохнуть. Пока собиралась – устала. Сейчас посижу немного и вызову такси.
– А давайте я вас до дому провожу, вы еще очень слабы, – предложила Олеся. Я совершенно свободна.
Квартира встретила их духотой. На всех поверхностях лежал слой пыли.
Девушка помогла хозяйке раздеться и усадила ее в кресло.
– Олеся, если не трудно, открой, пожалуйста, форточку. Надо проветрить. А пыль я уже потом сама вытру, – сказала Софья Кирилловна.
– Сама! Все сама! Софа! Почему не позвонила? Я бы к твоему возвращению тут порядок навела! – послышался из прихожей громкий голос, и в комнату вошла женщина, лет на пятнадцать моложе Софьи Кирилловны.
– Ниночка! – обрадовалась хозяйка и представила женщину Олесе, – это моя соседка – Нина Федоровна. Это она мне тогда скорую вызвала. А это Олеся, я тебе, Нина, про нее рассказывала.
– Тогда оставляю вас на Нину Федоровну, – сказала девушка и уже было шагнула к двери, но остановилась. – А может, надо в магазин сходить? У вас же, наверное, ничего нет?
– Нет, спасибо, продукты я сейчас закажу. Ниночку этому научил внук, а она – меня. А вот если тебе не сложно, Олеся, посмотри в выписке, какие лекарства мне назначил Иван Ильич, и спустись в аптеку – она у нас в соседнем доме. Как выйдешь из подъезда, сразу увидишь.
Олеся сходила в аптеку и попрощалась с Софьей Кирилловной и ее соседкой.
–Я вам на всякий случай свой телефон оставлю, – сказала она. – Если что надо, звоните, не стесняйтесь.
Софья Кирилловна позвонила через неделю:
– Олеся, если ты свободна, ты не могла бы заехать ко мне завтра или послезавтра. На улице очень скользко, я боюсь выходить, а у меня счета коммунальные за два месяца не оплачены. Обычно мне Ниночка помогает, а сейчас она к сыну уехала.
– Конечно, Софья Кирилловна, я завтра в три часа приду.
– Ты извини, что я тебя гружу своими проблемами, если бы было что-то другое, я бы Ниночку подождала. Но я больше всего на свете не люблю долгов, а тут неуплата сразу за два месяца – сначала в больницу попала, теперь выйти боюсь, – стала извиняться перед Олесей Софья Кирилловна.
– Не переживайте, я же вам специально для таких случаев свой телефон оставила.
После того, как девушка вернулась и отдала Софье Кирилловне оплаченные квитанции, хозяйка пригласила ее выпить чаю.
– Я уже больше пятнадцати лет вдова, – начала рассказывать Софья Кирилловна. – Мой муж был известным ученым. А я после института работала в университетской библиотеке. Там мы с ним и познакомились. Детей у нас не было, но мы не особенно переживали. Николай Иванович всегда был окружен молодежью. Бывало, у нас в этой квартире ночевали и даже неделями жили его аспиранты. Я тоже всегда была занята, особенно когда стала заведующей научной библиотекой. А когда пятнадцать лет назад осталась одна, оказалось, что, кроме Ниночки, у меня близких людей нет. Конечно, иногда звонят бывшие ученики Николая Ивановича, с праздниками поздравляют. Ниночке легче, у нее хоть и не рядом, но есть и сын, и внуки. Но я не жалуюсь. Освоила компьютер, завела друзей по переписке. К сожалению, моих бывших одноклассников уже почти не осталось, но кое-кто из наших с Колей друзей еще жив. Ты совсем молодая, Олеся, сейчас учишься. Но потом запомни: работа – это очень важно, а семья важнее. Конечно, поначалу, пока дети маленькие, будет сложно, но зато вокруг вас всю жизнь будут родные люди: дети, внуки, правнуки. У вас большая семья?
– Я всю жизнь прожила с мамой. Отца почти не помню – он утонул на рыбалке, когда мне было пять лет. У меня есть бабушка и две тети – мамины сестры, но мы практически не общаемся с ними. Мама вышла замуж против воли родителей – мой отец им не понравился. И они сказали маме, чтобы она, если что, за помощью не обращалась. «Сама решила – сама и барахтайся». Моя мама – медсестра. Зарплата, сами понимаете, маленькая. Так что жили мы не очень. Поэтому я, как только поступила учиться, стала подрабатывать. Сначала в кафе посуду мыла, летом в загородных детских лагерях уборщицей работала, потом официанткой. А теперь вот в больнице.
– Учиться долго осталось? – спросила Софья Кирилловна.
– Еще два с половиной года.
– А потом? Домой вернешься?
– Пока не знаю, мало ли что за это время случится, – ответила Олеся.
Когда Олеся уходила, Софья Кирилловна сказала:
– Ты приходи иногда к нам с Ниночкой. Просто так. Если, конечно, у тебя будет время и желание.
– Хорошо. Только и вы обещайте, что обязательно будете звонить мне в случае чего.
Олеся стала бывать у Софьи Кирилловны. Зимой и осенью они пили чай и разговаривали. Софья Кирилловна была хорошей рассказчицей. Весной и летом они втроем ходили гулять в соседний парк. Но были случаи, когда подругам требовалась профессиональная помощь Олеси, например, во время эпидемии гриппа.
А как чудесно они отпраздновали девяностолетний юбилей Софьи Кирилловны! Нина Федоровна позвонила одному из учеников Николая Ивановича, и за праздничным столом собралась компания из десяти человек.
Олесе было очень удивительно слышать, как Софья Кирилловна называла совсем седых и лысеющих мужчин, большинство из которых уже имели внуков, Витеньками и Сашеньками.
А через два месяца после юбилея Олесе позвонила Нина Федоровна:
– Софочке совсем плохо, приезжай.
Олеся велела вызвать скорую, уже по дороге к Софье Кирилловне позвонила на работу и выпросила отгул.
Когда она вбежала в квартиру, скорая уже приехала. Софья Кирилловна была без сознания. На тумбочке рядом с кроватью лежали вскрытые ампулы. Пахло лекарствами. В кресле сидела заплаканная Нина Федоровна.
Врач держал руку Софьи Кирилловны.
– Как? – выдохнула Олеся.
Врач посмотрел на нее:
– Все, мы ничего не смогли сделать.
Когда Олеся и Нина Федоровна остались в квартире одни, девушка спросила:
– И что теперь?
– Xoронить надо, – сказала Нина Федоровна.
– Я завтра узнаю, какие документы нужно оформить, – сказала Олеся. – Только вот дадут ли мне их? Я ведь не родственница.
– Ты посиди, я сейчас кое-что принесу, – сказала Нина Федоровна.
Через пять минут она вернулась и положила на стол синюю папку.
– Вот здесь все распоряжения Софы на этот случай, – Нина Федоровна стала доставать из папки бумаги. – Вот это о том, что ей куплено место рядом с Николаем Ивановичем. Это деньги на поxoроны и пoминки. Это список, кому надо позвонить. Это еще один список – кому что из книг и картин отдать. А вот это ее завещание. Эту квартиру Софа тебе оставила. Вот телефон и адрес нотариуса. Сделай копию с завещания, и тебе, как наследнице, все справки выдадут.
– У Софьи Кирилловны действительно нет никого из родных? – спросила Олеся.
– Никого. И она и Николай Иванович ни братьев, ни сестер не имели. Так что не удивляйся. Если ты откажешься, то квартира государству отойдет. Поселится здесь какой-нибудь чиновник или бизнесмен. Думаешь, не найдется желающий на четырехкомнатную квартиру почти в центре города? Только свистни! А ты Софе еще в больнице понравилась, она мне о тебе рассказывала. Говорила, что ты неравнодушная, для каждого человека доброе слово найдешь, что не спала во время дежурства и по первому зову к больному бежала. И я добавлю: ты, Олеся, два последних года радость ей дарила.
– Какую радость, Нина Федоровна? Мы же обычно просто разговаривали.
– Это называется – радость человеческого общения.
Олеся прошлась по комнатам. После того, как она, вступив в права наследства, раздала все строго по списку Софьи Кирилловны, книг на полках в кабинете стало вдвое меньше, кое-где на стенах были видны следы того, что здесь когда-то висели картины.
Девушка не торопилась что-то менять, ей квартира нравилась в том виде, как она есть.
Олеся только что вернулась из родного города. Ездила показать маме свой диплом и рассказать о полученном наследстве.
Они решили, что мама продаст их однокомнатную квартиру и переедет к Олесе.
– А как же с работой? Мне ведь до пенсии еще семь лет.
– А что в других городах для медсестер работы нет? Сколько хочешь! Только у меня к тебе просьба: ни тете Гале, ни тете Рае не рассказывай о квартире. Спросят – скажи, что я квартиру снимаю.
– Ну, как же так, Олеся? Ведь родня. Может, в гости захотят приехать?
– Захотят, мама, обязательно захотят. Только я их видеть не хочу. Что хорошего тебе эта родня в жизни сделала? Кто-нибудь из них помог нам, когда папы не стало? Хотя нет, одно доброе дело я помню. Тетя Галя единственный раз сделала мне подарок на день рождения – на шестнадцать лет. Принесла пакет старых Катькиных вещей. А как тебя тетя Рая на юбилей своего мужа пригласила, чтобы ты помогла ей приготовить? Ты с собой взяла платье нарядное, а тебя за стол не посадили – там только «нужные» люди сидели. И в качестве оплаты за работу предложили взять то, что на столе от гостей осталось. Ты тогда пришла домой с пустыми руками – я помню, как ты от обиды плакала. Нет. Не надо мне их. У меня здесь есть и друзья, и подруги. И у тебя будут. Я тебя познакомлю с чудесной бабулькой! Она живет в соседней квартире. А на работу выйдешь – столько наобщаешься за день, что вечером тишины и покоя захочется.
За день до отъезда Олесе все же пришлось встретиться с тетей Галей – они случайно столкнулись в торговом центре.
– Говорят, ты мать в Москву забираешь? Квартиру купила?
– Пока снимаю. А даже если бы и купила, вам-то что? – спросила Олеся.
– Как что? У нас Люська в следующем году поступать будет. Лучше ведь у родни жить, чем в общежитии, – ответила тетка.
– Тетя Галя, даже не обольщайтесь.
– А что, если мы приедем, и на порог не пустишь?
– Не пущу.
– Интересно, почему? – усмехнулась тетка.
– Просто не хочу, – ответила Олеся, повернулась и ушла.
Квартира продалась быстро, и мама Олеси уже через месяц приехала к дочери. Олеся работала в той же больнице, но уже врачом. Мама устроилась на работу в детскую поликлинику, которая находилась рядом с домом.
С Ниной Федоровной, несмотря на разницу в возрасте, они подружились. Мама Олеси научила соседку плести макраме, так что у них появилось общее хобби.
А вскоре случилось и еще одно важное событие: проведать Нину Федоровну приехал ее внучатый племянник – Евгений. Он сначала сказал, что пробудет одну неделю, но потом почему-то задержался на вторую. Зная, что Нина Федоровна – любительница театра, он купил билеты и пригласил не только бабушку, но и соседок.
Пару раз Евгений попросил Олесю показать ему город. Девушка согласилась.
Когда они ушли, Нина Федоровна усмехнулась:
– Город ему показать! Какой город? Тот, в котором он родился и вырос?
После этого визита Евгений стал часто приезжать к двоюродной бабушке. А через год он и Олеся поженились.
Каждый год в день рождения бывшей хозяйки квартиры Олеся покупает ее любимые лилии и едет на клaдбищe. Наводит порядок, ставит в вазон цветы и говорит: «Спасибо, Софья Кирилловна»
Автор – Татьяна В.