Владилен сидел на диване, где совсем недавно восседал Марк со Львом. Поза молодого человека говорила далеко не о радостном расположении духа. Особенно мало радости было в его поникшей голове, к которой с некоторой регулярностью взлетали руки, а из груди вырывалось отчаянное «Ох».
Рядом на диване валялся шар Судеб, и слегка издавал свечение. Еще пять минут назад он был совсем темным, что сильно напугало молодого человека. Он сделал достаточно много за последние несколько часов, чтобы изменить ход событий, но в шаре не добавилось ни одной новой нити — все обрывались на этом пресловутом Париже. Владилену казалось, что если он еще раз увидит или услышит название этого города, его стошнит радугой (хотя скорее круассанами и красной помадой).
Однако заниматься саморазрушением ему долго не дали. В дверь постучали, отчего у молодого человека мурашки выбежали из поясницы, поднялись до лопаток, а оттуда разбежались по рукам и голове, поднимая все волосы на своем пути.
Еще немного, и я точно куда-нибудь перееду, желательно в дом без окон и дверей. — Подумалось Владилену, отчего левый глаз еще сильнее запрыгал на его лице. — Может, притвориться, что меня нет дома?
Однако стук повторился, а потом послышалось шуршание и в окно заглянула кудрявая голова Петра. Тот выжидающе осматривал помещение, пока не наткнулся глазами на коллегу. Увидев Владилена, Петр начал активно махать руками и ногами, как обычно делают люди, если их кусают комары.
Стоит ли говорить, что молодому человеку совсем не хотелось видеть это довольное лицо? Мало того, что он рассказал начальству о книге, которая помогает Лайе научиться правильно мечтать, он еще и привел это начальство домой, что создало массу проблем. Не говоря уже о том, что Владилен вообще чудом избежал небытия и сохранил работу.
— Мне надо поговорить с тобой! — звук был такой, будто Петра придавили с обеих сторон тяжелые дождевые облака. Хотя, наверное, лучше бы они его и правда придавили.
У работников небесной канцелярии немного иначе устроено миропонимание, нежели чем у людей. Следовательно, Владилен не держал особой обиды на друга, если не считать обидой желание слегка придавить человека подушкой, пока тот спит. Поэтому он пошел открывать дверь.
— Думаешь, я хочу с тобой разговаривать или вообще тебя видеть? — Поинтересовался Владиден так, будто Петр мог адекватно оценить количество сарказма в вопросе.
— Тут про тебя столько интересного рассказывают. Ты теперь что-то вроде местной знаменитости, несколько коллег собирались вообще к тебе с несколькими вопросами прийти. — На лице Петра расплывалась самодовольная улыбка, которую хотелось стереть, словно крошки со стола.
— А чего не пришли? — Губы Владилена двигаться явно не хотели, поэтому фраза получилась сдавленной и практически без согласных.
— Я их отговорил.
— Почему это?
— Потому что мне нужнее. Пойдём внутрь. — И, немного отпихнув Владилена, Петр пробрался до дивана.
— Я знаю, как помочь Лайе. Я был в Центре Судеб и разговаривал с нимфой, поэтому я в курсе событий.
— Спасибо, обойдусь без твоей помощи. Осмелюсь напомнить, что, когда ты вмешался в прошлый раз, меня почти убили.
— В этот раз все будет хорошо, можешь на меня положиться.
— Что-то слабо верится. Серьёзно, Петр, иди домой.
— Нет, посмотри. — Петр схватит мини-шар Судеб и начал там водить пальцами, что-то при этом приговаривая. — Меня нимфа научила. Она сказала, что можно не меняя ход событий, посмотреть, какой вариант выдаст положительный результат. Вот, смотри.
По шару расползались золотистые искры событий, но одна тонкая, но все же хорошо заметная ниточка тянулась от поездки Лайи дальше, в будущее. Именно такого эффекта добивался Владилен последние сутки.
— Как ты это сделал?
— Вот что произойдёт, если твоя клиентка сменит работу. Ей просто нужно уйти из офиса и, возможно, даже заниматься тем же самым. Но главное тут ее работа.
— Понял, нам надо уволить Лайю.