И снова меня куда-то перекладывают. Девочка-студентка чем-то мокрым и холодным обтирает мое тело ниже пояса от липучей крови. Суета вокруг не прекращается. Я хочу только одного…Уснуть…Надолго…Чтобы проснуться живой, здоровой, красивой и никогда не вспоминать эту больничку и все, что происходило со мной и с другими за этими стенами. Что-то очень больное происходит внизу живота. Я не могу кричать, только рот открывается как у рыбки, выброшенной на берег. Не хватает воздуха. Кто-то совсем рядом шепчет «Потерпи, сейчас тебя уколят и ты уснешь». Наверное так и было. Проснулась я уже в палате, правда в другой, без «подруг».
Дни до часа «ч» были похожи один на другой. Больничный режим, шумные медработники, градусники, процедуры, инъекции, запах хлорки и кипяченых шприцов, почему-то запомнились следы крови, повсюду: в туалетах, процедурных, на перчатках врачей, халатах и рубашках женщин пациенток. Мне приходилось ранее сталкиваться с больницей, аппендицит в пятом классе, но даже там, в хирургическом отделении я такого не помню. Каждая из девчонок – подруг рассказывала какие-то свои истории. Кто-то больше, кто-то меньше. Я больше слушала. У «подруг» явно насыщеннее была жизнь в плане мужчин, гулянок с алкоголем и прочих атрибутов. На тот момент с алкоголем я была незнакома совсем. На шестой день пребывания в больничке меня позвали в процедурную, я знала зачем. Накануне Олесю туда звали. Все это мероприятие под названием «искусственные роды» проходит в несколько этапов. Первый это таблетки и уколы гормональных препаратов, которые каким- то образом подготавливают организм к прекращению беременности и подавляют гормоны той самой беременности. Это длится несколько дней. В общем никак не ощущаемо. Во всяком случае я не замечала каких-то изменений, кроме одного, у меня очень вырос живот. За эти дни я вдруг почувствовала себя очень беременной. Разглядывала себя в ободранном зеркале, висевшем на дверях нашей палаты. Какое-то странное ощущение теплоты появилось у меня тогда, очень хотелось гладить живот, лечь поудобнее, уютнее загнездившись в больничных «апартаментах». Я не думала ни о чем. Знала, зачем я здесь. В тоже время, с ребенком внутри мне было спокойнее, не так одиноко, я была не одна, я была с ним. А он со мной. И нам вдвоем очень хорошо. Зачем я это сделала? Зачем все разрушила? Сколько же тысяч раз наверное, задавала я себе этот вопрос, рыдая под минорную музыку, сначала с шотом крепкого алкоголя, потом уже на ровном месте без видимых причин, но… все это позднее, много позднее.