Святитель Софроний из Эссекса говорит, что в наши дни величайшим грехом является то, что люди погрузились в отчаяние и перестали верить в воскресение. В дохристианскую эпоху, а затем и в мире вне христианства была широко распространена вера в бессмертие души. Но и от этой веры в наше время отказались. Как правило, те ученые, которые занимаются проблемой человеческой души, рассматривают ее не как онтологическое свойство человека, а скорее как биологическую функцию. Люди сегодня живут и умирают без какой-либо особой перспективы, выходящей за рамки их биологического существования и биографической деятельности. В этом контексте нетрудно понять их повсеместный пессимизм, как бы они ни пытались от него отмахнуться или отшутиться.
Наше приложение:
Смерть - это наша главная, самая непреклонная и самая определенная угроза. Угроза, которая пугает нас не только своей непосредственной близостью, но и косвенным, далеко идущим присутствием. Она угрожает нам на всех этапах и поворотах нашей жизни и деятельности, при каждой болезни, каждой слабости, каждой опасности и каждой неудаче. За каждой душевной и телесной болью, за каждым крахом таится угроза смерти. Эту же угрозу мы видим и в окружающей нас природе, которая является нашим более широким телом. Но в то же время мы ощущаем некую настороженную ожидаемость. В постоянном обновлении природы мы видим надежду на воскресение.
В прошлом вера в некую форму жизни после смерти в какой-то мере ослабляла силу угрозы смерти. Однако в эпоху модерна люди захотели ограничить или даже погасить, насколько это возможно, угрозу смерти с помощью веры в безудержный научно-технический прогресс. Но вскоре это видение оказалось совершенно утопичным. И вот в наше время, несмотря на немыслимый научно-технический прогресс, люди, похоже, подвержены пессимизму больше, чем когда-либо в прошлом.
Даже беглого знакомства с древнегреческой мыслью и жизнью достаточно, чтобы понять, что вера в бессмертие души была само собой разумеющейся. Или, как учил Платон, что тело - это тюрьма или могила для души, а смерть - это благо, поскольку освобождает душу от рабства. Более того, Эпикур хотел избавить людей от подвига смерти с помощью следующей софистики: Смерть, - говорил он, - есть самое страшное из зол. Но к нам это не имеет никакого отношения, потому что когда мы существуем, смерть не появляется, а когда появляется смерть, мы не существуем [1].
Более глубокие размышления о смерти и последующей жизни мы находим у трагического поэта Еврипида: Кто знает, умереть - значит жить, или жить - значит умереть?. И по сей день есть немало людей, которые не имеют никакого отношения к Церкви и религии, но рассуждают о настоящей и ненастоящей жизни. Они говорят, что эта жизнь - фикция и быстро заканчивается. Настоящая жизнь вечна.
Когда мы оглядываемся на свою жизнь, какой бы длинной она ни была, она кажется очень короткой. Сколько бы ни было лет, они пролетают незаметно. Особенно с возрастом кажется, что годы пролетают все быстрее. Мы часто говорим, что они пролетают как сон. И в этом сравнении есть доля истины. Ведь в любом случае сон - это тоже форма жизни, иногда очень насыщенная. Но когда мы просыпаемся и начинаем жить обычной жизнью, то понимаем, что это был сон, иллюзия.
То, что Еврипид поставил как вопрос, то, что в обыденном сознании формируется и выражается как подозрение из-за изменений, происходящих с жизнью и временем, то, что является тайным желанием в нашем сердце и онтологическим свойством самой жизни, находит свой окончательный ответ в христианстве, в воскресении Христа из мертвых.
Воскресение Христа - это не какое-то удивительное событие в Его жизни. Это не личное событие, не имеющее последствий для жизни других людей. Были и другие воскрешения, о которых говорится в Священном Писании. Лазарь был воскрешен, хотя был мертв четыре дня. Христос и Его апостолы воскрешали из мертвых и других людей. Но все они снова умерли и были погребены. Христос воскрес и вошел в вечность, и в Своем качестве человека Он обновил всю нашу природу и взял ее с собой: Христос совершил обновление нашей природы в Своей собственной Личности [2].
Воскресение Христа имеет для нас огромное значение. То, что сделал и претерпел Христос, Он сделал и претерпел за нас, исполнив устроение для нас и одновременно указав путь, по которому каждый из нас должен идти в своей жизни. Он пожертвовал Собой не для того, чтобы мы, люди, стали инертными и просто пассивно принимали спасение, а для того, чтобы мы шли за Ним по тому же пути, подражая Его примеру и исполняя Его заповеди. И кроме нас, людей, вся вселенная вбирает в себя и обновляется в Личности* Христа, через благодать Святого Духа [3].
[1] Диоген Лаэрций, Эпикур, 10, 125.
[2] Исаак Сирин, Послание 4.
[3] См. Рим. 8,17 и далее; 2 Кор. 5,17.
* Греческое слово ὑπόστασις (hypostasis) переводится по-разному: природа, личность, субстанция, хотя ни один из этих вариантов не является удовлетворительным. Простой способ понять основной патристический смысл - это представить себе H2O. Она существует в трех состояниях - твердом, жидком и парообразном - но в каждом из них остается H2O, ни больше, ни меньше. Конечно, святые отцы развили эту базовую концепцию в очень сложное православное тринитарное богословие, и здесь сравнение обрывается. Лед потенциально является водой, а вода потенциально является паром, но не может быть им одновременно, в то время как Бог-Сын одновременно, непостижимым для нас образом, является Богом-Отцом и Богом-Духом Святым.