Рассказывают, что город был небольшой, но каменный.
Был в городе рынок. Горожане продавали,покупали, меняли. Голуби и вороны хватали что лежало плохо и метили белым продавцов и покупателей.
Стаи безродных, разномастных собак дрались из- за недоставшегося воронам, совокуплялись постайно, плодились и умирали.
Рассказывают, что сучка была палевой, вислоухой, кривоногой...
Рассказывают, что сучка была иссиня черной, поджарой, высокой...
Рассказывают, что...
Никто точно не знает какой была мать Гарра. Он и сам не помнит мать. Отцом его была стая.
Щенки бродили со стаей, терялись, вязли в паутине немощеных улиц. Их подбирали дети, возились с ними, бросали их, теряли, кормили и мучали.
Гарра тоже подобрали, но больше мучали,чем кормили. Дети всегда были голодны, грязны. И паразиты у них и у Гарра были общие.
Рассказывают, что худой паломник, с наголо выбритой головой и прозрачными голубыми глазами в праздник Быка зашел в дом, приютивший Гарра, просить милостыни.
Мать только разделила последний хлеб на три части, и последнюю часть еще пополам. Детям, себе и мужу. Лица детей покрывала шершавая желтая короста. Запах смерти стоял в доме. Неизвестная болезнь косила горожан с самой весны.
Рассказывают, что паломник, увидев лица детей, шатнулся к двери. Но мать, кивнула святому человеку, забрала у старшего надкусанную уже, замусоленную горбушку и подала страннику.
Тот принял хлеб и вышел из дома.
И за ним вышел Гарр. Паломника трясло. Молодое тело его билось в стариковском страхе смерти. Он знал, что пища, поданная от всего сердца в святой праздник - чиста.
Но он хотел жить и не был тверд в вере. Сжимая хлеб костлявыми пальцами, он подвывал тоненько.
Казалось это воют его пустой желудок и пустая душа его.
И паломник бросил хлеб Гарру и ушел. И Гарр сожрал этот хлеб, пахнущий фанатизмом, любовью, страхом, голодом.
Рассказывают, что с того дня он начал расти. Гарр рос медленно. Люди, которые видели его щенком уже умерли от старости, когда он достиг размеров годовалого бычка. Минуло еще лет двести, прежде чем он стал Гарром.
Гарром могучим. Гарром добрым. Гарром свирепым.
Рассказывают, что эти годы он жил в большой каменной будке у городских ворот. Он не умел еще говорить, но понимал приказы. Гарр не умел многого. По сути он оставался щенком. Он не умел убивать.
Рассказывают, что в один из весенних праздников караул городских ворот, выпив вдосталь пошлинного крестьянского вина, попытался растравить Гарра. Они тыкали копьями в широкую грудь и в тяжелую морду собаки. Они плескали ему в глаза из стаканов кислое вино. Гарр забивался в угол своей будки, прятал глаза и поскуливал. Был вечер. Поток крестьян и приезжих прошел.
Нищий, весь день просидевший у ворот, довольный собирал праздничную выручку и разминал ноги, затекшие от долгого неподвижного сидения. Он отделил десятую часть денег и понес караульным.
Солдаты травили Гарра. У нищего не было жалости к этому огромному, нелепому псу, но он ощутил какую- то неправильность происходящего. Он почуял опасность игры. Нищий попытался схватить за руку одного из стражников. Стражник ударил старика древком копья и убил его. Гарр видел это. Гарр раздвинул копья, сломав два из них, и подошел к телу. Он лизнул кровь, еще теплую, полную жизни и весеннего солнца.
Он лизнул еще. И повернулся к стражникам. И разорвал их.
И ночью ушел из города.
Исчезали люди. Пропадал скот. Гарр не оставлял даже костей.
Это продолжалось несколько поколений, и не единожды его пытались найти, поймать,уничтожить.
Если разгрести шерсть на огромном теле Гарра, если погладить его толстую, грубую шкуру, ощутишь под пальцами причудливую вязь шрамов, рубцов, века назад заживших ожогов.
Его боялись, его ненавидели, им пугали детей вечерами.
Рассказывают, что первый храм Гарра построен был гораздо южнее города, где он родился. Храм был тяжел, приземист и пуст. Жрецы искали Гарра. Многие гибли, и не всегда причиной был Гарр.
Рассказывают, что к этому времени Гарр уже говорил. Рост его остановился. Он повзрослел и стал еще сильнее, сильнее и безжалостней.
Рассказывают, что один из послушников в храме Гарра добровольно отдал судьбу и жизнь свою Черному. Звали его Джур. Черный сделал его неуязвимым, дал ему нечеловеческую мощь и мудрость. Джур нашел Гарра и привел его в храм.
Огромные подземные этажи храма были отданы Гарру, и никто кроме Джура не смел спускаться туда. Каждый день в храме приносили в жертву черного быка. Левое переднее копыто клали в огромную медную чашу на алтаре. Мясо получал Гарр. Пятнадцать раз в год в храме творились человеческие жертвоприношения. Левую кисть жертв мумифицировали и бросали в ту же чашу. Мясо получал Гарр.
Так прошло еще несколько веков.
Рассказывают, что, когда, растоптав и подчинив себе большую часть континента, с Востока пришли кочевые племена Сакхов, и город на юге и храм Гарра были разрушены. Но подземелье храма уцелело.
Пока на развалинах города горели кочевые костры, в городских садах паслись низкоросые степные лошади, и острый запах конского пота мешался с запахом перебродившего кобыльего молока, под землей дрались немногие, оставшиеся в живых, горожане. Пищи и воды не хватало на всех. Слабые и раненые уходили в дальние туннели, и там их находил Гарр..
Рассказывают, что в одной из ниш, где цвела лужа застоявшейся дождевой воды, а на стенах росла с"едобная плесень, пряталась женщина с двумя детьми. Мальчику было лет десять. Девочке меньше. У мальчика на шее была неглубокая колотая рана. Гарр нашел их по запаху пота и засохшей крови.
Когда нишу заполнило тяжелое дыхание Гарра, женщина проснулась. Гарр был не слишком голоден, поэтому он заговорил с ней:
- Зачем вы пришли сюда?
- Мы бежали от врагов.
- Они убивали вас?
- Да. Они убили многих и разрушили город.
- Я тоже убиваю вас. Здесь вы не спасетесь. Мне нужно есть.
- Я понимаю, - сказала женщина.
Оглянувшись украдкой на спящих детей, она достала из за пазухи краюху хлеба. Черствого, чуть траченого плесенью. Она почти неделю прятала его от детей, берегла до самого последнего, крайнего случая.
Сейчас она подняла руку с хлебом высоко над головой, туда, откуда шло мерное сопение Гарра:
- Возьми. Это хлеб. Ешь.
Гарр отшатнулся. Запах был знаком. Этот запах - страха, любви, голода сделал его Гарром. Он осторожно взял хлеб и женщина чуть вздрогнула,когда влажный язык собаки коснулся ее руки.
Рассказывают, что было утро. И сакхи спали, не выставив часовых. Костры чуть тлели. Собаки и птицы рылись в об"едках вчерашнего. Но вот - птицы взлетели поспешно, собаки отступили в тень развалин, и оттуда смотрели испуганно и тревожно.
Гарр вышел из своего подземного лабиринта. Рядом шла женщина.
Смерть сакхов не была быстрой. И легкой не была. Слишком много их было. К вечеру третьего дня Гарр на дрожжащих лапах пошел к реке смывать кровь свою и чужую. Вокруг были только мертвые. Собаки и вороны пировали третий день. Но Гарр не притронулся к трупам.
Он купался. Потом зализывал раны. Потом спал. Когда он проснулся, женщина сидела рядом. Дети ее были тут же, а на траве были разложены круги сыра и ломти хлеба.
- Ешь, - сказала женщина. - ешь, ты устал.
Рассказывают, что когда внуки женщины стали править городом, для Гарра был построен новый храм. У реки, на том месте, где он спал после битвы. Гарр снова привык к мясу, но человеческих жертвоприношений не было.
В новом храме Гарр научился читать.
В новом храме Гарр впервые затосковал. Он был слишком другой. И он был слишком похожий. Он был, как все вокруг, но он был один.
Рассказывают, что главный жрец храма Гарра,тучный старик, недобрый и неумный, убил в подземелье храма свою молодую жену, и, чтобы скрыть убийство бросил ее тело Гарру.
Гарр перебил жрецу позвоночник и в тоске покинул храм. Он не хотел убивать. Он ушел на Восток.
И там, в горах возник новый культ Гарра. Он прожил в горах очень долго. Жизнь его была размеренной и неторопливой. Гарр охотился на снежных баранов, спал, купался, читал книги, которые приносили ему желтолицые монахи с красными платками на жилистых шеях.
Он говорил с ними о прочитанном и научился писать сам.
Время проходило сквозь его зрачки и оседало глубоко на дне глаз. В это время суетливые люди равнин воевали, создавали империи, и дробили их, выдумывали машины, которые поднимали их в воздух, и снова воевали.
И, оттолкнувшись от родной планеты, освоившись там, где невозможно освоиться существу из плоти и крови, люди опять убивали друг друга.
Рассказывают, что когда ракеты стали падать с неба, гореть, оставляя следы копоти на чистых скалах, Гарр снова затосковал.
И захотел передать часть своей тоски людям. Потому что тоска Гарра была светлой и из-за нее не хотелось убивать. Он нес им свое знание и свое одиночество.
Но у людей было свое знание. А одиночество для них давно стало пустым звуком.
За один день Гарру возвели храм из бетона и пластика и забыли о нем.
Гарр жил среди людей и ждал.
Он живет и продолжает ждать.
Гарр ждет человека, который предложит ему хлеб. Голодного человека, у которого нет ничего, кроме этой краюхи.
Но люди вокруг слишком сыты.
Но слово 《хлеб》 исчезает из языка людей.
Рассказывают...