Этот случай произошел с Зоей Дмитриевной, когда она, будучи ещё молодым следователем, получила назначение в районный центр Глубочанку. Сам по себе поселок был небольшим, а вот прилегающий район отнюдь немаленьким. Особенно многолюдным было село Петровки. Речка и живописные места привлекали немало городских дачников, и дома в Петровке были самыми дорогими в районе. Неудивительно, что львиная доля всех происшествий тоже приходилась на это село. Пришлые люди зачастую с трудом уживались рядом друг с другом: то межу не поделят, то забор слишком высокий, то обычная соседская свара заканчивается рукоприкладством.
А как-то по весне к Зое в кабинет ворвалась крупная растрепанная женщина с багровым от гнева лицом.
- Ты что ли, следовательница? – недоверчиво воззрилась она на Зою. – Чего-то сильно молоденькая.
- Здравствуйте, - ледяным тоном ответила Зоя. – Да, я следователь – Зоя Дмитриевна Ковалева. У вас ко мне дело?
- Этот Федотыч от старости уже совсем мышей не ловит… ворюг у нас в Петровках расплодил!
Зоя сообразила, что речь пойдет о жалобе на работу участкового Ганина Игоря Федотовича. Тот действительно уже давно был на пенсии, но участок свой знал хорошо, и особых нареканий не имел.
- Представьтесь, пожалуйста. И изложите суть претензий к участковому.
- Марья я Ивушкина. Меня в Петровках все знают.
- С отчеством, пожалуйста.
- Марья Васильевна. Женщина я одинокая, к тому же инвалид, едва концы с концами свожу, - плаксиво запричитала посетительница. – А у меня то одно пропадет, то другое. А Федотыч только отмахивается.
Зоя протянула блажной бабе ручку и лист бумаги.
- Пишите, что у вас конкретно пропало?
Когда потерпевшая закончила свой труд, Зоя с удивлением прочитала, что пропали у неё, ни много ни мало, две банки с солеными огурцами, коврик плюшевый с оленями, резиновые сапоги покойного мужа и «почти новый» шерстяной платок. Кража предметов из этого перечня - ни вместе, ни по отдельности – для открытия уголовного дела по статье хищение не тянули. Да и вообще, Зоя ума не могла приложить, кому понадобилась старая рухлядь и банки с огурцами, которыми, как правило, забит каждый деревенский погреб. Наверное, поэтому опытный участковый и отнесся к жалобам Ивушкиной с такой прохладцей. С другой стороны, кража есть кража.
- У вас есть подозреваемые?
Зоя задала вопрос чисто механически, но, к её удивлению Марья Васильевна с чуть ли не радостной готовностью закивала головой.
- Знаю. Это все сосед мой Плотников Борька. Он ворует, вражина! Я за его домом на помойке куски коврика нашла, а этот злыдень даже разговаривать со мной отказался. В дом спрятался.
- И вы говорили об этом участковому?
- Говорила? Да я ему уши прожужжала, а он только отмахивается. Да они – мужики – всегда друг за друга. А я женщина одинокая, меня защитить некому!
- Разберемся, гражданка Ивушкина.
После ухода посетительницы, Зоя позвонила участковому.
- Игорь Федотович, тут гражданка Ивушкина приходила: заявление о пропажах написала и на ваше бездействие жаловалась.
Ганин через три минуты вошел к ней в кабинет. Несмотря на годы, он всегда быстро передвигался - наверное, поэтому и везде успевал.
- И до тебя, Зоя Дмитриевна, добралась наша Марья. Вот шалая баба!
- Вещи у неё действительно пропадают? И, похоже, ворует их все-таки мужчина. Правда, я не знаю, зачем ему шерстяной платок и коврик с оленями, но мужские сапоги и огурцы...
- И то, и другое столетней давности.
- Потерпевшая сказала, что подозревает своего соседа – некоего Плотникова Бориса.
Участковый даже руками замахал.
- Борис Семенович – отставной военный. Год назад купил в Петровках дачу. Запущенный домик теперь как картинка. Порядочный человек, вдовец и такой аккуратист, что её тряпки в руки брать побрезгует.
- А в чем тогда дело? Почему Марья Васильевна на него указывает?
Игорь Федотович чуть хмыкнул.
- Да тут ворона на хвосте принесла, что когда Плотников только въехал в дом по соседству, наша Марья принялась перед ним хвостом крутить: пирожками, пельменями угощать, глазки строить. Он поначалу даже повелся на её ужимки, но человек неглупый и быстро разобрался, кто перед ним. Бабенка и мстит теперь как может. Ославила на все Петровки и вором, и жмотом, и хамом. Орет на него, выражений не выбирая, стоит Плотникову нос на улицу высунуть. В общем, ад для мужика прямо на этом свете устроила. Теперь вот и до вас со своими глупостями добралась.
Зоя Дмитриевна задумалась.
- Но кражи-то были? Или, по-вашему, она из мести напраслину на Плотникова возводит?
Участковый задумался.
- Думаю, все-таки были. Коврик этот растерзанный… вроде как материна память. Хоть и грош ему цена, но дорожила им Марья.
- Тогда и вопросов больше быть не должно, - Зоя закрыла документы в сейфе и решительно натянула плащ. – Едем в Петровское – следственные действия проводить
Следователь и участковый на мотоцикле последнего до Петровского добрались раньше потерпевшей, ещё томившейся на автовокзале в ожидании своего автобуса.
Небольшой домик Ивушкиной стоял на тихой, заросшей травой улочке. С правой стороны от него возвышался недавно обшитый вагонкой солидный особнячок, а с левой в цветущих кустах сирени скрывалась вросшая по самые окна в землю ветхая избушка.
- Бабка Нюра Воротнева здесь живет. Старенькая уже, но ничего так… ещё шустрая!
- Может поговорим с ней?
- Ни рожна она не видела. Я уже расспрашивал, - отмахнулся участковый.
- Вдруг с тех пор что-то изменилось.
Баба Нюра оказалась глуховатой, поэтому при разговоре приходилось повышать голос.
- Не знаю, кто у Машки огурцы ворует, - сразу же заявила старушка. – Я точно не брала – мне без надобности. Зубов нет – грызть их нечем. Любой в погреб-то может залезть – они у нас в конце огорода выкопаны. Там их не топит – вода в овраг уходит. А коврики да сапоги нечего по участку разбрасывать – я ей так и сказала. За вещами надо глядеть. Коврик этот у неё три дня на заборе провисел – мало ли, может, собаки бродячие с забора сдернули да порвали на помойке за домами. Они ведь тоже много чего озорничают. Вот лучше ими бы занялись.
- Гм… Ивушкина обвиняет вашего соседа - Бориса Семеновича Плотникова.
Старушка немного пошамкала беззубым ртом.
- В чужую голову не залезешь, конечно. Но огурцы он сам консервирует. Как-то видела - банки возле летней стряпки крутил. Мужик-то хозяйственный, рукастый, но непростой – гордый дюже.
- Чем же он вас обидел?
- Ходит, нос задирает как журавель – лишнего слова не молвит.
- А о чем ему с вами разговаривать-то? – с досадой влез в беседу участковый.
- Уважительный человек найдет, о чем. А этот Борис Машку обидел – можно сказать, в душу плюнул. А ведь вдовья доля горькая – мог бы душевнее повести себя. Димка Степнев тоже к нему по-хорошему – по-соседски – с бутылочкой заглянул, мол, посидеть по-свойски, потолковать за жизнь. Соседи-то зачастую ближе родни. Так тот лихоимец Димку едва ли не взашей вытолкал. Дескать, сам не пью и другим не советую, и ничего тут ко мне с водкой шляться. Разве ж так себя нормальные мужики ведут?
- Да по разному люди себя ведут. Есть и непьющие. Здоровье не всем позволяет.
- Ну и объяснил бы по культурному, а то…
- А можно на эту самую вашу помойку посмотреть?
- Да, пожалуйста, не жалко.
Оказалось, что улица проходит вдоль склона оврага, который местные, не мудрствуя, превратили в стихийную свалку.
Со стороны оврага, кстати, можно было тоже зайти на приусадебные участки – у всех имелись в заборе калитки с немудрящими запорами.
- Мне кажется, - сказала участковому Зоя, - что пропавшие огурцы, сапоги и платок тоже где-то тут находятся. И явно не у Плотникова.
У педантичного мужика склон оврага оказался в полном порядке. Среди зеленой травы разве что мелькал мелкий строительный мусор. Зато напротив заборов его соседей чего только не валялось к величайшей радости жирных зеленых мух.
- А что если, Игорь Федотович, таким образом сосед Плотникова отомстил нашему отставнику на нежелание распивать с ним спиртные напитки? Решил натравить на него оскорбленную женщину. Коврик специально подбросил, а остальное, видимо, по какой-то причине решил на виду не оставлять.
- Неужели будем всю помойку перерывать в поисках шмотья и огурцов? – испугался участковый. – Да и зачем нормальному человеку банки-то выбрасывать? Самому пригодятся.
- Вот-вот. А ну-ка давай попробуем разговорить этого… как его…
- Дмитрий Степнев. Не знаю, дома ли он?
Дома Степнева не оказалось. На стук вышла его жена – полненькая симпатичная Люба.
- Ой, здравствуйте, Игорь Федотович. А вы чего к нам? Опять Димка по пьянке кому-нибудь нос разукрасил? Говорю ему, говорю…
- Смотрим: соблюдаете ли вы санитарные нормы? Вон, в какое безобразие склон оврага превратили! – строго посмотрела на неё Зоя.
- Ой, да мы одни, что ли? – возмутилась Люба. – Все туда мусор кидают.
- Не все. У вашего соседа порядок идеальный.
- Прямо уж и идеальный! Тоже хорош! - уткнула руки в бока сразу же вышедшая из себя Любка.. – Он тоже что попало бросает. Как-то даже банки целиковые с огурцами выкинул. Не дурак ли?
- Мы банки не видели.
- Так я же не совсем ку-ку, чтобы хорошие банки на свалке оставить. Они денег стоят. Вытряхнула из них огурцы, помыла как следует. Потом простерилизую и как новенькие будут.
- А вы разве не слышали, что у вашей соседки Ивушкиной банки с огурцами пропали?
- Слышала, - пожала плечами Люба. – Но эти-то за домом Плотникова валялись. А тому зачем бы воровать огурцы? Чтобы потом прямо в закрученных банках выкинуть? Это уже совсем надо чокнутым быть.
- Ладно. Мы поняли, - крякнул участковый, быстро переглянувшись с Зоей. – А с мусором все же надо разобраться. Как Дмитрий со смены появится, скажешь ему, чтобы завтра в РОВД заехал.
На следующее утро в кабинет следователя в сопровождении участкового заглянул крепкий коренастый мужичок с прищуренными нагловатыми глазками.
- Здравствуйте, гражданин Степнев, - поздоровалась с ним Зоя. – Что же вы так хулиганите? Конечно, сумма убытков гражданки Ивушкиной в результате ваших действий на уголовное дело не потянет, но на административное правонарушение и, соответственно, штраф – вполне!
- Что вы такое говорите? – округлил мужик глаза. – Какая кража?
- Видели тебя соседи, - решил схитрить Игорь Федотович, - как выходил с огорода Ивушкиной с банками с огурцами, выбросил их, а Любка твоя потом подобрала.
Степнев посмотрел на них с заметным пренебрежением.
- Не мог меня никто разглядеть.
- Правильно, потому что ночью дело было. Как ты ещё в погребушке у Марьи Васильевны шею себе не сломал? Порожки крутые. И все же кое-кто заметил свет твоего фонарика, но сделали люди выводы позднее, когда ты ещё сапоги и платок украл. У нас даже заявление есть.
И, чтобы подыграть участковому, Зоя сделала вид, что ищет несуществующее «заявление» в папке, а потом показала Степневу первый попавшийся лист.
Тот сразу же разозлился.
- Да что же это такое! Стукачи кругом! Люди вообще когда-нибудь спят или только друг за другом зырят? Я ничего ценного не брал. Так… чисто приколоться над этим гадом, чтобы он перед Машкой поплясал. А то ишь: меня - рабочего человека – алкашом обозвал! А сам-то кто? Пусть Бога благодарит, что я его…
- Следите за языком, гражданин! Вы в РОВД находитесь, а не среди дружков в пивной, - перебила его Зоя. – Отправляйтесь к Марье Васильевне, просите у неё прощения и уговорите забрать заявление, иначе вас ждет суд и крупный штраф. Нельзя так издеваться над одинокой женщиной – уж она-то вам ничего плохого не сделала.
Степнев ушел, а Зоя подумала, что какие бы ни были соседи, жить с ними нужно дружно. Иначе не оберешься неприятностей.
Прошло несколько месяцев, и как-то она поинтересовалась у Игоря Федотовича – как там дела обстоят в Петровском у переругавшихся соседей.
- Съехал Плотников. Дом на продажу выставил, - вздохнул участковый. – Это он верное решение принял. А то ходи и оглядывайся: либо отраву в колодец кинут, либо с пьяных глаз по затылку чем-нибудь тяжелым приложат. Ещё мой дед говорил – хочешь дом купить, не особняк выбирай, а соседей.
Если вам понравился рассказ, ставьте лайк и подписывайтесь на мой канал
