В Послании к Евреям апостол Павел говорит, что слово Божие острее всякого меча обоюдоострого (4, 12). Сегодня мы не так часто пользуемся обоюдоострыми мечами. Чаще всего мы встречаем их в музейных коллекциях или в качестве украшений в гостиных. Горе нам, если мы превратили меч Духа в домашнее украшение. Современный богослов справедливо спрашивает: Какой смысл в богословии, которое не является действием? И что толку в богословии, которое размахивает оружием против неверующих, но не является продуктивным в тех, кто его исповедует?
Наше приложение:
Плоды смирения
Именно эту опасность святой Павел хочет предотвратить во второй части Послания к Ефесянам, которая является сегодняшним чтением [10-е воскресенье по Луке]. В первой части он изложил свое учение об искупительной работе Христа, которая охватывает иудеев и язычников без различия. Здесь он описывает практические последствия этого учения. Для святого Павла догмат и жизнь - две стороны одной и той же реальности. Поэтому очень естественно снова вспомнить, что он узник в Господе. Феодорит говорит: Воспоминания о цепях достаточно, чтобы побудить к возделыванию добродетелей даже самых нелюбопытных. Удивительно, что святой Павел гордится своими цепями больше, чем царь своими диадемами. Да и как не гордиться Павлу, когда он вместе со святителем Иоанном Златоустом вспоминает, что Господь наш, освободивший все слово от цепей, Сам был связан. Поэтому будем радоваться и тому, что, даже если мы не находимся в ощутимых цепях, мы связаны в послушании Его заповедям. Только в таких узах мы можем следовать жизненному пути нашего высокого призвания. Святой Феофилакт спрашивает, есть ли призвание более возвышенное, чем сидеть со Христом на Его престоле и царствовать с Ним?.
Но в отличие от царских интронов, это призвание к чести требует прежде всего практики смирения. Смирение, которое Златоуст называет необходимым условием всех добродетелей, - первое, что требует святой Павел. Когда слова смиренный и смирение были перенесены из древнегреческого мира в христианский, они изменили свое значение таким образом, что наглядно продемонстрировали, как христианство преобразовало человеческое общество. В древнегреческой литературе слово смиренный обычно означало социально незначительный и применялось в основном к рабам. Положительное значение оно впервые приобрело в Новом Завете, где Христос представлен как образец смирения (Фил. 2, 6). С тех пор смирение считается одной из основных черт нового человека. Другие добродетели, перечисленные Павлом, - кротость, долготерпение, терпение и любовь - не могут развиваться без смирения.
Огонь, который объединяет
Образ цветов, конечно, вызывает опасность сравнения - кто из них красивее и ароматнее, а это сводит на нет желанную полосу мира. Может быть, поэтому вместо образа букета живых цветов святитель Иоанн Златоуст предпочитает образ связки сухих палочек, как образ добродетелей, делая их смиренными, свободными от сока и раздутости гордых душ. Поскольку они сухие, им легче объединиться в огне Святого Духа: огонь делает их всех едиными; когда же они влажные, то не горят и не соединяются.
Загоревшись этим огнем, святой Павел вступает в замечательный гимн о единстве христиан, прославляющий общность: Одно тело, один Дух, одна надежда, один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог. С такой же силой и болью он обращается к коринфянам, которым угрожала опасность разделения: Все мы крестились в одного Духа и в одно тело. Златоуст разделяет эту боль, спрашивая: Как возможно, чтобы у вас были разные мнения, если вы приняли одного Духа, политы из одного источника и поддерживаемы одной надеждой? Бог требует от нас не просто быть едиными между собой, не просто жить в мире и любви друг с другом; Он требует, чтобы мы были одной душой и одним телом.
Объединенные и разделенные
Это удивительное единство христиан - не человеческое достижение, а дело рук Святой Троицы. Начиная с Афанасия Великого, святые отцы толкуют слова Павла един Бог, един Отец всех, над всеми, через всех и во всех следующим образом: Над всеми как Отец, как начало и источник, через всех, через Слово, во всех, в Духе Святом. Из этих слов ясно, что в Церкви мы переживаем тайну единства в двух измерениях: с одной стороны, с другими людьми, а с другой - с Богом. Однако ни в одном из этих союзов мы не теряем своей личностной целостности, осознания себя и своей свободы. В единстве с другими людьми мы не становимся бездумными частичками аморфной и безликой массы, а в единстве с Богом не теряемся, как капли в океане. Самым убедительным доказательством того, что единство в теле Церкви является лучшей теплицей для роста и развития отдельной красоты каждой человеческой личности, является последний стих сегодняшнего чтения Послания, где святой Павел говорит о различных дарах, данных нам Богом по мере нашей пригодности к ним, в наших интересах и на благо Церкви.