Инга Павловна и Тимофей Тихонович воспитали двух замечательных дочерей. Старшая вышла замуж и осталась жить в их небольшом городке в Подмосковье. А младшая всё рвалась в столицу. И вот мечта осуществилась: Елизавета вышла замуж и устроилась вместе с мужем в Москве.
Радовались, конечно, родители. Ведь это хорошо, когда у твоих детей мечты сбываются. Правда Лизавета в их городок в часе езды от Москвы ни разу не приехала.
—Ну её понять можно, муж, работа. Дел по горло. Да и что ей в нашем захолустье делать. А не зовёт, значит, не время пока — вздыхали на пару Инга и Тимофей.
А тут дочь позвонила и обрадовала родителей: “внук у вас родился, Костик”.
Обрадовались, конечно, Инга с Тимофеем. Мать отпуск на работе взяла, в дорогу засобиралась. А как же?! Дочка ведь так и сказала: “приезжай, мама, погостишь у нас, с Костиком на первых порах поможешь”.
—Поезжай, конечно! — поддержал Ингу супруг – А я уж как-нибудь справлюсь. Если что Вика поможет.
Ингу, конечно, смущало, что её позвали в гости сразу после рождения малыша. Ведь обычно первое время мужчина берет отпуск и помогает жене. Но зятю почему-то захотелось, чтобы тёща в этот период жизни была вместе с ними.
Естественно, снимать жилье никак не входило в планы Инги Павловны, тем более, что у детей трехкомнатная квартира с европланировкой.
И первые дни всё так и было. —Ой, мама приехала! — обрадованная дочь кинулась навстречу. — Вот твоя комната, располагайся! Здесь тебе будет удобно.
Довольная Инга осматривала комнату: просторная, светлая, эллиптический тренажер, телевизор. Из окна чудесный вид на парк. А Елизавета продолжила экскурсию по квартире — Здесь ванная, туалет, а это гостиная. Да, мама, хочу тебя попросить, ты, пожалуйста, не заходи в сюда, когда Руслик дома.
—Хорошо, но почему? — удивилась гостья.
Вместо ответа дочь пожала плечами и добавила: — И на кухню, пожалуйста, не заходи если Руслан находится там. Такие правила показались Инге мягко говоря странными. Все-таки, когда ты просишь помочь, и человек бросает все дела, мчится по первому твоему зову, то диктовать правила как-то неприлично, логичнее было бы подстроиться друг под друга.
Инга Павловна, конечно, расстроилась, но виду не подала. В конце концов она к внуку приехала и к дочери, а не к зятю.
Вообще, если подвести итог, ничего хорошего от месяца проживания с зятем под одной крышей не вышло. Инга вообще не поняла, зачем зять взял отпуск, если он не собирался помогать дочери с ребёнком и все заботы были свалены на неё.
Женщина привыкла к личному пространству, порядку, собственному укладу жизни. А тут, в квартире дочери приходилось вести себя тише воды, ниже травы.
“Как тень безмолвная или прислуга какая” — думала про себя Инга. Но молчала. А что тут говорить?! Ведь, как известно, в чужой монастырь свои порядки не везут.
Поэтому Инга на многое закрывала глаза.
Например, в её комнате стоял эллиптический тренажер. Зять во время отпуска занимался на нем по три раза в день, каждый раз по часу. Потом, после этих его занятий, в комнате долго еще витал своеобразный «аромат». При этом Руслану даже в голову ни разу не пришло открыть после своих занятий окно. Инга молчала и даже дочери ничего не говорила.
Но зять всё равно вечно что-то не нравилось.
Однажды, наступил день, когда Инга Павловна впервые столкнулась с агрессией зятя.
День выдался какой-то “шубутной”. Инга все время была чем-то занята: убиралась, стирала, помогала купать дочери внука, укачала его и уложила спать, перегладила все его вещи, и к вечеру, когда все дела были переделаны, поняла, что у неё с утра что называется “маковой росинки” во рту не было.
Женщина вошла на кухню, где за столом восседал за ужином зять. В другой бы раз она вылетела бы с кухни с извинениями. Но в душе женщины всё буквально взбунтовалось.
—Ишь ты, султан какой! Их величество кушать изволит. А то что жена с тёщей как две рабыни Изауры — это ему плевать! — подумала Инга.
Немолодая уже женщина вымоталась за день и решила, что тоже имеет право поужинать. И молча включила чайник и приготовила себе пару бутербродов. Как только зять понял, что тёща тоже собирается сесть за стол, то швырнул вилку, вскочил из-за стола и демонстративно покинул кухню, громко хлопнув дверью на прощание. Инга лишь пожала плечами, прошептала про себя: “да пошёл ты…” и села ужинать.
—Мама, я тебя очень прошу! Ты когда входишь в кухню, стучись, пожалуйста.
Инга удивлённо посмотрела на дочь. Ее так и подмывало сказать, что кухня - это не туалет, чтобы туда стучаться. Что в хорошей семье обеды и ужины ‐ для всех в одно время и за одним столом…И что это ненормальные порядки у них в доме…
Но женщина, снова вспомнив поговорку про устав и монастырь, решила не спорить. Лишь кивнула головой, коротко сказала “хорошо” и пошла заниматься своими делами.
Зять же вёл себя так, словно он кум королю и сват министру. По вечерам он располагался в гостиной у телевизора. В основном он наблюдал за какими-то спортивными соревнованиями и пил своё вонючее пиво с ещё более вонючими креветками. Он ничуть не считался с тем, что с одной стороны гостиной располагалась комната, где сейчас отдыхала теща, а с другой стороны спальня, где жена в данный момент времени пыталась укачать малыша. Ингу такое его времяпровождение раздражало. А кроме того он принципиально не выносил мусор из квартиры, хотя, в семье Инги всегда считалось это почётное занятие мужским делом.
Как-то набралось целых три пакета, забитых подгузниками.
Инга уже не выдержала и заставила зятя вынести мусор.
—Послушай, зятёк, ну мы с Лизкой целыми днями как две белки в колесе! Вынеси мусор! Заодно и прогуляешься, что ты забился дома, как в скворешнике и сидишь, никуда не ходишь.
Выполнил поручение тёщи Руслан с большой неохотой.
— Почему она никогда не выносит мусор? — специально громко сказал зять потом Елизавете.
Его логика просто поразила Ингу Павловну. Выходит, он воспринимал её в своем доме не как тещу, а как бесправную прислугу. Она должна была безмолвно ухаживать за ребёнком, готовить, стирать, убираться в квартире и выносить мусор. Разве гостей приглашают пожить у себя для этого?
Через две недели отношения с зятем накалились до предела. Он агрессивно реагировал на тёщу, всем видом выказывал недовольство.
Инга Павловна не выдержала и сняла квартиру в том же доме. Деньги, конечно, немалые. Но ей так стало спокойнее жить. Теперь можно было быть себе хозяйкой, а не давиться, когда зять заглядывает в рот и следит, сколько она еды съест.
Дочь первые несколько дней чувствовала себя некомфортно, а потом восприняла всё как должное. Вскоре она даже попросила мать завтракать, обедать и ужинать у себя в квартире, а не у них.
Когда закончился отпуск, Инга Павловна возвращалась домой с таким чувством, словно отбыла какую-то трудовую повинность.
И даже вернувшись домой, никак не могла успокоиться.
Полтора месяца женщина прожила в Москве, якобы у дочери, из которых месяц снимала квартиру.
Сказать, что Инга была расстроена, — это ничего не сказать.
“Лучше бы я деньги, что отдала за аренду, потратила на внука.” — в сердцах призналась она супругу.
Тот выслушал жену и сказал: —Больше ты туда не поедешь! Если нужна помощь, пусть приезжают к нам, мы их научим, как гостей надо встречать…