Популярная психология в какой-то момент донесла до обывателя, что внутри каждого человека живёт его внутренний ребёнок. С тех пор многие живут с идеей однажды дорастить, наконец, своего внутреннего ребёнка до взрослого состояния, чтобы не мешал уже своим невзрослым поведением жить взрослую жизнь. Идея со стороны может показаться прекрасной, логичной и привлекательной, но на деле она нереалистична и токсична.
Если хорошенько присматриваться и прислушиваться к себе, можно обнаружить внутренний диалог. Иногда может показаться, будто это и не диалог вовсе, а монолог, но на деле тот, кто говорит, он обычно обращается к кому-то, просто не всегда второй отвечает.
Если продолжать присматриваться и прислушиваться, можно обнаружить, что в этих отношениях один всегда в позиции сверху, а второй — ниже. Часто этих двоих обозначают, как внутреннего родителя и внутреннего ребёнка. Внутренний родитель видится рациональным, логичным, рассудительным, он знает, что нужно и как правильно. Доносить эти «надо» и «правильно» он может по-разному. Может мягко и по-доброму, а может и зло, едко, выставляя ультиматум: или делай по-моему, будь таким, как надо, или сгинь, потому что такой, как есть, ты мне не нужен. Иногда внутреннего родителя называют внутренним критиком. Если методы у этого критика совсем уж жёсткие, его называют внутренним тираном. Суть от этого не меняется: есть два персонажа, один из которых явно младше и более эмоционален, но менее рационален.
Обнаружив внутреннего ребёнка, человек замечает, что именно этот самый ребёнок вечно боится того, чего бояться не стоит, периодически хочет того, что не является полезным, а делать полезное и важное часто не хочет, саботирует рабочие процессы, считает ворон, требует что-то эдакое купить, жаждет любви и внимания, стесняется не к месту, и всякими прочими способами мешает жить взрослую жизнь с её взрослыми и серьёзными задачами. Некоторые из позиции внутреннего родителя мечтают от этого мелкого вредителя избавиться, чтобы не мешал. Другие мечтают о том, как смогут свою детскую часть долюбить и дорастить до такого состояния, чтобы повзрослел уже, чтобы не было никакого внутреннего ребёнка, а был бы только один большой и взрослый человек.И в первом варианте и во втором внутренний ребёнок подлежит уничтожению, только в одном случае хочется уничтожить физически, а во втором — превратить в кого-то другого, кто не ребёнок.
Внутренний ребёнок в свою очередь может тоже вести себя по-разному. Может до смерти бояться своего внутреннего родителя, молчаливо страдать, надеясь на внимание, любовь, заботу, принятие, удовлетворение потребностей, а может и бунтовать, открыто заявляя, что не будет подчиняться никаким правилам, сопротивляясь давлению, оправдываясь, пререкаясь препираясь.
Если хорошенько присматриваться и прислушиваться к себе, можно обнаружить, что внутренний родитель очень напоминает реальную родительскую фигуру. Чаще не одну, чаще образ собирательный, то слышны интонации и слова мамы, то папы, то бабушки... Если хорошенько присматриваться и прислушиваться к себе, можно обнаружить, что внутренний ребёнок очень напоминает себя в детстве. Те же интонации, те же словечки, та же мимика. Всё то же. Причём, в зависимости от ситуации возраст ребёнка меняется. Перед публичным выступлением внезапно ощущаешь себя в одном возрасте, теряя деньги или вещи, — в другом, сталкиваясь с отказом, — в третьем.
Каждое травматическое событие приводит к тому, что любой намёк на повторение превращает внутреннего ребёнка в страдающего, стыдящегося, виноватого, боящегося повторения. Внутренний ребёнок превращается в ребёнка того возраста, в котором случилась травма. Внутренний родитель же при этом превращается во внутреннего критика или даже тирана, который стыдит и во всём обвиняет внутреннего ребёнка и жаждет этого ребёнка либо изменить, отрезав лишнее, либо уничтожить, потому что именно ребёнок видится источником боли. Отчасти так и есть, ведь именно у ребёнка болит, вот только источник находится во вне.
Можно бесконечно долго пытаться примирить эти две части внутри себя или пытаться уничтожить одну из них. Ни один из этих путей невозможен. У ребёнка и родителя слишком разные задачи, чтобы раз и навсегда объединиться и стремиться к одному и тому же. Всё-таки, не детское это дело — думать о том, что надо и, не смотря ни на что, следовать правилам. Всё-таки, не детское это дело — зарабатывать деньги, воспитывать собственных людей, вступать в брак, брать ипотеку, разговаривать и договариваться со взрослыми. Уничтожение же только одной части невозможно. потому как части, всё же, условны, а человек, он цельный.
Выход находится тогда, когда удаётся признать обе части и смириться с тем, что они всегда будут в конфликте, а также обнаружить третью часть — внутреннего взрослого. Внутренний взрослый — это наблюдатель, который ясно видит обе части и помогает им найти баланс. Не навсегда, а ситуативно. То есть этот баланс будет находиться снова и снова.
