Проклятое колесо ада, которое проехалось надо мной как танк, все еще не отпускает. Оно кружится, поднимая ввысь и сбрасывая вниз, разбивая меня на части. Я так сильно хотел все сделать сам. Проклятое время, я не предвидел последствий. Не думал, что этот гад подставит меня. Не подозревал, что он ухитрится. И не догадывался, что смонтирует подделку. Я знал, что Стеша в этом замешана. Только информацию искал. И нашел. Нашел бомжа, который все подтвердил. Куда они его увезли. В какую сторону. И, что самое важное, кто это сделал. Я дал ему денег на выпивку. Записал все на телефон. И тут он появился. И смеется надо мной, как будто у него все карты в руках. И как будто я проиграл. Как если бы Ева стала его. И как он будет ее использовать и присылать мне видео. Это меня свело с ума. Я расправился с ним. Отогнал его. Вздохнул. Триггер сработал.
Ева, мое исчадие ада.
Мой триггер.
Моя, черт возьми, слабость.
Контрольно-пересмотровый приговор был вынесен, когда я видел ее там, в ЗАГСе. Красивая до безобразия, в белом платье. Нежная. Но не моя. И она поставила подпись на бумагах, словно держа пистолет у виска и сказав "да". Казалось, весь мир перевернулся. Все внутри меня изменилось.
Зачем, моя любимая? Зачем ты пошла на это? Почему ты нас предала? Почему уничтожила? Почему убила нашу любовь?
Оставалось совсем немного. Бумаги были почти подписаны на залог, когда я освобождаюсь навсегда. Дорогая, зачем ты это сделала? Я мог бы... Я бы смог справиться. Я же столько защищал тебя от него. Я знал, насколько он ужасен. Я не хотел, чтобы ты через это прошла. А теперь, оказывается, ты сама пошла на эту гиду? Ты сама согласилась стать его добычей? Зачем, моя любимая? Просто скажи слово. Хотя бы одно слово. Скажи, что все это ложь. Что ты не его. Что ты не согласна. Я здесь. Рядом. Я защищу тебя. Я возьму тебя. Просто скажи.
— Я согласна, — ее слова резали меня до костей. Полностью убивали все, что было между нами. Дорогая, для тебя ли это имело хоть какое-то значение?!
Каждый день для меня как пытка - не быть с тобой, не чувствовать тебя. Но я стараюсь забыть тебя с каждым днем. Писал, что ненавижу. Хотел бы. Но не могу. Нельзя просто так разлюбить. Это чувство не проходит. Не исчезнет волшебством Нового года, не испарится в письме Деду Морозу или по щелчку пальцев. Разлучиться на какое-то время можно, но не разлюбить.
Любовь проникает глубоко, каждый день накапливаясь. Новости о задержании Феди и возвращении Стеши меня спасли. Она выдала все, что знала, чтобы спасти меня и себя. Это дало мне некоторое облегчение, но тридцать первое декабря полностью изменило жизнь. Я ненавижу Новый год, потому что он принес и потерял многое.
День, когда сестра бежит ко мне в аэропорту, наполненный слезами. Она изменилась, стала сильной. Егор вручил мне конверт с болью и слезами, где она ушла, не объяснив. Я требую узнать, где она, но узнаю, что уже улетела. Может, так проще? Но для кого?...
Я поднимаюсь на ноги, пытаясь найти самолет, чтобы забрать ее оттуда. Мы сможем решить все вместе. Жаль, что я опоздал.
Она ушла.
Просто ушла.
Не объяснив. Может, так проще? Так легче? Только кому?…
— Где она? — сминаю белый лист с буквами и сую в карман, подрываясь на ноги.
— Уже улетела. — спокойно говорит друг.
— Рейс… Какой рейс? — осматриваясь по сторонам, требую у Егора.
Возможно, самолет ещё там стоит. Я смогу. Я выдерну её из самолета. Заберу оттуда. Мы сможем решить. Сейчас. Тут. Вместе. Ведь сразу после встречи сестры хотел к ней ехать. Опоздал. Раньше надо было.
Дурак. Господи, какой же дурак.
— Антон, услышь меня. Она улетела. — усаживает рядом с собой Егор. — Вам надо остыть. Этот год был для вас сложным. Столько всего произошло. Вы сейчас как оголённый провод. Прикоснись, разряд получите и всё. Точка, Тох. Точка, — вставляет мораль друг. — Она выжата, как лимон. Понимаешь? Ей нужно все расставить на места. Дай и ей, и себе время. А потом вы сможете поговорить. Но сейчас вам нужно остыть. Принять решение, готовы ли вы дальше идти. Пережить этот этап, не вспоминая и не попрекая друг друга. Переварить мысли о том, что она была с этим, так, чтобы не вспоминал никогда. Понимаешь? — вставляет Егор. — Я тоже хорош. — тяжело вздыхает. — Не надо было ей ничего рассказывать. Может, и не было бы ничего.
— Что ты имеешь в виду? — спохватываюсь. — Ты тут вообще причем?!
— Притом, Тох. Притом… — односложно отвечает, ещё больше загоняя меня в тупик. — Когда Ева узнала, что ты в тюрьме, прибежала в отделение, написала заявление, все подробности. Встречу с тобой просила, но не дали. Я её в тот вечер к себе забрал, она мне все и выложила. А у меня снова дело всплыло. Ей не спалось. Я ей рассказал про чертов брелок и показал его ей, на свою голову… Она его узнала. Это она этому уроду дарила. И в голове сложила пазл. А тут ещё и он звонил… Она и согласилась на встречу. Там то он и вынудил её подписать договор с этой свадьбой, — усмехается друг. — Конечно, мы всё слышали. Всё записывали. Весь разговор. Так и поймали его, — вздыхает Егор и возвращается на место рядом со мной. — Она пошла на это ради тебя, потому что он ей сказал, что она виновата в её похищении. Что она влюбилась в тебя. Что ты не захотел оставаться в той стране и продолжать там делать карьеру. Он сыграл на её чувстве вины, которое и так, благодаря предкам, было в десяточку. Вот Федя и добил.
— Твою ж… — громко кричу и с силой ударяю кулаками по кожаному креслу. Растягивая ноги, я волосами на затылке пробиваю пальцами, упирая локтями в колени. Почему ты не сказал мне об этом раньше? Она просила, чтобы молчал?
— Я не мог отказать ей, — ударяет меня по плечу Егор. - Теперь ты понимаешь, что ей нужно время? И тебе тоже. Многое должно уладиться…
Воспоминания о том дне снова наводняют мои мысли. Каждая фраза. Каждое чувство, бурлящее во мне. Два года — достаточный срок, чтобы научиться существовать. И я научился. Смог дышать. Ездить на той машине, где мы были вместе. Посещать места. Я как сумасшедший мазохист посещал ту заброшенную площадку, лишь бы на мгновение оживить воспоминания. Мазохист, да?! Полностью согласен. Храню в бардачке письмо, а под подушкой амулет с магнитом. Её амулет.
- Пока этот амулет со мной, я всегда буду принадлежать тебе — фраза, укоренившаяся в моем сердце. Она больше, чем слова. Это обещание. Её обещание. Но тот день, когда она, несмотря на страх и риск, пришла ко мне, остался в прошлом. Амулет у меня. Значит, она больше не желает быть моей. Как же мне вернуть её обратно?!
— Снова на её амулет смотришь? — усаживается рядом со мной на кровать сестра.
— Чего тебе надо? — утомленно произношу к маленькому скорпиону. Она полностью заслуживает свое прозвище. Бедный её муж. Мне его уже жаль.
— Мама зовет на завтрак. Пойдем?
— Сейчас спущусь. Иди. — отпускаю сестру из своей комнаты. Последний раз вглядываюсь в массивные, немного потертые детали. Поблекшая краска здесь и там. Но запах остался.
— О, наш страдалец, наконец, решил поделиться с нами завтраком, — насмехается сестра.
— Стешка, отстань от брата. Он и так уже не в лучшем расположении духа, — защищает мама.
— Спасибо, мам, — улыбаюсь ей. С появлением Стеши дом ожил. Вместе с ним и мама.
— Он не в прекрасном настроении из-за возвращения Евы с Джеком, — встревоженно добавляет сестра. И я тону в воде.
Продолжение следует…