В этом году воскресенье после Богоявления совпадает с вручением праздника. Явился Спаситель, Благодать и Истина. Явился Спаситель, о Котором говорили пророки, готовясь к Его пришествию. Величайший из пророков, славный Предтеча, которому было поручено крестить Предреченного, подтвердил нам, что Тот, Кого он крестил, есть Сын Божий. Теперь Иоанн собирается запечатлеть своей кровью истинность своего свидетельства и бескомпромиссную борьбу со всякой ложью.
Наше приложение:
Судья и состязатель
Теперь эстафета переходит к Судье, Который вышел победить и покорить (Откр. 6, 2), именно в этом состязании между истиной и ложью, между светом и тьмой. И Христос начинает Свое дело в Галилее - области, которая находилась в глубочайшем мраке из всех иудейских областей из-за живших там язычников. Пророк Исаия предсказал, что Христос начнет Свое проповедническое служение именно там, среди народа, живущего во тьме и тени смертной.
В конечном счете, тьма и смерть - это одно и то же. Без света не может быть настоящей жизни. А в этой смертной тени не может быть никакого движения вперед, никакого движения или прогресса. Они не двигались во тьме, они сидели в ней, как отмечает святитель Иоанн Златоуст. Это говорит о том, что у них не было надежды на освобождение от тьмы. Святитель Иоанн добавляет, что, не видя, куда идти, они были побеждены тьмой. Нет худшей участи для человека, чем позволить тьме завладеть его сердцем.
Посреди этого народа, погруженного в такую глубокую тьму, что у него не было никакой надежды, появилось солнце - Христос. Они не просили об этом. Он сам явился им, как объясняет Златоуст. Святитель Феофилакт Болгарский выражает это еще сильнее: Свет Христов почти измучил их. Он домогался их Своей Любовью.
Требования к просвещению
Но это домогательство, это преследование ни в коей мере не повлияло на их свободу. Свет Христов - это не навязывание, не пропаганда и не промывание мозгов. Это незаметный призыв к покаянию, сладостное пробуждение к участию в царской жизни.
И первая проповедь Христа не была чем-то радикально новым. Она была точно такой же, как и у Предтечи: Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное. До этого ее проповедовал друг Жениха (Ин. 3, 29). Теперь же ее проповедовал Сам Жених. Теперь ее проповедует Сам Царь Небесный. 'Я здесь', - говорит Он. Теперь Я так близок к тебе. Протяни руку и коснись Меня. Я пришел, чтобы рассеять тьму. Укрепите Меня в своем сердце. Я - Свет мира. Позвольте Мне быть вашим Царем. Позвольте мне стать вашим освободителем от тирании тьмы. Я пришел не для того, чтобы властвовать над вами, но чтобы сделать вас регентами и сонаследниками Моего Царства. Я - ваш жених. Я осаждаю ваше сердце Своей любовью. Я не угнетатель.
Освобождает ли Свет или порабощает?
К сожалению, многие люди - может быть, даже мы сами - предпочитают тьму свету. Удовольствие от злых дел, от дел тьмы не только не позволяет нам полюбить свет, но и заставляет нас бояться его. Иногда даже ненавидеть его. Потому что тогда мы, подобно Кавафису, ощущаем Свет как новую тиранию. Об этом он говорит в своем стихотворении Окна. Живя во тьме своих страстей, он, с одной стороны, ищет окна к свету, а с другой - трепещет от перспективы их найти: Но окон нигде нет, или я не могу их найти. Может быть, лучше и не искать. Свет может оказаться новой тиранией. Кто знает, что нового он может открыть?.
Такое же отвращение к свету испытывает и поэтесса Мария Полидури. Она также воспринимает свет как тиранию. В одном из своих стихотворений она говорит: О, приглушите свет. Уберите свет. Он лишь оттягивает время. Что толку в ночи, что я хочу для себя? День прошел. Достаточно. Уберите свет. Он угнетает меня. Достаточно обмана жизни. Он лишает меня души.
Свет Христа не отрицает, а возвращает мне душу мою (Пс. 22, 3). Он возвращает ей утраченную жизнь и силу. Блаженны те, кто воспринимает приглашение Христа к покаянию как открытие окна к истинному Свету, как вхождение в свободу славы детей Божиих (Рим. 8, 21).