Я с недавних пор не так часто пишу тексты о погибших на фронте ребятах, как мне бы этого хотелось. Может быть, не так часто, как этого хотелось бы тем, кто эти тексты читает. Тем, кому эти тексты – ввиду чего-то и для чего-то - важны.
Причина проста: тексты про наших погибших ребят – их, знаете, приходится отрывать от себя с мясом. Они заставляют болеть... Ну или пришлось бы скатываться в общие фразы, но для меня это неприемлемо. Наши погибшие герои не заслужили общих фраз.
Поэтому – да. Пишу о них не часто. Но когда нужно, когда без слов никак – то делаю это невзирая на боль и кажущееся порой отсутствие внутренних сил.
***
...Сегодня в нашем городе – там, где похоронен мой награжденный посмертно Орденом мужества крестный братишка Николай Андреев, - было одно важное мероприятие. На Аллее памяти героев СВО (у нас в городе есть и такая) родные и близкие высаживали деревья в память о каждом погибшем бойце из нашего города. Деревья – именные. В том смысле, что на каждом дереве висит маленькая табличка в память о том герое, в честь которого это дерево посажено.
У нашего Кольки было деревцо под номером 4. В самом начале аллеи. Андреев же, на «А»... В самом начале Аллеи – и ближе всего к Храму Александра Невского, где братишку и отпевали в октябре 2023-го.
Солнце сегодня светило какое-то совершенно волшебное. Не было ни малейшего ветерка. Весна, тепло. Детишки маленькие гуляют. Купол Храма буквально льёт золото окрест себя, дополняя и без того яркий солнечный свет. Птички поют на разные голоса. Кругом - жизнь. И вот теперь, среди прочего, - Колькино дерево. Дерево…
Все-таки дерево – это хорошо. Оно живое. Оно – про жизнь. Как и гуляющие с мамочками детки. Как и солнечный свет.
Я представила себе, каким могучим, укоренившимся будет это дерево через несколько десятков лет. Нынешние дети подрастут. Большинство из них – я верю в это – вырастут достойными людьми. А Колькино дерево будет все так же стоять – возле Храма, на перепутье жизненных дорог. Как часть нашей памяти, нашей истории. Нашего общего Лица. Как часть наших корней.
Помню, как один человек не так давно спросил мою сестру: мол, а что тебе мешает уехать из России и выбрать себе другую страну для жизни? Она ответила не задумываясь: корни. Мои корни – здесь.
Вот и дерево – это про корни. Про землю. Про жизнь на своём месте, на своей земле. Есть, конечно, всякие перекати-поле, которые обходятся без корней. Но, ей-Богу, не нужно быть великим зрячим, чтобы наглядно ощутить разницу между огромным дубом или ярким кленом – и бесформенной маленькой кучкой сухой соломы, кубарем катящейся от поля к полю. Каждый способен зримо понять, кем он хочет быть. Кем он может быть. Где его предел…
Вот то, что сейчас делают на фронте наши бойцы для нашего же народа, - это всё очень трудно переоценить. И дело-то не в громких словах. Нет, нисколько. Просто ребята напитывают самый воздух нашей страны понятием Любви в наивысшем смысле этого слова. У нашего Кольки, положим, не осталось семьи и детей. Не успел. Но при этом он сделал нечто гораздо большее. Колька стал частью общей памяти. Той самой истории, которой напитана наша земля.
Колька отдал ради этого самое ценное, что у него было, - свою жизнь. И эта жизнь его, как и жизнь многих других ребят, - она тут, с нами. Как то дерево, мимо которого каждый день ходят люди. Рядом с которым гуляют дети. Она, Колькина жизнь, - это и есть то мерило, которым будут (хочется верить) мерить свои поступки и свои мысли наши будущие поколения. Наш вечный гамбургский счёт...
А еще есть страдания близких наших погибших бойцов. И эти страдания – тоже та цена, которая платится за каждую рожденную на нашей земле жизнь. Опять же, в этих моих словах нет абсолютного никакого пафоса. Я своими глазами наблюдаю эти страдания. Я их ощущаю – не только на себе, но и в тех семьях, которые столкнулись с горечью потери родного человека на войне. Я вижу, как эти люди – каждый как может – пытаются пересобраться, чтобы – жить. Поверьте мне, для многих из этих людей жизнь – это такой же сложный и страшный процесс, как для иного обывателя – смерть. Потому что в этой их жизни очень много боли. Очень много страданий. Хотя на вид вы можете даже не отличить этих людей от других: ну идет какая-нибудь женщина по улице – и что с того? Женщина – и женщина. А на поверку может оказаться, что это, к примеру, моя крестная мама. И для того, чтобы даже идти по улице, чтобы просто вот идти, - для этой обыденности ей порой требуется очень много сил. Иногда это одно для нее - уже поступок...
И тем не менее. Эти наполненные страданиями люди пришли сегодня сажать деревья. Чтобы жизнь продолжалась. Чтобы жизнь прорастала невзирая ни на что: сквозь страдания, вопреки боли, через невозможность. Чтобы жизнь корнями каждого сегодняшнего дерева врастала в нашу многострадальную землю на веки вечные.
Потому что Жизнь сильнее смерти.