"Когда немецкого раненного офицера перевязывали, тот с горечью подумал, что атаковать своей пехотой вражескую пехоту в условиях лесисто-болотистой местности просто невозможно. Особенно если у противника такая же кадровая армия".
(с) Евгений Читинский
"Бои на Линии Сталина. Лейтенант Старновский". Читать бесплатно.
Начало первой книги ЗДЕСЬ. "Лейтенант Старновский" кн.1
Начало второй книги ЗДЕСЬ. "Бои на "Линии Сталина". Лейтенант Старновский кн.2
Предыдущая глава ТУТ гл. 99
Бои на «Линии Сталина». Лейтенант Старновский.
Глава 100. Бои на рубеже Омговичи-Калита. Трудности боя в лесисто-болотистой местности
Предисловие к этой главе.
Все же данное повествование является художественным произведением, но написано на основании реальных фактов, реальных боев, произошедших именно в этих местах, именно в это время.
Глава 100
- Теперь немцы к нам полезут в обход! – опустив бинокль, ровным голосом проговорил сержант Васильев, обращаясь к стоящему рядом бойцу с ручным пулеметом.
- Немцы не дураки, как получат по зубам, сразу в обход идут, слабые места у нас ищут.
- Ну, мы-то не слабое место. У нас тут техника не проедет, а ихнюю пехоту мы перестреляем как куропаток, позиция позволяет. Да и немец теперь бояться будет, сильно геройствовать не станет. Так что отобьемся!
- Да мы их только нашими пулеметами положим, выкосим к чертовой бабушке!
Сержант мысленно с ним согласился. Всё же у станкового пулемета «Максим» было несколько запасных позиций, так что маневрировать можно было вдоль всей линии обороны! Плюс резервная группа, всё как учили в школе сержантов. В общем, сводный взвод на 33 человека имел на вооружении 1 «Максим», 3 ДП-27 и 1 трофейный МГ-34. На позицию фронтом в 300 метров, в данных условиях, это было нормально! Да и бойцы все кадровые, подготовленные, стрелять умеют, в боях закалённые. Это немцы окажутся на открытом пространстве, как только выйдут на этот берег ручья, а красноармейцы находятся в окопах, тут, как говорится, можешь спокойно стрелять на выбор в кого хочешь. А стрелять в Красной Армии учили хорошо! До войны, конечно. Время-то было! (Это потом, когда Кадровую Армии «профукали», обучение пришлось вести в стиле «взлет-посадка»).
А поначалу немцам казалось, что у русских полно снайперов (там, где они натыкались на подготовленную оборону или засады). А что, очень удобно оправдывать свои неудачи, ну как же, «наткнулись на огонь русских снайперов»! А мы добавим - не столько снайперов, сколько «ворошиловских стрелков»!
И немцы полезли!
Сначала на той стороне ручья за прибрежными зарослями противоположного берега замелькали серые фигурки немецких стрелковых цепей.
- Огонь открывать по команде! - громко крикнул сержант, напоминая свой приказ. Пусть вражеские пехотинцы выйдут на открытое пространство. Всё же заросли на этом берегу успели существенно проредить, когда заготавливали дрова и древесину для окопов и блиндажей.
И как только серые фигурки начали перебредать ручей, поскальзываясь на его болотистых берегах, находясь по колено в грязной жиже, прозвучала команда «Огонь!». Что тут началось! Немцы отчаянно заорали, вражеские командиры стали надрываться до хрипоты, судорожно отдавая какие-то приказы. Застрекотали пулеметные очереди, перемежающиеся точными выстрелами пресловутых «русских снайперов». Вот, откинув фуражку, эффектно раскинув руки, упал первый вражеский офицер. Следом завалился на бок второй. Его тут же подхватили два ближайших солдата и поволокли в тыл. Остальные немцы, приседая, старались вести прицельный огонь с колена. Выбравшись из зарослей, хлюпая в болотистой жиже, немецкие пулемётчики развернулись в боевое положение и пробовали открыть ответный огонь. Но русское болото (в данном случае белорусское) цепко хватало сошки хваленых пулеметов «MG - 34», а затем, смачно чавкая, старалось поглотить содрогающееся от выстрелов оружие чужестранных завоевателей. Правда, глубина была по колено, но и этого было достаточно. Пара пулеметных расчетов нашли удобные кочки и расположили свои пулеметы на них. Но возвышающиеся головы врагов только притягивали пули русских, а сами кочки вздрагивали, хлябали болотной водой, не давая вести меткий огонь, да еще предательски местами пропускали винтовочные пули калибра 7,62 мм. То один немец, вскрикнув, падал навзничь, то другой молча тыкался лицом в болотную жижу.
Стрелявшие с колен гитлеровцы еще пытались перебежками зацепиться за другой берег и выбежать на твёрдую, ровную землю, чтобы потом броситься в решительную атаку и достичь русских окопов.
Но…
Но не хватило боевого духа.
Или хорошего пинка в виде отрядов заграждения.
В общем, чего-то не хватило, и немцы побежали.
От разгрома их спасло то, что с того берега запоздало ударили минометы. Почему запоздало? А потому что только сейчас минометные расчеты рискнули развернуть свои позиции позади стрелковых цепей на небольшой сухой прогалине среди болотистой жижи. И то пулемет «Максим» тут же перенес огонь на них, беспощадно срезая ветки прибрежных зарослей на том берегу, проделывая «огневые дорожки». Как итог - огонь минометов стих, правда, без существенного ущерба для немцев. Но зато вражеские пехотинцы, воспользовавшись тем, что русский станковый пулемет отвлекся на другую цель, сумели отступить, избежав полного разгрома.
Когда немецкого раненного офицера перевязывали, тот с горечью подумал, что атаковать своей пехотой вражескую пехоту в условиях лесисто-болотистой местности просто невозможно. Особенно если у противника такая же кадровая армия.
Сами понимаете, советские пулемётчики, кадровые. Советские «снайперы», которые «ворошиловские стрелки», тоже кадровые.
А еще немецкий офицер подумал, что нужно дожидаться очереди в помощи своей авиации, ведь наземной техникой тут много не навоюешь. Артиллерия, танки, машины по лесам и болотам двигаться не могут. Минометы вверх, сквозь ветки деревьев, не стреляют. Нечем русскую пехоту выколупывать из окопов.
Хотя вон, откуда-то издалека, со стороны Варшавского шоссе, пара пушек огонь открыла. Но это было скорее от бессилия, чем являлось реальной помощью.
Кинув пару десятков снарядов, немецкие орудия замолчали.
Советские солдаты даже испугаться не успели, такой сильный разнос снарядов от цели был. Это только добавило адреналина красноармейцам, которые после прекращения обстрела еще оживленнее загалдели:
- А как мы их умыли!
- А я, такой, офицера сшиб, от него аж фуражка вверх полетела!
- Я тоже двух немцев подстрелил. Их теперь у меня девять!
В это время в лесу послышались звуки ударов многочисленных топоров немецких саперов. Противник начал готовить позиции для минометов и орудий, прорубая просеки от шоссе. Замысел был прост. Атака танков пойдет в районе мостика, а пехотинцы на флангах будут обеспечивать направление основного удара.
Бои на рубеже «Омговичи-Калита» только начинались.
Вот что по этому поводу писал Л. М. Сандалов в своих мемуарах «1941 год. На Московском направлении» (а он ещё написал и военно-исторический очерк, который я для краткости далее буду именовать монографией, так как, по сути, он монографией и является. Обе книги у автора имеются в личной библиотеке).
Итак, по этому эпизоду войны Л. М. Сандалов вспоминал:
«К 10 часам 3-я и 4-я танковые дивизии Гудериана уткнулись восточнее реки Случь в особо насыщенный заграждениями рубеж Омговичи-Калита, на котором оборонялись танкисты*. У завалов и мостов одна за другой взрывались вражеские машины. Противник был вынужден выдвинуть вперед пехоту с саперами и медленно прогрызать оборону».
(* т. е. сводные отряды 14-го мехкорпуса и 28-го стрелкового корпуса, у которых еще оставались два броневика, согласно монографии Сандалова).
Продолжение здесь. Гл. 101. Прорыв немцев