Егор не понял сперва отчего мама прикрывает рот платочком и улыбается как-то скованно. Она посторонилась бочком, пропуская в квартиру семью сына.
- Что с вами, Антонина Петровна? - задала вопрос в лоб невестка.
- Да ничего, ничего, маленькая неприятность, - суетливо потрясла головой женщина, - наконец-то вы приехали, мои дорогие, я уж думала не дождусь вас до самой смерти. Как же ты выросла, Кариночка! - схватила она за щёчки девочку, а потом обняла одной рукой и впечатала внучку себе в живот. - Была отакусенькой! Три годика! А теперь в школу идёшь! Ну вы проходите, проходите!
Егор поставил у стены чемодан и заглянул в комнату.
- А Женька где?
- Манукюр доделывает, всё в последний момент, как всегда.
- Маникюр, мам. Правильно говорить - маникюр.
- Да один чёрт, сынок. Столько денег на её свадьбу ушло, провались оно всё пропадом, теперь долги полгода раздавать буду. Одна мне радость от завтрашней свадьбы - что вы приехали, хоть полюбуюсь на вас.
- Ты же говорила, что родители жениха оплатили свадьбу, - не понял Егор.
- Они-то оплатили, дай Бог им здоровья, а кто платье-туфли должен покупать для нашей мадамы? И марафет этот весь с причёской, макияжем и прочим? Там же у них всё по высшему разряду, Женя не хотела ударить в грязь лицом.
- Шла бы работала, наконец, твоя Женя, и оплачивала свои хотелки сама, - нахмурился Егор.
- Так учится же ребёнок. Пары у неё. А теперь беременна. Кто её на работу возьмёт?
Невестка с внучкой ушли мыть руки, а Егор сел рядом с матерью, потрепал её за плечо. Рот у мамы был плотно сжат, но она улыбалась. Егор обвёл взглядом дом своего детства - всё оставалось таким же, ничего нового не добавилось: та же мебель с начала 90-х годов, те же коврики и шторы. Время здесь замерло. Рома раздражённо думал о младшей сестре, она бесила его своей детскостью мышления, инфантильностью. Видит же, что мать старая, родила Женьку в сорок три года, пятнадцать лет между ними разница. Родила и по иронии судьбы осталась вдовой. Всю жизнь работала Антонина Петровна на швейном производстве, заработала больную спину, остеохондроз поясничного и шейного отделов, испортила себе суставы на руках, появился артрит. Даже выйдя на пенсию она продолжала какое-то время работать, ведь надо было поднимать Женечку. Егор личную жизнь строил и помогать особо ничем не мог, да мама и не просила, понимая, что ему тоже нелегко.
- Всё нормально у тебя? Как здоровье? -спросил он.
- Хорошо, хорошо, - сказала мать в сторону.
Вернулась внучка и Антонина Петровна, забыв о платочке, открыла в широкой улыбке рот, как это делала прежде - она всегда улыбалась широко и говорила также, оголяя зубы, не стесняясь своих крупных лошадиных зубов. Среди зубов у неё особенно выделялись передние, кроличьи. Но вот Антонина Петровна улыбнулась в забытьи и все увидели, что передних зубов у неё больше нет - вырвали.
- Мама, Господи! Где твои зубы? - испугался Егор.
Антонина Петровна страшно смутилась и поспешила "запечатать" рот платочком. Невестка тоже смотрела на неё с недоумением.
- Вырвали мне зубы, сынок. Позавчера вырвали. Стоматолог сказал, что лечению не подлежат, сгнили под корень.
- Ёлки-палки... А подождать нельзя было? Как же ты на свадьбу пойдёшь в таком виде?
- Болели они сильно, ни есть, ни спать не могла, - призналась Антонина Петровна, - ничего, ничего, я платочком прикроюсь. Кому я там нужна, чтобы на меня смотреть.
- А новые когда будете ставить? - поинтересовалась невестка.
- Ох, нескоро, Катюш. Тут долги надо отдать, 50 тысяч заняла у знакомой, обещала в течении полугода отдать с процентами. А зубы врач сказал около сотни выйдут, это если без наворотов, на них тоже копить надо. Ты, Егор, только Жене не предъявляй ничего! Они в свадебное путешествие едут, а потом на квартире жить будут, а я разберусь, ничего страшного. Ну, не будем о грустном! Всё хорошо! Да, Кариночка? Да? - обратилась Антонина Петровна к внучке и поделала руками "фонарики", - помнишь, как я пела, а ты танцевала? Ай-ла-ла! Ай-ла-ла! С медведем кружилась передо мной, такая умница. Помнишь мишку своего? Вон он стоит на серванте, ждёт тебя, возьми его. Он соскучился по тебе.
Карина сходила за мишкой. Мишка был, что называется, "на стиле": шляпа из фетра с дырочками для ушей, жилетка, брюки и галстук-бабочка - всё это нашила ему Антонина Петровна.
- Бабушка, а можно я его с собой заберу?
- Конечно можно. Я-то думала, что ты будешь приходить ко мне и играть, а вы уехали. Ой, бедные вы мои дети! Сколько же вы будете шастать в Москве по этим квартирам!
- Ну недолго вообще-то. Новостройку нашу в Люберцах уже сдали, там черновая отделка есть, а ремонт мы уже начали своими силами.
- Слава Богу! Экономьте на всём, чтобы побыстрее. Жаль, не могу вам помочь...
- Да успокойся, мам, разберёмся без тебя.
Свадьбу сыграли пышную. Женька, разодетая и счастливая, сияла. Егор с женой, скрепя сердце, подарили молодым 50 тысяч в конверте. Они поспорили накануне стоит ли вообще что-то дарить Жене, не лучше ли отдать эти деньги матери. Но явиться на свадьбу без подарка некрасиво, поэтому вручили конверт новобрачным с обмолвкой, что подарок не только от них, но и от мамы, которой и дарить-то молодым было нечего. Мать сидела за столом скованная, всё с этим своим платочком, старалась лишний раз не открывать рот. Егору это всё не нравилось, ох как не нравилось... А Женька ничего и не замечала. Ну подумаешь мать без зубов, для пожилых это не ново. Егор же думал о том, как хорошо повеселилась бы его мама будь у неё зубы. Она ведь любила и поболтать, и пощеголять...
Домой они вылетели через день, нужно было выходить на работу. Егор хотел помочь матери, но лишних денег у него не было. Тысяч тридцать лежало дома наличкой на чёрный день, всё остальное уходило на съём жилья и ремонт. Но Егору было невыносимо знать о том, что мать высчитывает копейки с пенсии, откладывает, чтобы раздать долги, отказывает себе в необходимом. Он подал заявки в несколько банков, но ему отказали в кредите наличными - слишком высокий был их платёж по ипотеке, оформленной на него. С женой он боялся даже заговорить на эту тему, знал как она относится к кредитам и прочему. Каково же было его удивление, когда через две недели после возвращения ему на карту пришёл перевод на 150 тысяч! И не от кого-нибудь, а от жены!
- Откуда у тебя деньги? - поразился Егор.
- Ну... - хитро улыбнулась жена, - пятьдесят тысяч мне дали родители на день рождения, я хотела себя побаловать, если честно, сходить к косметологу и тряпок новых купить, думала куртку зимнюю сменить... Но твоей маме эти деньги нужнее. Она у тебя хорошая и заслужила помощи от сына. Красивая женщина не должна ходить без зубов, она любит улыбаться, так пусть делает это открыто, радует мир своей доброй улыбкой.
- А остальные?
- Оформила кредитную карту и, знаешь, нам даже процент не придётся переплачивать, там есть беспроцентный период - это во-первых. А во-вторых, с этой кредитки можно перевести до 100 тысяч себе на дебетовую карту. Я их вывела и перевела тебе. Мы можем внести минимальный платеж до наступления процентного периода и по-тихоньку потом выплачивать оставшуюся часть – процентов за них не начислят! Всё равно начинаем жить в собственной квартире и не придётся по 35 тысяч отдавать за съём.
- Даже не знаю что сказать...
Егора переполняла радость, он никак не ожидал, что его может обрадовать кредитная карта.
- Можешь сказать спасибо, - рассмеялась жена.
- Спасибо! Ты у меня самая лучшая!