В Ростовской области установили «особую зону» на границе с ЛДНР с мотивацией воспрепятствовать террористам и экстремистам. Внутри 5-километровой санитарной зоны вдоль границ с ЛНР и ДНР вводится «особыйй правовой режим, аналогичный пограничному». Несмотря на то, что эти территории считаются частью РФ и за отрицание этого факта можно получить тюремный срок, находиться в этой «зоне» можно будет только с удостоверяющими личность документами, а при необходимости попасть на 100-метровую территорию, примыкающую к границе, придется сообщать ФСБ на границе за 12 часов. В нее попадут территории Чертковского, Миллеровского, Тарасовского, Каменского, Родионово-Несветайского, Красносулинского, Куйбышевского и нескольких других районов, а также Донецк и Гуково. По мнению губернатора Голубева, такая мера позволит его региону защититься «от проникновения террористов, экстремистов и их пособников, незаконного перемещения оружия».
Стоит отметить, что отношение к новым регионам, как к чему-то временному видно даже по российской политической риторике: например, ТАСС регулярно говорит о «спецслужбах ДНР» как о чем- то не имеющем отношения к России. Что, в принципе, не удивительно, учитывая, что никакой особой интеграции в этих регионах нет. Они продолжают жить своей жизнью, на которую центральная российская власть имеет минимальное влияние.
До этого россияне помнят лишь б одном подобном случае строительства укреплений вдоль административной границы региона - и это, конечно же, была Чечня 1990-х годов. Въезд и выезд из которой жестко контролировались, и в обход которой планировалось даже строить железную дорогу. Фактически такая политика косвенно свидетельствует о потере контроля над регионом при полном отсутствии стратегии его интеграции в будущем.
«Санитарная зона» вокруг Чечни создавалась не только потому что на территории этого субъекта федерации шли полноценные боевые действия, но и потому что Чечня 1990-х представляла собой рассадник криминала и терроризма. Впрочем, даже блокирование границ не давало надлежащего эффекта и не смогло предотвратить рейд Басаева в Буденновск в 1995 и рейд Радуева в Кизляр в 1996- м. Точно также и нынешняя политика сохранения границ с ДНР и ЛНР никоим образом не помешала приехать из Донбасса в Москву предполагаемой убийце Дарьи Дугиной Наталья Вовк.
Подконтрольный России Донбасс превратился в серую зону, где не действуют никакие российские законы, а власть принадлежит командирам как официальных, так и полуофициальных вооружённых формирований и местному криминалу, легализующему себя через выборы, за законностью которых никто не следит. Прокуратура и следственные органы, например, никак не отреагировали на убийство российскими военнослужащими американского военкора Рассела Бентли, даже несмотря на то, что к расследованию призывали публичные персоны, даже Маргарита Симоньян, они не реагируют и на большое количество незаконных тюрем для отказников по всему подконтрольному России региону.
При этом Донбасс действительно распространяет нестабильность на все соседние российские регионы - как, собственно, это происходило и в Чечне. Лишь за год с начала спецоперации в Белгороде в 42 раза выросло число преступлений с оружием и взрывчаткой. В сфере незаконного оборота наркотиков число преступлений в области выросло почти в 3,5 раза. В лидерах по приросту преступности также оказались Брянская и Курская области, там число преступлений с применением оружия возросло на 1300% и 1233% соответственно. По состоянию на конец прошлого года в прифронтовой зоне число ограблений, убийств и прочих злодеяний с использованием «стволов» выросло от 5 до 17 раз.
После того, как на эту аномалию обратили внимание журналисты, МВД убрало из очередного отчета (за январь — октябрь) и разбивку по регионам, и в целом статистику по таким видам преступлений. Осталась лишь статистика по незаконному обороту оружия — но даже по этому показателю видно, что Белгородчина стала «серой зоной», где только зафиксированная полицией купля-продажа стволов выросла на 60%. Однако «решать» проблему, засекретив статистику, так же глупо, как и огораживаться от Донбасса «санитарной зоной». Проблемы будут нарастать, как это происходило с Чечней, даже после подписания Хасавюртовских соглашений.
При этом решения проблемы не просматривается, так как даже формальное отстранение от власти руководителей региона не приведет к стабилизации ситуации: вполне вероятно, что официальные главы республик сами не контролируют происходящее в регионе. «Санитарная зона» — это паллиативное решение, которое обозначает проблему, но совершенно не способно ее устранить. Собственно, эту проблему не удалось решить и в Чечне, где ценой огромных материальных и человеческих усилий удалось установить власть клана Кадыровых. Однако такая «стабильность» не гарантирует ни повторения войны, ни интеграции Чечни в правовое пространство - требуя при этом огромных финансовых вливаний. Донбасс представляет собой такую же Чечню, с той только разницей, что из местных криминализированных кланов даже нельзя подобрать достаточно надёжный для того, чтобы опереться на него.
Прописать российский статус Донбасса в Конституции было нетрудно, однако на самом деле он так и остался напичканным оружием криминальным анклавом, где не работают российские законы. Нужно как данность принять тот факт, что у нас появился неподконтрольной регион, экспортирующий в Россию оружие, наркотики и украинских диверсантов - и такая ситуация растянется как минимум на десятилетия.
