Наше путешествие по Черекским ущельям Кабардино-Балкарии началось с посещения западного из них — Черек-Безенгийского. Там, над далёким селом Безенги, есть Холм Великанов, из которого торчит Зуб Мудрости одного из них, более известный у туристов как «Язык Тролля». Было очень облачно, и, к сожалению, мы не увидели не только легендарную Безенгийскую стену, но и Ак-Каю над нашими головами. Мы вернулись к селу Бабугент и свернули на юг к Черекской теснине. Следующая остановка у нас была на Голубом озере — питающегося подземными источниками, немыслимой глубины — и совершенно необитаемом.
Ни рыбы, ни уток — так утверждал Исмаил. Не удивительно, ведь название нижнего Голубого озера, Церик-Кёль, переводится с балкарского как «гнилое озеро» и связано с тем, что вода содержит растворённый сероводород. Озеро представляет собой огромный колодец с практически отвесными стенами и находится на высоте 809 м над уровнем моря. Разведанная МЧС в 2022 году глубина этого озера достигает 292 м, и оно является одним из глубочайших карстовых озёр мира. И возможно, на самом деле оно ещё глубже. В экспедициях на это озеро участвовал даже известный исследователь Жак-Ив Кусто, но и ему не удалось точно установить глубину.
На озере было холодно и влажно. Мы шли вокруг озера, в воде отражались ветви ив, делая палитру воды ещё глубже и ярче. Здесь были длиннющие ряды торговцев всякой всячиной, и Эмилия накупила себе шапок местного производства. Мы завершили вояж меж прилавков — и вышли к кафе, где гигантский орёл простирал крылья с торчащими из них фонарями. Орёл рос из бетонного постамента, и казалось, будто он едет на нём верхом, растопырив полосатые лапы. Из стены дома выдавалась оскаленная медвежья башка, и пасть медведя служила дверью. У этого скульптурно-дизайнерского чуда нас и подобрал Исмаил.
Следующим пунктом нашей программы была старая дорога над пропастью, которую строили в конце XIX века жители верхних сёл. Рубили скалы в течение десяти лет. Государство ограничилось тем, что безвозмездно выделило горцам 21 тонну взрывчатки. Дорога проходит по отвесной скале на высоте около трехсот метров. Прежде тут ездили всадники, потом — машины, а в конце XX века рядом с дорогой пробили в горе туннель. Так что дорога теперь — объект для туристов, желающих пройтись пешком вдоль краешка и пощекотать себе нервы.
По дну ущелья журчал жёлтый Черек — в какой-то невозможной глубине.
Скалы возносились к небесам. Дорога шла под каменными сводами. Тут же, у скалы, раскинули свои прилавки торговцы сувенирами. Мы прошагали первый, коротенький перегон до выхода из туннеля. Тут ждал нас Исмаил — на случай, если кому расхочется идти дальше пешком. Всё-таки — целый километр над пропастью!
Лене идти дальше хотелось. Она уточнила у Исмаила — можно? Тот подтвердил — заметив, однако, что ещё две недели назад каменного завала у самого туннеля не было… И стоило Лене двинуться вперёд, как ей закричал Андрей. Нельзя ходить, опасно! Рядом стоял и темпераментно ругался мужчина из проезжавшей машины. Скалы осыпаются! На днях туристу в голову камешек прилетел — и здравствуй, реанимация! Скалы над дорогой и впрямь слоились, словно готовый раскрошиться пирог. Лене пришлось признать, что от пробежки по опасному участку стоит отказаться…
После туннеля скалы расступились, и мы въехали в Верхнюю Балкарию. Справа были умопомрачительной красоты скалы, в которых с трудом можно рассмотреть стены ранне-средневекового укрепления «Замок Бозиевых». И то дома, на фотографии. А там мы просто фотографировали на ходу из окна машины в надежде сохранить на память хоть что-то...
На въезде в селение мы сделали ещё одну фотоостановку — наши гиды не могли отказать себе в удовольствии «пощёлкать» нас в такой локации.
Вот и сельское поселение Верхняя Балкария. До начала XX века в ущелье реки Черек-Балкарский располагалось 18 селений, а ещё родовые аулы Темукуевых и Глашевых. С установлением советской власти, в 1920 году, эти сёла были объединены в два сельских совета: Верхне-Балкарского и Нижне-Балкарского. В 1926 году был образован Средне-Балкарский сельсовет. В 1935 году, с разукрупнением Балкарского округа КБАССР, все три сельсовета были включены в состав новообразованного Черекского района. В 1944 году балкарцы были депортированы в Среднюю Азию. Вследствие этого все селения пробыли в заброшенном состоянии около 13 лет. В 1957 году началось возвращение балкарцев из ссылки в свои прежние места проживания. После реабилитации балкарского народа и возвращения на родину, бывшие сёла Верхне-Балкарского, Средне-Балкарского и Нижне-Балкарского сельсоветов были объединены в одно поселение — Верхняя Балкария, с одноимённым сельсоветом. Развалины других заброшенных аулов (не вошедших в состав объединённого села Верхняя Балкария) сохранились в окрестностях села…
Здесь, в долине между хребтами гор, почти всегда светит солнце и тепло. Нам «повезло» приехать в живописное ненастье. Погода окончательно нахмурилась — но пасмурность неожиданным образом только усилила впечатление от места. Развалины аула Конлюм на окраине Верхней Балкарии светлели на склоне над рекой — лабиринт разрушенных стен и одна-единственная уцелевшая боевая башня Абаевых. Марат с Исмаилом и Эмилия что-то заказали в кафе у парковки, Лена же с Андреем решили ограничиться пельменями из термоса. И отправились к руинам.
По мостику из прозрачной металлической сетки перешли реку, и разбрелись среди остатков домов. Цветущая яблоня над рекой на фоне ущелья надолго тормозила всех прибывавших — вид был впечатляющим. Потом каждый выбирал свой маршрут. На лавочке у подъёма сидела, медитативно глядя на горы напротив, колоритная компания — мужчина и по сторонам от него две хищные птицы, кажется, орёл и сокол. Птицы были прекрасны и невозмутимы, и можно было бы подумать, что сидят они с мужчиной в равных правах — если бы не привязанные к птичьим лапам ремешки.
Наши сопровождающие наказали нам ходить только по улицам, а не по тропкам. Мы обещали, и Лена, разумеется, тут же поскакала самыми непредсказуемыми ею самой траекториями. Доскакалась в конце концов, наверху над башней, поскользнувшись на камне. Но зато, изобретая себе путь в лабиринте стен, она вдруг поняла, что Верхняя Балкария вовсе ей не безынтересна. Застревая в тупиках и перепадах высот, она обнаруживала очень говорящие ракурсы и композиции. А пасмурные небеса и горы в тучах усиливали атмосферность места…
От башни Лена начала спуск последней, догоняя Андрея и Эмилию, и подмечая на ходу новые подробности жизни города, казалось бы, уже не живого. Как, например, аккуратные картофельные грядки в квадратном основании разрушенного дома… А мужчина с птицами всё сидели на лавке в прежних позах, и спины их выражали ту же невозмутимость, что и глаза…
Пока Исмаил, Марат и Эмилия ели в кафе, Андрей с Леной перекусили на улице на скамеечке. Над Верхней Балкарией сгущалась совсем уже свинцовая темнота. Что ж, мы таки успели застать тут выразительное состояние!
Мы ехали домой сперва молча, а потом Марат вновь принялся развлекать нас разговорами. И Лена сочла, что день вполне удался с учётом плохой погоды. Она, в отличие от Андрея, не представляла себе, сколько величественных гор мы не смогли увидеть из-за облаков…
11 мая 2023 г.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
