За время участия в 74-х и 75-х Голодных Играх Китнисс познакомилась с некоторыми жителями Капитолия, которые, как выяснилось позже, были заговорщиками против верхушки Панема. В их число входили Плутарх, распорядитель Игр, и Цинна, стилист Китнисс.
И если они были в сговоре с тринадцатым дистриктом, то можно предположить, что были и другие персонажи, которые могли быть на стороне повстанцев. Поскольку "Голодные Игры" ведутся от лица Китнисс, мы знаем лишь то, что знает она, но вполне возможно, что один из злодеев был тайным союзником девушки, или, по крайней мере, Альмы Койн.
Во второй книге/фильме стало явно, что повстанческое движение началось задолго до 74-х Игр. Китнисс была искрой, но эта искра должна была что-то зажечь. Для Китнисс и восстания подготовили надёжную почву, и одна из теорий предполагает, что на стороне повстанцев был один из злодеев, который, если верить теории, оказал значительное влияние на победу Китнисс в её Играх, а также на успех последующей революции.
Сенека Крэйн мог на протяжении многих лет сотрудничать с Альмой Койн
Сенека Крэйн был главным распорядителем 74-х Игр. Китнисс никогда не встречалась с ним лично, но в её представлении (как видно из её внутреннего диалога из книг) Сенека был не кем иным, как злым представителем Капитолия, стоящего за жестокой ареной.
Однако, многие из его решений в качестве распорядителя сыграли на руку повстанцам, и именно благодаря ему Китнисс смогла не просто победить в Играх, но и выбраться с арены вместе с Питом. Возможно, Сенека сделал это намеренно, потому что он долгие годы тайно поддерживал сотрудничество с Альмой Койн.
Именно будучи главным распорядителем Игр, Крэйн мог ввести правило победы двух трибутов. Такого раньше никогда не случалось, но почему именно в этих Играх было решено сделать такое исключение? Неужели в прошлых Играх никогда не возникало ситуации, когда последними выжившими оставались товарищи? И неужели никто не рискнул пойти на крайние меры в духе "либо победим мы оба, либо не победит никто"?
Всё это подтолкнуло Китнисс к её трюку с ягодами, после которого, по сути, и началась революция. Сенека, возможно, пытался разыграть хорошее шоу для Капитолия, но он также мог быть хорошим инструментом революции в руках Койн.
Китнисс показала, что Сенека всё это время искал именно её
Участие нескольких прошлых победителей в революции подталкивает на мысль, что идея использовать Игры для сплочения дистриктов прорабатывалась не первый год. Если бы Сенека и правда поддерживал повстанцев, то его работа, скорее всего, заключалась в поиске кандидата, которого можно было бы выдвинуть как лицо необходимой им революции.
Поэтому когда Китнисс выпустила стрелу в организаторов игр, она показала, что обладает пламенным характером революционерки.
Возможно, Сенека находился в таком поиске несколько лет, и если Койн хотела создать сильный символ для сопротивления Капитолию, Голодные Игры были идеальным местом для поиска.
Выбрал трибута, но он не оправдал надежд? Скорее всего, из Игр он не выберется, а через год можно найти другого.
Сенека манипулировал Играми, чтобы сделать Китнисс героиней
После того, как Сенека выбрал Китнисс после того выстрела, всё, что ему нужно было сделать - это сохранить ей жизнь, да так, чтобы Сноу ничего не заподозрил.
В итоге Сенека манипулировал её окружением, стараясь сделать из Китнисс идеального героя для аудитории. Сама Китнисс упростила эту задачу, подружившись с малышкой Рутой, и именно после её "поражения" в Играх и началась революция.
Если у Сенеки и были сомнения касательно Китнисс, они рассеялись, когда девушка проводила малышку Руту в последний путь. Это было нечто такое, чего раньше не делали, это привлекло внимание жителей во многих дистриктах, и это было именно то, чего желала Койн.
Понимая это, Сенека объявил о новых правилах, по которым два трибута из одного дистрикта могли победить в Играх. Эта уловка помогла создать для Китнисс ещё одного союзника, ради которого она могла бы восстать.
Сноу расправился с Сенекой (и Плутарх занял его место)
В фильме Сенека был показан куда лучше, чем в книгах. Из разговоров между распорядителем игр и Сноу сложилось впечатление, что первые искренне верил, что отмена правила двух победителей подтолкнёт Китнисс расправиться с Питом.
Но возможно, Сенека искусно подталкивал Китнисс к неповиновению Капитолию. Странно, что такой неглупый человек на полном серьёзе мог рассчитывать, что Китнисс, которая половину Игр носилась за Питом и спасала его, вдруг возьмёт и расправится с ним ради своей победы.
Если Сноу что-то и понял, то слишком поздно. Сенека позволил победить и Китнисс, и Питу, чего в истории Голодных Игр не случалось никогда, дисктрикты получили красивую историю любви, а Китнисс не только осталась жива, но и не прошла через боль утраты и заручилась сильным союзником.
Если посмотреть на действия Сенека под таким углом, то всё было разыграно великолепно. Сноу расправился с ним, но сделал лишь ещё хуже, сделав следующим главным распорядителем Игр Плутарха, который поддерживал повстанцев и сотрудничал с ними.