Двенадцать лет активного творчества, пять блистательных романов и больше восьмидесяти рассказов – таков творческий итог жизни американского писателя и литературного критика Дэшила Хэммета. Поразительное мастерство и талант создавать нечто новое сделали этого человека настоящим классиком. Когда он пришел в литературу, то не был похож ни на кого из узнаваемых писателей.
Хэммет считается одним из отцов-основателей «крутого детектива». Кто из любителей острого жанра не читал его «Кровавую жатву» или «Стеклянный ключ»? Он создал нового, уникального в своей невозмутимости героя-одиночку «стреляю-не-раздумывая», хотя сам был, по выражению одного из влиятельнейших литературоведов США середины ХХ века Эдмунда Уилсона, «лучшим из лучших интеллектуалов».
Термин крутой парень (дословно: «сваренный вкрутую») благодаря Хэммету перекочевал в литературу из солдатского жаргона времен войны. Тогда это выражение использовали для описания самых суровых сержантов-строевиков.
Когда американские писатели-детективщики составили собственный список «100 лучших детективов всех времен» (а уж кому и верить, как не им!), туда вошли четыре из пяти романов Хэммета. А Мальтийский сокол» занял в этом списке второе место.
Поразителен тот факт, что биография, как и сама личность Дэшила Хэммета, вызывают не меньший интерес читающей публики, чем его книги.
В четырнадцать он бросил школу, чтобы помогать семье. А уже в двадцать один стал частным детективом в агентстве Пинкертона.
В начале Первой мировой записался в армию – очень хотел уехать из дома. Но добрался только до лагеря в Мэриленде, где подхватил грипп, после чего заболел пневмонией и туберкулезом. Врачи приговорили его, но он выжил, хотя провел несколько лет в больницах и выписался с инвалидностью. Как писала журналистка Клаудия Рот Пьерпонт, «ему было двадцать пять лет, рост шесть футов и один с половиной дюйм, вес сто сорок фунтов, и он был физически развалиной. Ему некуда было идти, кроме как снова домой; он кашлял, как его мать, и пил, как его отец».
Хэммет вернулся к Пинкертону, потому что работа не только нравилась ему, но и удавалась. По его же собственному ироничному выражению, сыщику нужно уметь совать нос в чужие дела. У Хэммета это здорово получалось, люди всегда интересовали его. Но здоровье подводило – ему постоянно приходилось лечиться; в промежутках между больницами он успел жениться на медсестре, которая родила ему двоих дочерей. Однако он ушел, заявив, что из-за туберкулеза должен жить отдельно. Семья продержалась в таком режиме несколько лет, потом все же распалась.
Хэммет засел в библиотеке, читал, учился и, наконец, взялся за перо. При поддержке Бюро ветеранов он поступил на писательские курсы, и вскоре его рассказы начали появляться в журналах. Самый первый опубликованный рассказ «Парфянский выстрел» был напечатан в журнале «Smart Set» в октябре 1922 года.
Лаконичный стиль и яркое воображение сделали Хэммета одним из самых влиятельных прозаиков ХХ века. После успеха «Мальтийского сокола» в 1930 году Хэммет становится звездой. Точеное лицо, копна седоватых волос, модные костюмы и при этом реальное прошлое частого сыщика. Гремучая смесь! Конечно, его отождествляли с его героями – невозмутимыми и крутыми. Его любила богема, он ездил на лимузине с шофером и посещал все главные вечеринки. Хэммет мог позволить себе роскошную жизнь благодаря высоким гонорарам. К сожалению, спутницей роскошной жизни стала алкогольная зависимость.
В Голливуде судьба свела Хэммета с умной и амбициозной Лилиан Хеллман. «Она была замужем за писателем с хорошими связями по имени Артур Кобер, и работала читателем сценариев в «MGM». Когда на выступлении Бинга Кросби в отеле "Рузвельт" свет начал тускнеть, Хеллман, сидевшая за столиком со своим мужем, Дэррилом Зануком и Гершвинами, мельком увидела высокую угловатую фигуру, проходившую мимо; она узнала его имя и ушла так быстро, что смогла пройти с ним остаток пути до мужского туалета. К марту она была его любимой Лили, в 1932 году она развелась, а остальное - материал искусно сфабрикованной легенды: почти тридцать лет любви и отвращения, всепоглощающей неверности и, в конечном счете, нерушимой привязанности», - пишет Пьерпонт.
Поначалу Лили казалась его музой, но по факту Хэммет, помогая делать ей карьеру, сам перестал писать. Хеллман же при его поддержке со временем стала известным драматургом. После публикации своего последнего пятого романа «Худой мужчина» Хэммет создавал только сценарии для радио и кино.
Он постоянно пил и в конечном итоге «иссяк». За 17 лет он не опубликовал ни одной книги.
Осенью 1942 года Хэммет завербовался рядовым в армию Соединенных Штатов и назвал этот день «самым счастливым днем в своей жизни». Он служил на далеких Алеутских островах, оторванный от мира, и редактировал полковую газету. Слава продолжала работать на него, когда он вернулся в 1945-ом. Его романы оставались влиятельными, но костер известности горел во многом благодаря Голливуду, который снимал фильм за фильмом по его произведениям. Писатель получал деньги за экранизации своих романов и новелл, которые в 1940-е годы, в момент расцвета «нуара», стали невероятно популярными.
В Рождество 1948 года он бросил пить, начал было писать новый роман, но так и не закончил. Роман о том, что опыт и креативность не могут ужиться друг с другом. Одни исследователи говорят, что радикальная лаконичность стиля Хэммета – ни оттенков, ни подтекстов! - сыграла с ним злую шутку и привела его к творческой немоте. Другие считают виновником творческого заката алкоголь, третьи – его любимую Лили, четвертые - политическую деятельность.
В 1951 писатель был обвинен в антиамериканской пропаганде за активно выражаемые симпатии к коммунистической партии и провел 6 месяцев в тюрьме. Тогда Хэммета включили в «черные списки» сенатора Маккарти, который требовал изъять из библиотек книги писателя.
Дэшил Хэммет умер от рака легких в 1961 году и похоронен на Арлингтонском кладбище.
А теперь частности. Есть в творчестве Дэшила Хэммета кое-что интересное для авторов детективов.
Вскоре после того, как писатель опубликовал свой третий роман "Мальтийский сокол", получивший признание критиков и высокие продажи, он согласился на должность рецензента криминальной фантастики в «New York Evening Post». Для своей колонки Хэммет ознакомился почти с сотней детективных романов и был поражен тем, насколько недостоверными выглядели в них и герои, и ситуации. Одним из главных раздражителей для него стала популярная «детективщица» первой половины двадцатого века, Мэри Робертс Райнхарт. Она написала около сорока романов, которые разошлись тиражом более десяти миллионов экземпляров только при ее жизни. Хэммет так отзывался о ее книге «Дверь»:
«Никто из тех, кто начнет читать эту книгу, вряд ли оставит ее незаконченной, если только ему не помешает стихийное бедствие. Он может поулюлюкать на слабые места, его может раздражать старомодность героев (миссис Райнхарт явно не писатель этого десятилетия), но он прочтет роман до конца. Что ж, читабельность - это стандарт, по которому следует оценивать книги такого рода».
С чем Хэммет решительно не хотел мириться, так это с непрофессионализмом ведущего детектива романа «Дверь», который был приятным парнем, несмотря на его привычку усыпать место своих операций сломанными зубочистками. Кроме того, ключевые подсказки, подбрасываемые автором читателю, отличались завидной неправдоподобностью.
Короче говоря, Хэммету постоянно приходилось делать обзоры книг, в которых было полно несообразностей и просчетов, «из-за которых детективные истории в целом вызывают насмешки придирчивых людей”. И вот он отказался рецензировать очередную порцию книг, а вместо этого опубликовал список грубых ошибок, с которыми постоянно сталкивался как рецензент, в надежде, что авторы смогут избежать их в будущем. Колонка с его замечаниями оказалась настолько популярной, что месяц спустя он дополнил список еще несколькими записями.
«Было бы глупо утверждать, что тот, кто не был детективом, не должен писать детективные рассказы. Но не лишено смысла всякому автору для успеха книги приложить некоторые усилия, чтобы хоть что-то узнать о выбранной теме. Большинство так и делают. Только создатели детективных историй, похоже, свободны от чувства долга и, что любопытно, самые авторитетные и плодовитые являются худшими из всех. Авторам вестернов, по крайней мере, удается время от времени взглянуть на выбранную ими территорию из окна машины по пути в Голливуд; авторов морских рассказов видели на набережной; несомненно, авторы детективных рассказов могли позволить себе время от времени беседовать с полицейскими».
Конечно, пункты списка, который выдал Хэммет, во многом устарели и касаются, в первую очередь, особенностей жизни в Америке. Например, один из них гласит: «Автоматический пистолет «Кольт» 45 калибра не имеет патронников. Патроны помещаются в магазин». Или: «Шериф - это офицер округа, который обычно не имеет официальной связи с полицией города или штата».
Некоторые же замечания Хэммета универсальны и остаются актуальными до сих пор.
- Огнестрельное или колото-резаное ранение сначала ощущается просто как удар или толчок. Проходит некоторое время, прежде чем начинается какое-либо жжение или другие болезненные ощущения.
- Отпечатки пальцев, представляющие какую-либо ценность для полиции, редко обнаруживаются на чьей-либо коже.
- Зрачки глаз многих наркоманов, по-видимому, нормальные.
- Невозможно что-либо увидеть при вспышке обычного пистолета, хотя легко представить, что вы что-то видели.
- При лунном свете можно увидеть не так много, как вы себе представляете. Особенно это касается цветов.
- Опытный детектив, следящий за объектом, обычно не перепрыгивает с порога на порог и не прячется за деревьями и столбами. Он знает, что не случится никакого вреда, если объект время от времени будет его видеть.
- Отпечатки пальцев - вещь хрупкая. Заворачивание пистолета или другого небольшого предмета в носовой платок с гораздо большей вероятностью уничтожит, чем сохранит какие-либо отпечатки, которые на нем могут быть.
- При выстреле из автоматического пистолета пустая гильза вылетает с правой стороны. В револьвере же пустая гильза остается до тех пор, пока ее не извлекут вручную.
- Опытный врач может приблизительно определить, сколько времени труп пробыл трупом, но только приблизительно, и чем дольше он был трупом, тем менее точным, вероятно, будет приблизительное значение.
Короче говоря, Хэммет стоял за профессионализм в литературном творчестве. И вообще не скрывал главного пункта в своем подходе к созданию романов. В интервью, опубликованном Беном Соломоном, создателем онлайн-журнала о криминальной хронике, Хэммет сказал:
«Хороший детектив – это личность. Он относится к тому типу людей, которые меня всегда интриговали. И по этой причине я никогда не подчиняю его личность сюжету моего рассказа». По его признанию, он всегда писал книги именно о детективе, а не просто предлагал читателям детективную историю. Вероятно, поэтому герой «Мальтийского сокола» Сэм Спейд стал олицетворением образа американского частного сыщика. «Дурачить читателя до последнего возможного момента – хороший трюк, и я обычно пытаюсь им воспользоваться, но придаю ему лишь второстепенное значение. Мне не так интересна головоломка, как поведение детектива, берущегося за нее».
Пожалуй, с таким подходом трудно не согласиться. Ведь если нам с первого взгляда нравится сыщик, ведущий расследование, если он неординарен, глубок, интересен и обладает другими выдающимися качествами, мы захотим прочитать о его приключениях абсолютно все, что для нас приготовил автор.
Не всякий детектив, даже отлично написанный, я оставляю в своей библиотеке. Иногда бывает, закроешь книгу и понимаешь, что получил огромное удовольствие от чтения, но перечитывать не будешь никогда. «Стеклянный ключ» был первым романом Хэммета, который я прочитала. Он понравился мне невероятно, да так остался самым любимым. Старое издание, но время, как мы уже поняли, таким книгам не вредит.