Жили два мальчика. Мальчик Коля и мальчик Леопольд Христофорович. Заспорили они как-то на важную тему – кого можно назвать патриотом? Не кого из них, а вообще кого. Тема настолько важная, что, кажется, о чём тут спорить? Никаких тут споров быть не должно! Но вы же знаете мальчика Леопольда Христофоровича. Всюду свой нос суёт, а в носу палец. Ужас!
Коля ему: патриотом по определению является каждый гражданин, ну, за исключением иноагентов, конечно. Им не положено.
А Леопольд Христофорович ему: и начальство?
Коля. Ты дурак? Начальство на переднем крае патриотизма, оно его боевой авангард!
Леопольд Христофорович (и палец). По определению патриот или по определению должно быть патриотом?
Коля. Какая разница, товарищ?!
Так они долго беседовали, как Иван Карамурзаев и чёрт. Коля обзывал Леопольда Христофоровича дураком и грозился наградить пинками, а Леопольд Христофорович убеждал Колю, что он его лучший друг и добра ему желает, пытаясь пробудить его, Колину, мысль, но Коля крыл его из де сент-Экзюпери – "зорко только сердце", и патриотизм, он тоже не от ума и расчёта, а от сердца, горячего, как у Данко.
На что Леопольд Христофорович меланхолично заметил: "Мы пишем по велению сердца, а наши сердца принадлежат Партии", – но что он этим хотел сказать, никто, кроме его самого, не понял, тем более, как раз Вечерний Соловьёв начинался.
А я слушал их и думал мудро (это моя особенность): "Боже, а ведь как хорошо, что они просто спорят, и никто не убивает друг друга!"
Кто-то скажет: "Чтобы Леопольд Христофорович да кого-нибудь убивал? Помилуйте!" Но это вы его в кожаном полупальто с накладным карманами пока не видели. А то в шинели с барашковым воротником и оторочкой. Орёл! Тридцать шесть одной правой...
Да только не дошло до греха. Коля сердцем понял, что делать. Взял и сообщил после спора, кому Леопольд Христофорович лайки ставит. Так эта сказка о двух концах благополучно закончилась, и никто из патриотов не пострадал. Только ряды сомкнулись.
