После того эмоционального примирения жизнь Ларисы и Бориса постепенно вошла в новое русло. Им предстояло заново учиться быть семьей, на этот раз не ограничиваясь ролями мужа и жены, а полноценно включая в свой союз маленького Тимофея.
Первые несколько недель давались им нелегко. Мальчик почему-то сторонился Ларису, в которой увидел конкурента за внимание отца. Он избегал ее рук и отворачивался, если она пыталась его обнять. Борису порой приходилось вмешиваться и увещевать сына:
— Тимоша, ну что ты как маленький? Это же наша Лариса, она будет о нас заботиться. Послушным мальчикам полагаются вкусные пирожки, а непослушным...
— А непослушным ничего! — вмешивалась Лариса, стараясь придать голосу строгость, хотя на самом деле ей было безумно жаль ребенка. Она понимала, как больно и страшно быть брошенным самым близким человеком - матерью.
В такие моменты Тимоша нехотя вставал из угла, куда забивался, недовольно сопя. Лариса же с трудом сдерживала порыв расцеловать его пухлые щечки. Постепенно, день за днем, ее забота и старания начинали приносить свои плоды.
Однажды утром, когда Борис торопливо собирался на важное совещание, Тимоша капризно расплакался и отказывался одеваться, падая на пол и катаясь по нему. Сцена была в самом разгаре, когда в комнату вошла Лариса.
— Ну-ну, что тут происходит? — устало вздохнула она, присаживаясь на корточки рядом с Борисом и его сыном, — Тимоша, ты не хочешь пойти со мной в зоопарк посмотреть на львов и обезьянок?
Малыш сразу перестал реветь, недоверчиво уставившись на Ларису.
— Пабда? — пробулькал он, утирая кулачком слезы, — а маыточек тоже?
— Конечно, и мартышек увидим, — заверила Лариса, заговорщически подмигивая. Борис лишь развел руками, признавая ее победу в этой стычке.
С тех пор лед между Ларисой и Тимофеем окончательно растаял. Казалось, мальчик понял, что новая "мама" проявит к нему столько же нежности и заботы, как и родная. Он стал позволять Ларисе укладывать его спать по вечерам, умываться, одеваться. А вскоре даже стал сам первым бежать к ней за добрым утренним поцелуем.
Несколько месяцев спустя, когда Лариса стала для Тимоши поистине родным человеком, Борис торжественно объявил, что хочет официального усыновления ребенка. Он встал перед ними на одно колено, открывая потрепанную коробочку:
— Лариса, не соблаговолите ли усыновить Тиму, дабы стать полноценной матерью?
Лариса рассмеялась сквозь счастливые слезы, кивая и протягивая руку для поцелуя. А довольный Тимоша бесцеремонно плюхнулся отцу на колени, царапая его своими маленькими ручками.
Вот так и сложилась новая семья, укрепившаяся вновь благодаря искренней любви и доверию. Лариса ликовала, наблюдая, как Борис и Тимоша относятся к ней с неподдельной нежностью и вниманием. А однажды, застав их мирно сопящими на диване в обнимку после утомительной игры, она поняла — это именно то долгое и счастливое будущее, о котором она так мечтала!
Все шло просто великолепно. Борис с раннего утра уходил на работу, а возвращался под вечер, забирая Тимошу из садика и проводя остаток дня с семьей. По выходным они все вместе ездили за город на шашлыки или в парки, как самая обычная счастливая пара с ребенком. Иногда Лариса сама поражалась тому, как ей удалось пройти весь этот тяжелый путь — от преданной брошенной жены до счастливой матери.
И вот, спустя почти год после воссоединения, казалось, уже и не осталось ни намека на прошлые обиды и размолвки. Лариса чувствовала себя по-настоящему желанной и нужной. Они с Борисом уже начали подумывать о еще одном ребенке. Разумеется, усыновленном, ведь Бог не дал возможности завести своего. И это уже никого не печалило...
Но однажды, вернувшись домой раньше обычного с работы, Лариса застала леденящую душу картину. Дверь в квартиру была прикрыта буквально на пару сантиметров... А из-за двери доносились явные звуки поцелуев и сопения! Лариса застыла в оцепенении, не веря собственным ушам и глазам. Неужели Борис... опять?!
Медленно, стараясь не создавать лишнего шума, она толкнула дверь и проскользнула внутрь. Звуки становились все более отчетливыми и недвусмысленными по мере ее продвижения вглубь квартиры. А затем и вовсе раздался женский стон: негромкий, сдавленный, но явно наполненный страстью.
Лариса поспешно прикрыла рот ладонью, чтобы не вскрикнуть. Ноги налились свинцовой тяжестью, но она заставила себя идти дальше... В гостиной ее поджидала ужасная картина: полуобнаженная девица с растрепанными волосами сидела на коленях у Бориса, пошло посмеиваясь и лапая его за ширинку. Увидев Ларису, она испуганно вскрикнула и попыталась упасть с дивана, путаясь в разметавшейся одежде.
— Что тут происходит?! — голос Ларисы сорвался на визгливый крик. Она ощущала, как к горлу подступает горечь обиды и предательства.
— Лариса...я...это не то, что ты думаешь, — забормотал Борис, судорожно попытавшись прикрыть наготу незнакомки. Но было уже поздно.
Лариса оттолкнула его в сторону, преграждая путь той девице, которая торопливо нацепила юбку и блузку и попыталась юркнуть в коридор. Лариса с силой ударила ее по лицу, вложив в удар всю многолетнюю обиду.
— Шлюха! — прошипела она сквозь зубы, не замечая, как горячие слезы ручьями покатились по щекам.
Девица пискнула и, наконец, выскочила в коридор, быстро смываясь из квартиры. Лариса же осталась один на один с Борисом, который все еще сидел ни жив ни мертв, прижимая ладонь к ноющей скуле.
— Как же... Как же ты мог... — она упала на колени рядом с креслом, в отчаянии взирая на него. - После всего, что было... После того как я простила тебя... Как ты посмел так поступить со мной снова?!
Борис молчал, лишь виновато опустив взгляд. Тяжело сглотнул и тогда заговорил:
— Лариса, прости меня... Я слабак, идиот... Просто не смог справиться с собственными низменными желаниями. Но поверь, я не хотел тебя обидеть! Я люблю тебя!
— Любишь?! — она вскочила на ноги, яростно схватив его за грудки, — так значит это называется любовь, по-твоему?! Снова лгать, предавать, изменять направо и налево?
Борис стряхнул ее руки и тоже вскочил, багровея от стыда и ярости.
— Ты хоть понимаешь, как это тяжело — быть с женщиной, которая не может дать мне детей?! Я люблю тебя, правда! Но порой секс с тобой превращается в пытку, зная, что он пройдет впустую!
От этих слов Ларису буквально затрясло. Она со всей силы ударила Бориса по щеке, оставив на ней ярко-красный след.
— Так вот значит как... Я для тебя всего лишь пустое место для утех? Бесплодная самка, неспособная произвести потомство?
Борис осознал, что сказал лишнего и бросился к ней, пытаясь обнять:
— Нет-нет, Ларисенок, я не то имел в виду... Прости меня, я просто не выбирал слов от стыда и боли... Ты для меня целый мир, поверь! Тимофей тебя обожает, ты ведь знаешь!
При упоминании сына что-то екнуло в груди у Ларисы. Образ счастливого румяного Тимоши, ее приемного сыночка, всплыл перед глазами...и она застыла в нерешительности, не отвечая на объятия Бориса.
— Лариса, выслушай меня, я умоляю! — он опустился перед ней на колени, заглядывая в лицо. - То, что случилось...это была слабость, продиктованная лишь низменными инстинктами, но не чувствами! Я безумно люблю тебя и Тимошу, вы моя семья! Пожалуйста, простишь ли ты меня в этот раз? Я клянусь, что ничего подобного больше не повторится!
Лариса молчала, лишь прикрыв глаза и чувствуя, как судорожно ее тело сотрясают всхлипы. Весь ее внутренний мир вновь лежал в руинах, в голове стоял туман, а душа разрывалась на части. Умом она понимала, что Борис снова предал их доверие, использовал ее безответную любовь и преданность... Но при этом в груди нарастала тупая, сводящая с ума боль при одной мысли о том, чтобы потерять Тимошу.
Этот мальчик, которого она начала воспринимать как родного сына... Который бежал к ней по утрам за добрым поцелуем, который обнимал ее, доверчиво называя "мамой". Как она сможет просто отказаться от него? Бросить, словно чужого ребенка? У нее просто не хватит на это сил! Что же теперь делать?!
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка.