Евгения Медведева, что бы мы не говорили, спортсменка высочайшего класса с уникальными достижениями своего времени. Но путь у неё так же был специфическим. И при разборе её интервью, именно это и нужно учитывать. Или мы останемся с неверным пониманием происходящего. Вот только сама Евгения, когда даёт интервью, это понимает?
К сожалению, Евгения Армановна остаётся до сих пор душою с Крикет клабом и с серебром на Олимпийских играх. Она не может ни простить, ни понять. Да и похоже просто не хочет этого сделать.
Все интервью пропитаны духом несправедливости и обидой. Но самое плохое, что фигуристка по инерции оправдывает заграничные тренировки и показывает, какие некрасивые отношения в школе Этери Тутберидзе. Да, если мы прочитаем, не зная всей подоплёки, мы не увидим этой горечи, но... Давайте посмотрим на её интервью поближе.
У меня есть два абсолютно разных примера. Я тренировалась и в России, и за рубежом – две абсолютно разные школы. Но сразу вам скажу, что и у нас, и там довольно-таки жесткий подход. По-разному жесткий. Просто у нас это как: когда у тебя есть тренер, и ты – спортсмен. По сути есть начальник и подчиненный. Это две разные схемы. Во всем фигурном катании за рубежом – в основном это как двое коллег, на одном уровне. И идет уже абсолютно другая работа, тяжелейшая. И бывают трудности между двумя коллегами, точно так же, как между начальником и подчиненным.
Спорт – очень жесткая вещь. Просто у нас такой вид спорта, что он красивый и нежный. И мы улыбаемся, и как будто мы конце программы духами побрызгались и полетели Олимпиаду выигрывать. На самом деле такого абсолютно нет. Это переломы, это (слово изменено) повреждения, через которые нужно проходить. И иногда бывает такое, что для того, чтобы пройти путь с переломанной ногой, как это было у меня, должно быть какое-то давление со стороны, потому что твоего собственного давления на себя уже не хватает.
А у тебя вариантов нет, тебе на Олимпийские игры выходить. Тут уже зависит, наверное, от восприятия, но есть, конечно же, какие-то рамки. В моем случае я не могу сказать, что рамки были как-то очень сильно превышены. Понятное дело, были какие-то и разногласия, и конфликты. Я даже сейчас могу сказать, что я где-то не согласна с воспитанием меня в спорте моим тренером, но я здесь. И я здоровая, счастливая, с победами.
Чтобы увидеть мои сказанные слова выше, достаточно обратить внимание на её слова. "Просто у нас это как: когда у тебя есть тренер, и ты – спортсмен. По сути есть начальник и подчиненный. Это две разные схемы. Во всем фигурном катании за рубежом – в основном это как двое коллег, на одном уровне."
Из этого отрывка я возьму одну маленькую фразу: "Начальник и подчиненный". Извиняюсь, у нас не начальник и подчинённый. У нас подопечный спортсмен и тренер, который ВЕДЁТ его к вершинам Олимпа. Начальник и подчинённый - это очень обидно и совершенно некорректно. Искажается смысл. Искажается само слово - наставник или учитель. Спортсмены не получают зарплату. Они не нанимались на работу. Нет. Они пришли за победами. И Этери Тутберидзе их ВЕДЁТ по пути на вершины Олимпа.
А слово Начальник и подчинённый рушит основы пути. Вот почему я пишу, что Женя живёт обидой Олимпиады. И смотря через призму огорчения, выходят вот такие разрушительные речи.
Я всё вспоминаю, когда Анна Щербакова упала с тройного тулупа и получила серьёзное повреждение, то она, потом, в своём интервью говорила, как хотела обратно выйти на лёд. Быстрее. Она горела, рвалась и ждала этот день. Так что не надо себя перебарывать. Не нужно давление со стороны.
А что нужно? Особая атмосфера, в которой спортсмены будут сами желать побыстрей выйти на лёд. Стремиться, без давления со стороны, стать лучше, развиваться, искать то, что их улучшит ещё хоть на немного.
Пример? Софья Акатьева, у которой не зажило прошлое повреждение, из-за своего желания быстрее влиться в сезон, получила рецидив. Дарья Усачёва уговаривала Этери Тутберидзе выступить на этапе Гран при Японии. И никакая боль не была ей помехой.
Так что нужно не давление. В группе Этери Тутберидзе нужно наоборот, тщательный присмотр за фигуристами, чтобы они раньше времени не сорвались на тренировки.
Но о чём говорят слова Жени Медведевой? Только об одном. Кто-то вмешался в тренировочный процесс. Женя уже в то время стала не доверять Этери Тутберидзе. И именно по этому ей пришлось испытать на себе некое давление. Кто же вмешался в тренировочный процесс? Татьяна Тарасова. Об этом мы знаем из интервью Этери Тутберидзе.
Женя просто выпала из того самого "духа" желания идти дальше на пути к Олимпу. Поэтому она и не победила.
Об этом же говорят и её следующие слова: "Я даже сейчас могу сказать, что я где-то не согласна с воспитанием меня в спорте моим тренером, но я здесь, и я здоровая, счастливая, с победами".
Несогласие. Вот что поселили в сердце серебряного призёра Олимпийских игр. То же самое сделали и с Александрой Трусовой. Недоверие к тренеру и её методам. А Николая Колесникова ещё и добили бессовестными оценками на соревновании.
Вы только представьте, что "пели на уши" Евгении Медведевой, для которой тренер была второй мамой... Которая для тренера была дочерью. И во что всё это вылилось? Это было крайне (выскажусь помягче, но вы меня поймёте) некрасивое действие, воспользоваться чувствами, по сути ребёнка, и направить их против своей второй матери, что она её якобы предала.
И хотя Евгения вернулась обратно в "Хрустальный", обида осталась. "Но я здесь, и я здоровая, счастливая, с победами". С победами, которые были только с ТШТ, какими бы методами они не пользовались. А значит всё было не напрасно. Вот это нужно принять и признать Жене. И тогда она сможет увидеть очень многое.