Как из-под земли перед ним выскочило нечто. Такого он, признаться, не ожидал. Маленькое, жутковатое, с агрессивно выгнутой спиной и смешно распушенным тощим хвостом…
— Я не знаю, что это ты делаешь, но в твоей разумности заранее сомневаюсь, — сказал Саша, когда хозяйка поставила ЭТО перед ним на пол.
Правда, Саша был котом, поэтому все, что услышал человек — это громкое “ХС-С-С”, и то уже с холодильника. Именно туда мощный, словно гепард, Саша взлетел в один прыжок.
Чтобы ЭТО невзначай к нему не приблизилось...
Оно, кстати, ни на секунду на месте не задержалось — тут же потопало по квартире на кривых лысоватых лапках, оглядывая территорию совершенно по-хозяйски.
Оно — и есть оно. Крошечное, тщедушное, подозрительно-плешивое, с грязью в ушах и глазах. На жалкое тельце был надет хозяйский носок с прорезанными для лап дырками. Вроде свитера.
Носок оскорбленный Саша узнал немедленно — свой любимый, серо-голубой, который он таскал в зубах еще будучи подростком. Обида захлестнула еще пуще, достигнув его чувствительных рыжеватых ушей.
Саша целый год был единственным. Его Высочеством котом. Принцем его двухкомнатного королевства...
Кошачья память легко выкинула вон тот эпизод его жизни, когда он маленьким бело-рыжеватым комочком сидел на лестнице подъезда и пронзительно пищал, пока его не подобрала чья-то теплая рука и не сунула в капюшон.
Да, это если и было, то так давно… Саша, к году превратившийся в огромное белоснежное облако с рыжим хвостом и такими же ушами, вообще полагал, что он единственный кот на свете. И все для него. И вся любовь. И все носки. И…
— Ты чего там сидишь? — голос черного плешивца размером с половину Сашиного хвоста был одновременно детским и хрипло-басовитым. — Я Ёська. Спускайся. Поиграем.
— Я не знаю, что ты такое, и знать не хочу, — сказал Саша, свесившись с холодильника. - И ты заразный.
— Чего это? Хозяйка говорит, это ава… вава… витаминоз. Ну, как знаешь, — хмыкнул плешивец.
Несмотря на свой малый рост и возраст, жизнь он очевидно повидал...
Саша, пусть и не помнил этого, был когда-то выкинут на лестницу домашним и чистеньким ребенком, не успев вкусить ужасов беспризорности. А вот Ёське, судя по набору очевидных болячек, так не повезло.
— Только все равно когда-нибудь спустишься. Я тут надолго.
— Как надолго? — спросил Саша с упавшим сердцем.
— Навсегда, — наглый Ёська подмигнул и тут же метнулся под ноги хозяйке, которая зашла на кухню и взяла курс на место, где стояла кошачья миска.
Это было ужасно. Она несла туда вторую миску...
Хозяйка рассказывала друзьям, так что все слышал и Саша, третий день живущий на холодильнике. Очевидно, там он и планировал остаться, изредка спускаясь по срочной необходимости — он все-таки был воспитанный кот. И голодный…
Ёська, по рассказам, был подброшен в зоомагазин, где хозяйка подрабатывала параллельно с учебой. Гадкий комок просто бросили ей на прилавок, и потом он катался по всему магазину, приглядываясь к людям — кто бы готов был его приютить?
Лоток понял с первого раза, ел все, что дают, был дружелюбен и ласков… Одна беда — его, лысого, брезговали, и желающих все не находилось.
Хозяйка обратила внимание, что Ёська отчаянно храбр. При всей своей неказистости, он искал общества людей, только явно недолюбливал мужчин в больших ботинках.
А вот собак ненавидел люто. Стоило самому мирному псу появиться в отделе аксессуаров, примеряя ошейник или комбинезон, эта пародия на котенка выгибала спину, ставила лысый хвост торчком и начинала яростно наступать боком.
Собаки недоумевали, склоняя головы набок. Хозяева фыркали и спешили отойти — мало ли какая зараза.
Никому особенно не нравилось присутствие откровенно страшненького существа в приличном магазине, и над Ёськой нависла угроза повторного выброса.
Тогда-то он просто пришел к хозяйке в минуту затишья, положил голову на носок ее ботинка и тяжко вздохнул.
— И решила я, спасенный черный кот — считай, талисман! — весело говорила хозяйка. — Удачу принесет!
Пока в квартиру он принес только смуту и лишай. Да, все-таки оказался заразным. У Саши облезла морда, и пришлось лечиться неприятно пахнущей мазью, от которой у него случались припадки ярости, да и саму хозяйку не обошло стороной.
Ёська же, весь намазанный и заключенный в ветеринарный воротник, был как будто не при делах. Его развлекало незавидное Сашкино положение.
Он демонстративно ел из его миски, а потом и из своей — лопать этот доходяга был горазд, куда только все девалось, ходил в его лоток и спал на подоконнике, пока Саша грустно дремал на холодильнике.
Конечно, всю жизнь на холодильнике не проживешь… Но спуск был единственной уступкой пришельцу. Подходить к себе он не разрешал — чуть что, замахивался мускулистой белоснежной лапой, и пока что наглец отступал, понимая, что такая может снести его, как бумажку...
Время шло. Болезни были изгнаны, шерсть у всех отросла обратно… Вот только Ёська не слишком-то менялся. Лишь чуть увеличился в размерах, но в целом остался таким же страшненьким и кривоногим.
И прыгать нормально пока не научился – на подоконник его любезно подсаживали… предатели.
— Сааань! Саня, — звал он безуспешно, пока Саша разлеживался на высокой книжной полке. — Ну давай братьями будем. Чего ты принца изображаешь. Вместе-то веселей. И спать теплей…
Это была хитрость. Мех у Ёськи был жидковат, и он все время мерз. Отопление дома еще не включили, и он все надеялся получить Сашкин теплый бок в качестве подушки — у того-то шуба была ого-го.
— Еще чего! Отцепись…талисман. Одни беды от тебя, — ворчал Саша, поворачиваясь спиной.
Однако, большую беду, вопреки собственным словам, Саша устроил себе сам...
Никто не понял, как так вышло. Хозяйка, как обычно, ждала курьера с вкусно пахнущей сумкой — и приоткрыла дверь, пока он поднимался на лифте.
Внешний мир не манил Сашу — до поры, пока он вполне роскошно жил в своем королевстве. Пока все не разрушилось от появления пришельца, наглого и противного…
“Ну и пожалуйста”, — думал Саша, глядя, как хозяйка в очередной раз гладит обросшее пузо Ёськи, который блаженно растянулся на подоконнике. Ровно на том месте, где любил лежать единственный истинный кот этой квартиры, часами разглядывая улицу.
“Ну и уйду. И все вы будете искать меня и плакать!”
Импульс был действительно сильный. Саша чересчур ярко вообразил, как все будут искать и плакать. Сделать эти несколько шагов за дверь было легко.
Затем Сашу понесли вперед кураж и остатки звериных инстинктов, которые, впрочем, быстро улетучились, стоило двери на чужом этаже открыться, чтобы выпустить мужчину средних лет с молодым хаски на поводке...
Саша если и видел в своей жизни собак, то лишь с высоты десятого этажа, пока разлеживался на подоконнике, и полагал, что это какие-то забавные крошечные игрушки, которые люди берут с собой на прогулки.
В реальности это оказалось суматошное, огромное (то есть, скорее преувеличенное страхом, но все же), ужасно пахнущее существо. И Саша потерял голову от ужаса.
Забыл, куда он спустился, на сколько этажей, и что вообще происходит — только забился в угол и завыл. Ему, в силу отсутствия жизненного опыта, было невдомек, что молодой пес не агрессивен, только излишне любопытен и слегка придурковат, что подтверждали окрики хозяина:
— Джоря! Джорька, дурак! Брось! Фу!
Но Джорька, он же Джордж, заключенный в оковы городской квартиры сын потомственных ездовых собак, не мог просто так взять и бросить.
Жизнь в четырех стенах сводила его с ума. Новый объект для изучения после многочасовой скуки и тоски в ожидании хозяйского прихода начисто отключил ему разум, и Джорька сунулся носом прямо в это белое, мягкое и орущее, чтобы понять, что оно такое…
И тут бедный пес едва не подскочил на всех четырех лапах от испуга — как из-под земли перед ним выскочило нечто. Такого он, признаться, не ожидал.
Маленькое, кривоногое, жутковатое, с агрессивно выгнутой спиной и смешно распушенным тощим хвостом…
Оно рычало и даже как будто квакало, воинственно двигалось боком, и нападало. Всерьез нападало, какие уж тут шутки!
Пес вполне ощутил это, когда комок фыркнул и зашипел, бросившись ему в морду со своими острыми, как иголки, коготками.
Бедный Джорик и без того был немного не в себе. Никто не понял, как это случилось — только уже когда он с перепугу, отпрянув от очередного нападения криволапого страшилища, клацнул зубами…
— Простите, ради бога, еще раз! — Саша, уже полдня сидевший в углу за диваном, как сквозь вату слышал взволнованный голос. — Не ожидал просто! Он так-то не злой у меня, дурковатый просто. Откуда ж мы знали? Ну как все? Деньги возьмите, правда.
— Да ничего, не нужно. Я понимаю, — отзывалась хозяйка. — Не переживайте. Обработали, жить будет. Такой вот отчаянный собакоборец у меня. Постараюсь держать внутри дома, а то страх на всех наведет.
Они посмеялись, и мягко стукнула закрывшаяся дверь. Хозяйка пошла к своему компьютеру и стала привычно клацать кнопками.
Саша собрался с духом и осторожно вылез из-за дивана, с опаской поглядывая на матерчатый домик-лежанку, где темнел силуэт Ёськи, наполовину замотанный в белые бинты.
Снова в судьбоносном ветеринарном конусе, в котором его маленькая морда казалась особенно крошечной и сердитой.
— Эй, — позвал Саша. - Слушай…
— Да ничего, — пробурчал Ёська. — Ты если так пришел, лучше иди. Не надо мне тут вредничать, я спать хочу.
Саша помялся, но в конце концов тронулся с места, аккуратно заполз в домик и прилег рядом.
— Спасибо, — осторожно сказал он.
— Я не ради тебя это сделал, — отозвался Ёська сварливо, но с удовольствием. — Я просто собак ненавижу. А так-то надо было дать тебя сожрать сначала.
Саша тихо фыркнул и все-таки повернулся к нему спиной. Но спина его была теплой, и вскоре его маленький и храбрый кривоногий брат заснул, прижавшись к ней...
Автор ИРИНА ЗОТОВА