Как-то в разговоре товарищ озвучил, что в древнем Египте успешно построили плановую экономику. И даже привел пруф в виде статьи. Он-то сказал да забыл, а меня увлекло, стал разбираться. По итогу прочтения нескольких книжек пробую собрать картину экономической системы Древнего царства.
...И тут он говорит: плановая экономика была успешна реализована лишь два раза за всю историю. Второй раз я позабыл, но первый - втемяшился: в фараоновом Египте. В качестве пруфов предложено было ознакомиться со статьей Муравьевой. В ней содержится такой набор тезисов:
- централизованный сбор урожая, и распределение благ по потребностям;
- добровольно-принудительные общественные работы;
- от которых освобождена бюрократия, которая занимается постоянным учетом всего;
- отсутствие свободного оборота денег и регулирование внешней торговли государством;
- а также общая идеология, социоцентризм, семилетние планы и азиатский способ производства...
Не убеждает? Тогда коронный аргумент: жатва хлеба кремневыми серпами, и молотки обнаружены, тяжелые и каменные. И даже попытка революции: «Мы не понимаем, что происходит в стране... Воистину, благородные в горе, простолюдины же в радости. Воистину: простолюдины сделались владельцами драгоценностей. Тот, который не мог изготовить себе [даже сандалии], стал теперь собственником богатств. Воистину, земля перевернулась, подобно гончарному кругу». [речение Ипусера]
Впрочем, это уже к упадку Среднего царства относится, в XVIII в. до н. э. Я же хочу посмотреть, насколько оправданы подобные аналогии. И что за страну потеряли фараоны, или, лучше - что они пытались построить, поэтому ограничусь кратким обзором экономики Древнего царства (условно, третье тысячелетие до нашей эры). В качестве основного источника использована книга Уолтера Эмери Архаический Египет (к ее переизданию в 2001 г. Четверухин написал замечательное эссе Проблемы исследования Раннего Египта), и некоторые главы Хозяйства староегипетских вельмож Перепелкина и The Ancient Egyptian Ecomony by Brian Muhs.
В процессе написания моя вера в египтологию скатилась до дна, потому что у каждого автора свои оригинальные интерпретации, и вновь воскресла, что твой Осирис. Тут уж лучше Хети III не скажешь: «Разворачивай свитки твои, следуй премудрости, тот, кто обучается, станет искусным».
Итак, а зачем нам государство, принуждение и вот это всё? В случае Египта можно отдать должное географическому детерминизму. Площадь Сахарской саванны сокращалась и опустынивалась. Охотники были вынуждены осваивать заболоченные и опасные для жизни (крокодилы-бегемоты) нильские джунгли. Ландшафт постепенно менялся, и долина Нила была приспособлена к земледелию.
В эпоху Древнего царства ещё случались дожди, только этого мало. Проблема орошения поставила перед египтянами три большие задачи. Задача первая - разливы это стихия. Можно прогнозировать дату начала, но предсказать количество пришедшей воды нереально. Сейчас её может прийти мало, а в следующем году чересчур много. Необходима система дамб, чтобы регулировать орошение.
Задача вторая - отливы это социальное. Если до разлива ты огородил свой участок, то после него межи смыты либо погребены под слоем плодородного ила. И объяснить соседу, что твой участок от забора и до обеда как-то надо. Кто-то должен обладать достаточным навыками, чтобы суметь замерить площадь и не забыть эти цифры.
Задача третья - зной это общее благо. Мы установили, что нам нужны гидротехники и землемеры. Необходимо организовать работы на сбор урожая и поддержание системы плотин и каналов. Их нужно оплатить, для чего придется изымать излишки, которые ещё нужно где-то хранить. Кто-то должен выступать третьей стороной в случае конфликта и обладать достаточным авторитетом для принуждения. Желательно, бог.
Вкратце это и есть азиатский способ производства, предложенный Марксом и Энгельсом. Обстоятельства жизни подтолкнули людей к добровольному объединению в централизованное государство под управлением сакральной власти царя. Здесь нет предпосылок для личной несвободы (рабства) и частной собственности (на землю), только лишь здоровый прагматизм. Здесь найдется место для насильственной консолидации, особенно на прединастическом этапе. И для человечества той эпохи это безусловный прогресс. Но то в теории, пора посмотреть на реальный Кемет [Египет на местном].
Проект удался. О росте благосостояния страны, или о способности изъятия продукта, можно судить по растущим размерам гробниц первых царей. Это ещё не пирамиды, склепы с надстройкой [мастаба], но всё богаче. Логика была простая: смерть это отражение, и там жизнь продолжится точно также. Поэтому царю понадобится дом, еда, инструменты, слуги (захоронения до двуста человек, бывало и такое) и даже туалет.
В снабжении гробниц подтверждаются признаки распределения, пока только восходящего (от крестьян к фараону). Глиняные кувшины запечатаны либо снабжены ярлыками. Сначала это простые надписи, затем они усложняются. На них отмечены статусы поставок («доставлено», «еда», имена чиновников и места отправок). Постепенно, в эпоху III династии, система ритуального снабжения трансформируется в постройку заупокойных храмов. И прежде разовые повинности станут регулярными обязанностями.
Оставляя в стороне обоснование подобной активности, важно отметить, что постройка гробниц прежде всего экономический проект. С усложнением строительства (прежде всего, пирамид) работы начинаются с начала правления царя и продолжаются до его смерти, и возобновляются для его преемника. В работу вовлекаются сменные бригады строителей, художников и жрецов, которые получают зарплату от государства.
Раз уж государство нашло сферу постоянного приложения ресурсов, то оно заинтересовано в контроле их изымания у населения. На Палермском камне отмечен уровень воды в Ниле (с пределом погрешности в ширину пальца) и упоминаются регулярные (раз в два года) переписи земель и скота. Вероятно, что власть не заморачивалась подушными налогами, и облагала повинностями крупные округа - города и поместья. И если где-то недобирали, то отвечал за это чиновник. Что вынуждало его страховаться, как пишет об этом Уни в своей автобиграфии [цитата по Хрестоматии по истории Древнего Востока, 1980]:
Я был ему [фараону] начальником Верхнего Египта на радость, так что никто в нем не причинял зла другому. Я производил все работы; я налагал все подлежащее обложению в пользу резиденции [царского двора] здесь, в Верхнем Египте, дважды, и все повинности, подлежащие обложению в пользу резиденции, здесь, в Верхнем Египте, дважды. Я исполнял должность сановника образцово здесь, в Верхнем Египте. Никогда раньше не делалось подобного здесь, в Верхнем Египте.
Ну вы поняли, никому не желал зла, и на радость своему начальнику собрал повинности в двойном размере. Итак, бюрократия разрастается. Если при Первой Династии всеми делами занимались белый [для Нижнего Еипта] и красный [для Верхнего] домá, то при Пятой Династии нам известно о пяти разных департаментах: великом дворе, канцелярии, министерств общественных работ, зерна и сокровищ. Они занимались централизованным сбором и распределением.
Помимо того, на местах существовали локальные администрации, которые формально подчинялись двору, но их полномочия не пересекались. Например, если у человека возникала потребность разрешить хозяйственный спор, то он обращался к местному чиновнику, царские сотрудники разбирали уже уголовные дела (об уклонении от налогов). Так что некая чиновница, когда Меху не выполнил задокументированные обязательства перед ней, обращается с жалобой к своему начальнику Мерери, а не в Резиденцию.
Взаимодействие между различными ведомствами не всегда было гладким. И фараонам приходилось вмешиваться прямыми указами. Например, известна «освобождающая» грамота фараона Неферкара, данная храму Осириса в Абидосе. В ней сказано: «не разрешаю, чтобы властен был какой-либо человек захватывать жрецов... для дела в стаде вместе с работой всякой нома сверх совершения службы для его бога в храме». То есть служащие храма освобождались от любых повинностей в пользу государства, и царским чиновникам запрещалось как-либо покушаться на права жрецов этого храма.
Что именно могли потребовать от менее удачливых храмов, перечислено в более подробной защитной грамоте фараона Пиопи II в пользу храма Мины в Фивах. Это рытье, переноcки, принадлежности дома жизни [школы писцов], ежегодное продовольствие, насыщение [кормление людей], корм для скота, мази, веревки, канаты, кожи, работы в поле и угодьях, золото, медь и украшения, посылки начальником Верхнего Египта [видимо, поручения].
Освободив от повинностей, фараоны даровали храмам казенное содержание (или, точнее, передавали свои права получения даров). Это могло быть некоторое количество хлеба, пива, мяса, гусей и т.д. Могла быть земля и люди. И в последнем случае частное владение сомнительно. Возможно, речь шла о передаче доходов с земли и отработке в храмовом хозяйстве. В тех редких записях о покупке земли речь всегда идет о ритуальных услугах: выкуп участка под гробницу либо обмен построенной часовни на другой пустой участок. Хотя в экономическом смысле владение землей и есть получение с нее ренты, но единственным по-настоящему крупным землевладельцем оставался фараон.
Возникает вопрос, а зачем ему разбазаривать имущество и ослаблять свою власть? Некоторые авторы видят здесь феодализм. В условиях слабого контроля над страной можно создать класс лично зависимых собственников, которые будут нести службу. Отчасти это подтверждается тем, что страну объединил фараон Верхнего Египта, Нармер, и к южанам на севере еще долгое время относились враждебно. По сути, фараон был правителем двух стран, на условиях личной унии. И когда Египет распадался, то именно по оппозиции север-юг. Получается, диалектика - чтобы сохранить целое (страну), надо делиться ее частью (доходами).
Фараон, как бы он ни был умён, не справился бы один. Его знатное и жреческое окружение является опорой власти, и вовлекается в освоение ресурсов. Они имитируют царское погребение (со временем мода на такой похоронный обряд захлынет и простолюдинов - в загробной часовне мог служить всего один жрец), строят свои гробницы. Фараоны благодарны и освобождают свое окружение от налогов и обязательств. Характерный момент, что известны только освобождающие грамоты. Логично предположить, что изначально вся земля принадлежала только фараону.
Уже можно сказать, что реальная экономика Древнего царства не укладывается в обычные схемы. Мы находим в ней черты рыночной и командной экономик, либерализм и аристократизм, уважение к знаниям и чиновное самодурство. Это молодое общество, которое усложнялось в своем развитии. Эволюционировало и достигало в некоторых областях успеха, который не был перебит даже последующими тысячелетиями. Самая известная и высокая пирамида в Гизе построена для фараона IV династии Хуфу.
Плановой назвать эту экономику точно нельзя. Власть лишь изымала излишки, а сама жизнь текла своим чередом. Что нам известно о ней лишь пирамидион [такая штуковина, камень на вершины пирамиды].
И если плановая экономика обречена на дефицит товаров при избытке денег, то в Древнем царстве всё наоборот. Монет ещё не придумали, и средством обмена стали сами товары. Самыми ходовыми являлись насущные хлеб и пиво. Например, так оплачивали труд строителей: «cотворили они это [гробницу] за хлеб, за пиво, за одежду, за умащение, за ячмень и полбу обильные весьма». Важность пива как продукта питания - его пить безопаснее для здоровья, чем сырую воду. Так что свои сорта употребляли даже дети (финиковое, если верить Солкину).
Еда имеет свойство портиться, поэтому в долгосрочных операциях и накоплении служили ткани и цветные металлы (преимущественно серебро, медь шла на инструменты, а золото - на украшения). Поэтому если тебе понадобится дом, то готовь несколько локтей полотна, как отдал Дженти за каменный дом с незаконченной, деревянной (из сикомора) крышей. Для удобства расчетов древние придумали «шати». Это универсальная мера ценности, которая позволяла согласовать обмен ткани на дом. Пока что шати это абстрактная мера, впоследствии догадаются установить курс к серебру.
С точки зрения государства бартерные контракты неинтересны. Потому что затрудительно установить какой-либо процент от операции, и тем более его взимать и контролировать. Поэтому и налогами облагаются округа, а не частные лица. Вот в монетах станет куда проще, в Новом царстве появятся и налоги с продажи, и записи о частных операциях. А источники Древнего царства переполнены бюрократическими отчетами об участках земли. Разумно вести учет и вкладываться в то, от чего зависят твои прямые доходы. А вот современных исследователей, точнее, египтологов рубежа XIX-XX вв. подобное изобилие бюрократии подвело к добросовестным заблуждениям. В частности, о сильном государственном контроле экономики и распределении ресурсов.
На что еще влияет дефицит денег? Естественным образом капитал скапливается в государственной казне. И оно становится надежным работодателем и постоянным заказчиком. Рынок услуг слабо развит и сословия складываются из отсутствия выбора. В этом важное отличие древнеегипетского общества от феодального: нет нужды закрепощать человека юридически, ведь экономически он никуда не денется. О «священном» праве частной собственности, которое фараон мог в любой момент отозвать [Савельева, Храмовые хозяйства, 1992], не стоит и говорить. А это право - фундамент любой либеральной теории.
В этом контексте мы можем по-новому взглянуть на «освобождающие» грамоты. Храмы стали по-настоящему могущественными и экономически важными объектами во второй половине III тысячелетия. Есть данные [Абусирские папирусы] о прямых поставка сырья (например, зерна) в храмы и отгрузках оттуда готового продукта (хлеба) в столицу. Если пренебречь ритуальными смыслами, то власть поощряла образованных людей (жрецов) развивать частное производство, передавая в услужение им землю и людей, и уменьшая свое, менее эффективное, участие.
Тем не менее контроль сохранялся - хотя жреческий статус наследовался, непосредственные должности в храмах отчаянно ротировались. Например, в посмертном храме Неферкара служило в одну месячную смену двадцать жрецов и один начальник, а всего смен было десять, следовательно, общий персонал достигал двухста десяти человек. Ту же сменную организацию мы встречаем среди строительных бригад. Мус [Muhs] предполагает, что эти небольшие, но постоянные заработки помогали специалистам жить именно своим ремеслом в свободное от вахт время.
Не засиживались и чиновники: Уни [Weni] побывал за жизнь главой военной экспедиции, начальником области, расследовал измену царской жены Уретхетес и занимался поставками гранита на строительство пирамиды. И даже фараона меняли! Когда-то дряхлеющего владыку, возможно, убивали буквально, но в династический период адаптировали в ритуал «сед». Это государственный праздник, на который не жалели средств, по итогу царь «омолаживался» и набирался духовных сил.
Да живет он вечно, но что до простых людей? Жилось несладко, и косвенно мы можем судить по автобиографии Мери-ра-нефера:
Давал я хлеб и пиво голодному, одежду нагому, какого только я находил в области этой. Раздавал я крынки молока. Отмеривал я ячмень верховый из дома собственного моего голодному, найденному мною в области этой. Что до человека всякого, найденного мной в области этой с зерновой ссудой от другого за ним, то я - возмещавший ее хозяину ее из дома собственного моего. [Перепелкин, 112]
Откуда у человека могли взяться долги за зерно? Неуплата налога в неурожайный год? И каков был масштаб обнищания? Другой сановник, Мечен, живший за несколько сот лет до Мери-ра-нефера, во времена IV династии, говорит о себе так: «достал хозяин гробницы вознаграждение пашни 200 сот у севети.в многих». Кто бы ни были эти севети, но права на свою землю им пришлось уступить.
О мелких собственниках, хентиуш, известно чуть побольше. Сам фараон Пиопи I дарует им привилегию: освобождает их пруды и колодцы от налога взамен повинности обеспечивать служащих его пирамиды. А вот лишившихся всего имущества людей могли называть мер-эт. Их направляли на работу в храмы и поместья. Социальный статус определяют по-разному, от личной зависимости (на Западе) до рабов (советские историки). Подробнее в статье Черезова.
А мог все-таки человек прожить своим трудом? В гробницах нередки изображения рынков, как места предложения своих услуг. Например, известен рисунок мужчины, с сумой через плечо, который сидя вырезает печатку. Он неслучайный человек в композиции, рабочее место подготовлено - оборудовано плетенкой. В другом месте некий Нефер-хор-эн-птах заявляет, что «камнесечец Пепи был доволен договором, сотворенным мною с ним». А удовлетворенному мастеру всегда рады торговцы рыбой, умащениями, мебелью.
И все же точнее древнеегипетским условиям труда подходит выражение «добровольно-принудительно». Люди обязаны выполнять работу, но могут рассчитывать и на плату. Царевич Ка-нефер увёл в пустыню на стройку очередной гробницы тысячу придворных и тысячу рабочих. Могли ли они отказаться, одному Ра известно, но без снабжения их точно не бросили: «сотворил я работу эту за пересечение устами [хор, вознаграждение] в виде добра всякого. А дало величество его быков 50, мелкого скота голов 200 как ежедневную потребу на день всякий».
На примере храмов можно показать централизованное снабжение [Савельева, 74]. Ежедневно к храму с романтичным названием Место сердца обоих земель подходило судно с грузом зерна и пшеницы (она всегда считалась отдельно), по 30 хекат каждого (очень приблизительно 1 хекат = 25 кг, тогда полторы тонны). Зерно поступало из разных мест: столицы, дворца, дома царя [в данном случае Ниусера], владений и поместий. За перевозку команда получала до 2 хекат, размер поставки ограничивался грузоподъемностью судна. В праздники норма повышалась, и корабль мог прибыть дважды. Примерно половина поставки отсылалась дальше, в святилище Солнца. Там была пекарня, обратно поступали хлеб и лепешки. Зерном кормили храмовый скот и жертвенных животных.
Подробнее описано распределение в поместье визиря Ка-гем-эни [Перепелкин, 187]. В одном углу композиции расположены сети и колья для просушки. От них идут девять человек: «доставка рыбы из улова большого весьма для смотра». Они сдают улов бригадирам, а учёт ведет писец поместья [пер-джет]. Далее часть рыбы распределяют для кормления, с привлеченим другого писца. В целом, эту картину можно интерпретировать как единое хозяйство, которое самостоятельно производит и распределяет продукт.
Мус также предполагает существование полукоммунальных крестьянских хозяйств. Земля в них обрабатывалась сообща, и участки распределялись по навыкам работников. В Древнем царстве источников по таким общинам нет, впервые упоминаются в XIX в. до н.э. и сохраняются вплоть до римских времён.
Египет сказочно богат, но то время не нынешнее, всего не купишь. Поэтому за редкими ресурсами во все стороны света отправляются отряды фараоновых слуг. Хнумхотеп бывал в левантийском Библе - вероятно, его интересовал строительный лес (кедр и сосна), который бы пошёл на крупные корабли (местный сикомор, видимо, не годился). Остается открытым вопрос, что египтяне везли взамен. Возможно, это было зерно, но археологически подтвердить затрудительно. Объемы поставок внушительные - за раз могли прибыть 40 кораблей, груженых кедром.
Древесину также везли по Красному морю из Пунта (условно Сомали), а по Нилу - из Нубии. На юге хватало и другой роскоши - благовоний и электрума (сплава золота с серебром). Но всё это богатство померкло, когда фараон Неферкар услышал от своего «друга единственного» Харкуфа, что добыт карлик (вероятно, пигмей): «Проверяй десять раз за ночь. Мое величество желает видеть этого карлика, более чем дары рудников и Пунта».
Неугомонных египтян тянуло даже в пустыню. На маршруте до оазиса Дахлы, что лежит в 350 км от долины Нила на запад, найдены кувшины с зерном и сумки с водой. По этому пути ходили ослиные караваны. Что их манило, неизвестно, о трофеях оттуда известна только надпись из времен правления Снофру. Из экспедиции в Ливию [тогда это любая территория западнее Нила] привели тысячу пленников и 23 тыс голов мелкого скота. Хотя Уни пишет, что усмирял каких-то пустынных бандитов. Видимо, условия для жизни людей в пустыне были еще сносными.
Ничто не вечно под Яхом, и о первом серьезном кризисе государства можно судить по сокращению упоминаний заграничных походов. Если при Восьмой династии экспедиция за строительными материалами к морю прошла гладко, то при последующих царях номархи устраивают разборки между собой. Правителю Нехена, Анхтифи, приходится брать штурмом Эдфу и Элефантину, и отбиваться от атак фиванцев и коптов. Так пирамиды не построишь.
...На этой ноте с обзором экономики Древнего царства закончу. Спасибо за внимание.
Автор: Дмитрий Кафтайлов