— Катюша, детка, помни, если что, я всегда тебе помогу, ты только скажи. И прости меня, пожалуйста.
Девочка отвернулась и зашагала прочь по аллее, отрезая себя от прошлого, от боли, разочарования и потерь. Ей было сложно. Она не привыкла делиться игрушками, странно было спать в комнате еще с несколькими детьми, есть в общей столовой, где гул голосов не стихал ни на минуту.
Непонятно, зачем каждый день нужно было общаться с психологом, которая задавала странные вопросы и спрашивала ее, почему она не плачет.
И дети здесь были тоже какие-то странные. Они улыбались, когда нужно было плакать, скалили зубы, дрались и постоянно пытались сбежать. Не все, но многие.
В основном сбегали те, кто старше, кто уже распробовал вкус кочевой бродяжнической жизни и теперь не хотели быть загнанными в какие-то рамки. Эти дети осознавали, что никому уже не нужны и старались найти свое место в этой жизни. Катя сбежать не пыталась, ей некуда было, у нее не осталось никого и ничего, куда бы она могла вернуться. Если бы могла, она бы, наверное, хотела вернуться в прошлое, предупредить, обезопасить родителей, рассказать, что нельзя слепо доверять всем подряд, но это, к сожалению, невозможно. Все, что ей оставалось, это смириться и постараться выжить в этом непривычном суровом мире.
И у нее получилось. Друзей она так и не завела, за исключением Иры, Ира сюда пришла сама, добровольно, не хотела видеть, как мать спивается. Только ей, Катя немного доверяла свои чувства и переживания. Они держались вместе, вместе помогали воспитателям, вместе ходили в школу, спали на соседних кроватях и в особенно тяжелые дни держались за руки.
Катя со страхом ждала того дня, когда ей скажут, что она свободна. За столько лет она привыкла жить в толпе, возвращаясь мыслями в прошлое, становилось смешно от того, что она боялась всех этих детей. Сейчас они воспринимались совсем иначе, сейчас гул их голосов стал привычным и без него в тишине становилось некомфортно.
Ира была старше, ее выпустили во взрослую жизнь год назад, она приезжала изредка, привозила Кате подарки из Большого мира, а Катя расспрашивала подругу, как там, не сложно, не страшно, какие они люди, они злые или добрые, их много или нет. За столько лет в детском доме Катя уже и забыла, как живется на свободе, но время летит незаметно.
И вот уже Катя сдала экзамены и выбирает, куда поступить учиться, и вот получает ключ от комнаты в общежитии, привыкает жить как прежде, учится, дружит, влюбляется. Вот только объект любви девушка выбрала самый неподходящий, красавец факультета, мальчик-мажор. Перед ним лебезит половина потока, а вторая ненавидит за яркую успешную жизнь. Катя в стороне от всех, она любит издалека, не завидует, не презирает, она просто дышит своей любовью, как первым морозным зимним воздухом. Она даже в самых смелых фантазиях представить не могла, что он обратит на неё внимание, но для этого и существуют мечты, чтобы сбываться.
Юра не говорил красивых слов, не предлагал встречаться, не лез с поцелуями. Он просто однажды заступился за Катю, когда к ней прицепились два пьяных недоумка у входа в общежитие, и с тех пор не отходил от неё. И снова время скакануло вперёд, вот уже и выпуск, а Катя в красивом платье, на который она лично копила деньги с каждой стипендии, она стоит и оторопело смотрит на Юрку, который перед всеми одногруппниками делает ей предложение в актовом зале.
— Ну, это чтобы ты не вздумал отказать, — шепчет любимый на ухо, когда надевает на палец золотой ободок, и в этот день она чувствует себя самой счастливой и самой любимой, как в детстве, когда папа садил её на свои широкие плечи, а мама смеялась, поправляя ей косички, стоя на носочках.
Со свадьбой не торопились. Катя сперва занялась вопросом жилья и получила-таки его, не без помощи жениха, но всё же. Она ещё не знала толком, кто его родители, но, видимо, важные в городе люди, раз ордер ей выдали вне очереди. На работе первые месяцы было жутко, как страшно ошибиться. Но ничего, привыкла, освоилась, всему научилась, потихоньку откладывала деньги на всякий случай. Хотелось делать ремонт и платье купить свадебное. Юра предлагал всё оплатить, но Катя отказалась, не в её принципах пользоваться чужими деньгами.
На знакомство с родителями жениха шла как на плаху. Было очень страшно. Его отец с матерью давно в разводе, но ради такого случая все собрались вместе. Давид Петрович оказался улыбчивым, крепким мужчиной. Он поздравлял сына и хвалил будущую невестку и обещал помогать. А вот мать, Нина Климовна, она много не говорила, больше слушала, смотрела и поджимала губы.
Со свадьбы пришлось поторопиться, когда Катя узнала, что беременна. Юра настоял. Он обрадовался таким новостям. — Катюш, ну ты же знаешь, что я вполне смогу содержать нашу семью. И хватит твоей гордыни, ну ты мне невеста или кто? У нас ребёнок скоро родится, мы семья, деньги у нас общие. Тем более, что они не родительские, я сам всё заработал. Юра был прав, тут не поспоришь. Но было страшно снова кому-то довериться. Однажды её уже предали, не хотелось повторения.
— Хорошо, распишемся, но никаких церемоний, просто роспись. Договорились? — Ладно. Но венчание будет таким, как я скажу. На то мы сошлись. На тихой росписи из родных был только Давид Петрович. Нина Климовна отказалась явиться на такое убогое мероприятие, как она сама выразилась.
Свёкор в подарок принёс конверт. Катя отказывалась брать, но Юра поблагодарил отца и принял.
— Катюш, ну в самом деле, ну это же смешно. Папа же от всего сердца. А деньгами, чтобы мы сами купили то, что нам нужнее. Казалось, после свадьбы должно что-то измениться. Но Катя изменений не чувствовала. Всё осталось как прежде. Она любит, она любима. И ребёнок под сердцем уже пинается, извещая, что ещё немножко, и он готов встретиться с родителями.
Вот только случилось то, что всколыхнуло в женщине воспоминания о том, что Катя хотела бы забыть. Случилось всё тогда, когда Юра был в командировке. Не ждавшая гостей, она перебирала вещички для ребёнка, откладывая в сторону те, которые возьмёт с собой в роддом. Это событие не за горами, и пора было всё подготовить. Звонок в дверь прервал занятия женщины, и она поспешила открыть.
На пороге стояла свекровь собственной персоной.
— Здравствуйте. Проходите. Катя пошире открыла дверь, пропуская Нину Климовну внутрь квартиры. Женщина, не спеша, по-хозяйски обошла все комнаты, остановилась возле детских вещей.
— Вижу, ты неплохо устроилась. Ну что, ремонт сделала?
— Да, спасибо Юре, он помог. Без него я бы неизвестно сколько ждала своей очереди.
— Ну, конечно. Сдвинув ползунки и распашонки в сторону, она села на диван. — Ну, хорошо, наверное, сидеть на шее у моего сына, да? Появилась вся такая бедная, несчастная на нашу голову, и живёшь припеваючи. Удобно устроилась, ничего не скажешь. Женщина сложила на груди руки. Катя нахмурилась.
— Зачем вы пришли? Наговорить мне гадостей?
— А ты мне не дерзи, детка, не доросла ещё.
— Ну, а что же мне молчать? На каком основании? Вы пришли в мой дом, оскорбляете меня, сомневаетесь в моих чувствах к вашему сыну. Чего же вы ещё ожидали?
— Как минимум уважения. Я ведь могу растоптать тебя.
— Я повторю вопрос. Зачем вы пришли? Нина Климовна закатила глаза. — Какая же ты глупая. Ладно, я объясню тебе. Меня не устраивает выбор сына, и такая невестка, как ты, не устраивает. Так что выбирай, либо ты по-тихому уходишь от моего сына, либо оставлю тебя без квартиры и без ребёнка.
Катю распирала злость. Она давно отвыкла давать кому-то отпор, не было необходимости. Но если эта женщина решила, что вот так вот может заявиться и разрушить её семью, то она сильно ошибается. К такому исходу Катя была не готова. Она достала из кармана телефон.
— Кому звонишь? Свекровь вскочила. Отдай телефон.
— И не подумаю. И не советую вам пытаться отобрать его силой. Я ведь могу и ответить. Я звоню вашему мужу.
Нина Климовна побледнела. Такого поворота она не ожидала. Ссориться с бывшим ей было не с руки. Жила-то она за его счёт. Малейшее его недовольство могло сказаться на её благосостоянии.
— Алло, Давид Петрович. Да, всё, как вы и говорили. Она здесь. Спасибо, жду. Катя отбила вызов. И снова набрала номер. Номер, который поклялась никогда не использовать. Но сейчас на кону её семья. Не время для гордости.
—Мне нужна помощь. Ты знаешь, как меня найти. Жду.
Свекровь ринулась была к двери. Но Катя преградила ей дорогу.
— Не торопитесь. С вами хотят пообщаться. Да, я дверь закрыла. Так что вы выйдите тогда, когда я позволю. Будете чай? Усадив свекровь за стол, Катя налила ей ароматный травяной чай. Пока мы ждём, я предлагаю вам послушать одну историю:
— Вы думали сломать меня такими мелкими угрозами? А вы хоть попытались узнать обо мне хоть что-нибудь? Судя по всему, нет. А зря. Я выросла в такой семье, как ваша. Мои родители были богаты. Вот только не всегда деньги решают всё. За какие-то гроши их убили у меня на глазах. Я воспитывалась в детском доме для сложных подростков. Не потому что я буйная, а потому что так и не научилась до конца доверять людям. Если бы я захотела, я бы была богаче вашей семьи. Но я отказалась от наследства, потому что не хочу повторить судьбу матери и отца. Мой родной дядя отказался от меня, сдал детский дом. Потому что не знал, как до меня достучаться. Но он никогда не был в стороне. Всегда следил за моей жизнью издалека.
— И вы думали напугать меня Нина Климовна? Да я люблю вашего сына больше жизни. Ему одному я и доверяю. А вы посмели в этом усомниться. Теперь выбирать придётся вам. Либо мы расходимся мирно, и вы больше не лезете в мою жизнь. Либо я лишу вас всего. Денег, статуса, имени. Ради семьи я не побрезгую деньгами родителей. Я всё расскажу Юре. А Юра и Давид Петрович в курсе. Я не скрывала ни от кого мою историю. И вы бы её знали, если бы спросили. Поэтому решайте, пока есть время.
В двери позвонили. Катя ожидающе посмотрела на свекровь. Я вас больше не трону. Спасибо. Вы приняли правильное решение. И Катя пошла открывать. В кухню вошел Давид Петрович и пожилой мужчина в костюме.
— Что случилось?
— Всё хорошо, Давид Петрович. Просто я соскучилась. Присоединитесь к нам. У нас отменный чай. Мы так душевно поговорили с Ниной Климовной.
— Ах, да. Знакомьтесь. Это мой дядя. Он управляет всеми финансами. Дядь, я позвала тебя, потому что хотела, чтобы ты тоже принимал участие в моей жизни. Мужчина кивнул и улыбнулся.
— Ты не передумала? Пока нет необходимости. Достав из холодильника торт, Катя улыбнулась.
—Ну, давайте пить чай. Я уверена, что Юра обрадуется, что мы все нашли общий язык. Да мама?
— Конечно, Катюша. Ухмылялась свекровь.