В прошлой главе нашего средневекового "текстосериала" большой друг нашего канала, писатель, лингвист-переводчик и историк Зои Лионидас рассказала о том, как наш герой стал свидетель огромного унижения королевского дома Валуа. (Что интересно: даже я, неискушенная в интригах любительница, и то понимаю, что королевская семья никогда не простила бы подобного поведения зарвавшемуся Бургундцу. А что же наш Жан, Безмозглый Бесстрашный который?)
Последствия, конечно же, не заставят себя ждать, но пока герцог Жан полагает себя безоговорочным победителем. Он возвратится в Париж 11 марта, как видно полагая, что ненадежную столицу надолго оставлять на произвол судьбы не следует, шесть дней спустя после того в отель Сен-Поль благополучно вернется также королевское семейство.
Остальная Франция продолжает вести себя так, будто ничего не произошло и Жан Бургундский постепенно утверждается в мысли, что его победа уже окончательна и можно в полной мере насладиться ее плодами. Этот год, 1409-й в дальнейшем будет казаться ему настоящим «золотым временем», которое, увы, так же быстро и закончится, но пока об этом никто еще не может подозревать. Проворные царедворцы, прекрасно понимая, что направление политического ветра изменилось (и, по-видимому, уже навсегда), спешат один за другим перебежать на сторону победителя, и центр власти сам собой плавно переезжает из королевского дворца в отель Артуа – парижскую резиденцию герцога Жана.
Впрочем, пока что временщик еще ведет себя достаточно осторожно, не решаясь демонстрировать свой нрав в полной мере. Пока что ему хватает того, что королевский совет ведет себя в полной мере предупредительно, и бургундцу достаточно заглядывать туда время от времени, чтобы высказать свою волю, а затем не слушая более ничего удалиться прочь.
Недовольна исключительно парижская улица, т.к. все цветистые обещания оказываются забыты, и налоги вопреки всему, остаются на прежнем уровне (а то и слегла подрастают – бургундцу нужны деньги, чтобы в полной мере благодетельствовать своих старых и новых сторонников!) Посему, глухое недовольство и ропот нижестоящих для временщика становятся первым малоприятным подтверждением того, что его победа не столь безусловна, впрочем, с этими первыми поползновениями пока что удается справиться: для расследования «злоупотреблений» покойного Людовика Орлеанского и реформы законодательной и судебной власти назначается комиссия, в которую входит верный клеврет Жана Бургундского, человек, который оставит после себя зловещую память в веках: Пьер Кошон.
Комиссия работает неспешно, в полном соответствии с тогдашними представлениями, отменяя «зловредные новшества», чтобы по возможности, возвратиться к «золотому веку Людовика Святого» (добавим от себя, в том виде, в котором он существовал исключительно в воображении тогдашних людей). Впрочем, первые шаги новоиспеченной комиссии сводятся к тому, то упорные сторонники Орлеанской партии, не желающие склониться перед временщиком один за другим лишаются должностей и выплат, о чем помпезно возвещают горожанам, и возмущение на какое-то время успокаивается.
Ну а что касается двенадцатилетнего дофина, временщик попросту не принимал его всерьез, прекрасно понимая, что за спиной наследника нет никакой военной силы, которая, по мнению узурпатора, единственная могла бы представлять для него серьезную угрозу. Время покажет, что в этом случае Жан Бесстрашный допустил весьма непростительную ошибку, однако, обо всем по порядку.
Пока что королева, державшаяся отстраненно и достаточно настороженно, пожелала заключить с узурпатором формальный «союз», на что он пошел со всей охотой. Надо сказать, что касательно материального положения королевской семьи, Жан Бесстрашный полностью сдержал свое обещание, более того, часть конфискованных владений и денежных средств отправлялась в казну королевы и дофина – можно сказать, в качестве успокоительной меры. Однако, Изабо продолжала неуютно чувствовать себя в Париже, и вновь, вместе с сыном предпочла перебраться в полюбившийся ей Мелен.
Король оставался в руках Жана Бесстрашного, и посему, демонстрируя свою полную «лояльность», временщик не стал этому препятствовать, хотя, конечно же, упускать из вида взрослеющего наследника он все же не собирался, и должность канцлера при дворе нашего героя получил бургундец Жан де Ньель – тот самый, что в Шартре блестяще сумел повернуть дело к выгоде своего господина. Этого полу-опекуна, полу-шпиона, дофин был вынужден принять, и столь же молча терпеть, что доходы его собственной провинции – Дофине как то сами собой перенаправились в бургундскую казну . Любви к тестю у нашего героя это не прибавило, однако, Жан Бесстрашный не пожелал обратить на это внимания.
Ну а что было дальше, мы с вами, дорогие читатели, узнаем чуть позже, когда Зои продолжит рассказывать свою увлекательную историю. А пока подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить что-то интересное. Те же, кто лишь недавно к нам присоединился, смогут найти начало рассказа (а также другие интересные истории о героях XV века) здесь:
