От тотемизма к личности
Пандемия коронавирусной инфекции обострила один главный вопрос — как системе образования стать более гибкой? Многие решения, получавшие популярность именно во время пандемии, например, приложения, позволяющие проводить удаленные конференции, с их простотой и доступностью стали быстрым ответом на вызов. Любое изменение — в данном случае носящее на первый взгляд технический характер перехода в онлайн, сопрягается с необходимостью фундаментальных изменений. А это затрагивает идеологию образования, учебные планы, возможность студента, как в лего, строить свою образовательную траекторию.
Начну с нескольких полярных позиций, связанных с системой образования. Первая — про обязательность базового образования. Каждый слышал от бабушек что-то в духе «Учись, иначе не выйдет из тебя человека!». Так образование становится не только связанным со словом «надо», но и гарантирует некую социальную востребованность.
Вторая — где же лежит первоисточник потребности в образовании — в сфере влияния государства, где мы воспринимаем себя как часть общества, или в потребности к образованию через развитие индивидуальности, личности, самости?
Ну и третья, и самая важная — в чем же суть образования? Образование в новой мировой реальности служит решению каких-либо государственных задач или цель существенно больше — это процесс познания мира, и образовательная ступень одна из многих других, возможных на пути раскрытия потенциала личности и глобального саморазвития.
Так что основной вопрос вовсе не в формах образования — будет она онлайн или оффлайн, будет ли больше платного образования или меньше, будут ли перспективные партнерства с западными вузами или нет. Вопрос в том, чему и кому в новом мире будет служить образование? Мои лекции обычно начинаются с вопроса в аудиторию «Зачем вы здесь?». И наиболее частым ответом является поиск и развитие себя, и как следствие, способность делать осознанный выбор.
Переосмысление образовательных «тотемов»
Тотем — это предмет культа, если обращаться к классической трактовке. В этой статье для меня тотем — это объекты, тесно связываемые нами с какой-то областью жизни. Выставляемые оценки с ограниченной шкалой от «двойки» до «пятерки»; дипломы/сертификаты и другие элементы физического подтверждения образованности (или хотя бы осведомленности) в какой-то области; последовательные программы, часто неоспоримые и «проверенные годами», ровно настолько же и «пропахшие нафталином»; взаимоисключение работы и учебы — все это архаичные «тотемы», доставшиеся «по наследству» от предыдущих времен.
Что опасного в таких тотемах, неизменных принципах? Их фундаментальность. Их проверенная годами прочность, понятность правил. Их сложно отпустить так же, как сложно отпускать пусть и потерявшие актуальность идеи, но формирующие модель восприятия мира.
Например, мой опыт показывает, что оценки от неудовлетворительно до отлично задают слишком высокий уровень категоризации. «Отлично» бывает только одного цвета, и только такая оценка приемлема для высокого уровня знания. Но разве не сталкиваемся мы, осуществляя свою профессиональную деятельность, с множеством оттенков «отлично»? В моей сегодняшней системе обучения слушателей уже преобладают баллы — сложная, но понятная система правил, где у слушателя есть достаточно свободы для выбора своей траектории усилий; где есть оттенки серого. В будущем я планирую полностью отойти от градаций «удовлетворительно» — «хорошо» — «отлично».
Поворот внутрь
О трансформации сегодняшнего мира можно найти много статей, это частый предмет дискуссий представителей бизнеса и различных государственных учреждений. К ключевым трансформационным тенденциям я бы отнесла сегодня: изменение потребительных парадигм — повышающиеся требования к опыту, связанному с потребляемым продуктом; увеличивающаяся доступность — информации, товаров и услуг, нового опыта; ускорение коммуникационных процессов — быстро анализируем, быстро решаем; тенденция к максимизации экономической свободы — запускает механизмы определения персональной конкурентоспособности; возрастание требовательности к условиям и процессам, в которые вовлечена личность — всегда можно найти более подходящие аналоги; и многое другое.
Говоря более конкретно, можно выделить следующие конкретные аспекты изменений:
1. Человекоцентричность образования. Переход от востребованных или нет государством специальностей (как в свое время с юристами, коих стало слишком много для России, и программы стали закрываться) к человеку, обладающему устремлениями, интересами. Переход к превалированию личности над социальными ожиданиями.
2. Изменения роли преподавателя. Преподаватель — не тот, кто передает знания, собранные в библиотеках, преподаватель — это вдохновляющий наставник, который помогает в создании собственной модели мира, задает маршруты.
3. Преподаватели формируют свою повестку, основанную на собственных жизненных ориентирах — деловых, общекультурных, социальных и других. Формирование соответствующих «менторских мастерских». У учащихся сесть возможность выбирать наставника, исходя из соотнесения с его декларируемой повесткой.
4. Переход к моделям «учимся вместе», «исследуем вместе», когда преподаватель становится равноправным участником исследовательских команд при лидерстве выбранного учащегося. Переход к модели изменяющихся ролей.
5. Стимул к формированию собственной повестки учащегося через механизмы долгосрочных исследовательских, бизнес-проектов, начинающихся с первых курсов. Выработка навыков не только образовательных блицкригов, но и длительных путей к победе.
6. Динамическое профориентирование: переход от формализованных разовых акций к постоянной актуализации интересов, карьерному консультированию с первых курсов.
7. Распределенная система знаний: поддержание идеи доступности любой информации, подписки, доступы, консультанты из других вузов и организаций-партнеров.
8. Пересмотр системы образовательных «тотемов»: от оценивания преподавателем к оцениванию третьими лицами и самооценке; усиленная поддержка стажировок во время учебы; смещение от дипломных работ к долгосрочным проектам, реализуемым на протяжении всего периода обучения, к проектам-визитным карточкам учащихся.
9. Ну и самое главное — смещение парадигмы высшего образования к свободе выбора, гиперперсонализации. В конечном итоге, нам нужно сделать легитимным подход, при котором на первый план выходит обучение тому, что нравится слушателям. Получение диплома об образовании не должно быть целью слушателя. Например, схожую идею несет и Илон Маск в созданной им школе Ad Astra.
А что сделать, чтобы захотеть?
Даже не опираясь на теорию нормального распределения, можно сказать, что построение новой образовательной модели требует внимания и к еще одному, пожалуй, самому важному фактору. Это желание учащихся узнавать новое, мыслить и действовать за рамками предложенного. И ключ здесь не столько в продвинутом мотивировании, сколько в ощущении свободны в процессе познания. Например, мы с моими слушателями стерли границы недозволенности. Я приветствую триумвират образовательных свобод: свобода движения, свобода мысли и свобода реакции.
Свобода движения означает, что порой наши лекции и семинары проводятся в неожиданных местах — мы можем встретиться на пикнике, в музее или в кафе. Еще пять лет назад я отменила отметки в журналах посещаемости. При всей академической обоснованности этого, я вижу серьезный изъян в самой идеи проверять состав слушателей в аудитории. Так из повестки выходит главное — умение преподавателя сделать подаваемый материал настолько вдохновляющим, что больше не придется в принципе никого отмечать в журналах, ведь слушатели всегда будут приходить на лекции.
Свобода мысли касается поиска всех возможных решений, потенциалов, рисков. На лекциях мы тренируем выявление и управление ограничивающими установками. Мы устраиваем краштесты идей и проектов; открываем дни согласия, где работаем над созданием преимуществ в бизнес-проектах и многое другое.
Свобода реакции означает, что слушатели могут быть эмоциональными настолько, насколько они чувствуют. Нередко на моих лекциях можно увидеть, когда аудитория легко переходит на аплодисменты; или серьезная тема рассматривается тихо в уютной обстановке чаепития.
Образовательные свободы, поворот внутрь себя, гиперперсонализация образования, переосмысление конформистского тотемизма в образовании — такими мне видятся тренды образования будущего. И они непременно приведут к новым смыслам образования в наступившем десятилетии.