Анаком - это реальная контора по производству продуктов быстрого приготовления, но я сейчас не о ней. А о чем - вы поймете, прочитав историю из моего собственного жопыта (жизненного опыта - прим. переводчика)
Было мне что-то около 32-х лет, я заканчивала свой заочный музпед, и уже четыре года бомжевала в Екатеринбурге, без работы, без денег и без жилья. Замуж меня, фанатичную паразитку, никто не брал, и я не понимала почему. Но молодым телом все желающие охотно пользовались, и я, хоть и начала уже подозревать, что секс, любовь и брак - это не совсем одно и то же, но подозрение мое было еще очень неотчетливым. Даже долгие четыре года свободного падения не научили меня, что если мужчина с тобой переспал один раз - это не значит ничего; и если переспал 10, то это не значит, что он тебя любит, а если переспал 10 раз и признался в любви - то это тоже вовсе не гарантирует, что завтра вы с ним пойдете в ЗАГС. Особенно, если он давно и прочно женат и и имеет одного-двух маленьких детей...
Был май месяц 98 года, учеба моя заканчивалась, я готовилась к ГОСам, то есть никак не готовилась, надеялась сдать на шару, как всегда. Вместо этого мы с Веркой записывали альбом наших песен, для чего таскались в студенческий клуб при колледже связи, потому что там была студия. А в студии царил за пультом Саша, работавший в этом клубе директором. Из своего директорства Саша попутно извлекал разные левые доходы в виде аранжировок творений всяких бездарей, вообразивших себя новым Чайфом или Наутилусом, или на худой конец хоть Шуфутинским. За деньги Саша мог наиграть под запись любую партию живьем, и на клавишах, и на гитаре, и на барабанах, и даже на саксе, в общем был и швец и жнец, не вовсе бездарный, крайне циничный, хоть и не особо злой чувак. Денег у нас не было, естественно, но были друзья, которые очень хотели нас записать, один друг договорился с Сашей, что он нас запишет, вот мы туда ходили с Веркой и весело проводили там свое время, попутно что-то свое играя и напевая в отстроенные Сашей микрофоны.
Саша уже был очень взрослый, старше нас лет на десять, но выглядел достаточно молодо, потому что был невысок ростом, маленький и щуплый, как подросток. Я со своим тогда 44-м размером груди и ростом 168 плюс 12 см каблуков была выше его на голову, худая, большеглазая и красивая от вечной голодовки.
Совместная работа над музыкальным проектом, как известно, сближает противоположности. Саша был разведен, жил в студенческом общежитии рядом с колледжем, где работал, к себе никого не водил, но сам куда-то ходил, кого-то потрахивал, наверняка. У таких мужчин всегда есть коллекция добрых безотказных девок, готовых весело провести вечер. Я тоже пришлась ему по вкусу, потому что безбашенностью и половой свободой от меня разило за версту, я вся была обещание неземных наслаждений, потому что мне негде было жить, не на что жрать... А еще меня Родина роялем обделила, а в клубе было пианино, настроенный коричневый "Красный Октябрь", и я на него смотрела с вожделением. Мне он был нужен кровь из носу хотя бы на неделю, чтобы выграться в f-moll'ный концерт И.С.Баха №5 , который мне надо было исполнять на ГОСах. Сам-то концерт, вернее, свою партию я разобрала по нотам и выучила наизусть внутренним слухом, просто барабаня пальцами по столу, как по клавишам. Но надо было еще хоть неделю пощупать произведение и на инструменте тоже, а то играть перед госкомиссией с нуля, без единой репетиции, даже я хлыздила, при всей своей наглости и таланте. Это вам не языком молоть на истории педагогики, тут руками надо работать. А рукам необходима тренировка, а для тренировки нужен инструмент.
Альбом мы записали, я выпросила у Саши разрешение поиграть, и ходила к нему в клуб после обеда уже одна, без Верки, и играла там часов по пять-шесть, пока ум за разум не заходил. Саше я не мешала, инструмент стоял на сцене, далеко от его студии, но Саша сам приходил и меня слушал, удивляясь, как это я сижу, подбираю концерт без нот по слуху, отрабатываю трудные места. Мне было не очень до него, как мужчина он меня не очень привлекал, муж-недорослик у меня уже был, я хотела высокого и красивого, но на всякий случай кокетничала и обещала неземные блаженства и Саше тоже, не словами, конечно, а голосом и поведением. То есть блистала умом и сообразительностью, но потом говорила "Кыш, мне надо заниматься" и залипала в музыку обратно. От голода и напряженной духовной работы у меня даже цвет глаз изменился. Так глаза у меня серые, иногда голубые, иногда зеленоватые, а тут вдруг сделались неуловимо сиреневыми, такой фиалковый цвет, очень странный. Мне даже незнакомые мужики говорили на улице комплименты, мол, какие необычные глаза, девушка, а давайте познакомимся.
В общем, Саша не то, чтобы увлекся, а скорее со скуки стал приглашать меня вечером на всякие бесплатные уличные джазовые концерты и угощать кофе с коньяком, особенно после того, как я отыграла ГОСы и повод встречаться каждый день исчерпался. Мы вроде бы сводили запись, слушали, что у него получалось, но Верка ленилась ходить на эти посиделки, отыграла-записала, и делайте, что хотите, а я-то приходила, слушала, потом мы куда-нибудь шли, и расставаясь, договаривались встречаться снова.
Мне было удивительно, что Саша не увлекает меня в койку, как все, что он ухаживает, тратится на кофе и концерты, даже один раз цветочек подарил, и я решила, что он в меня влюбился. Мне было лестно, что такой взрослый, умный, прожженый и циничный парень мной увлекся, я слушала его, развесив уши. А он через какое-то время начал говорить, что ему нужна жена, он устал бегать по бабам, что бабы все пошли ушлые, меркантильные, а ему нужна чистая душа, способная любить, и если бы он нашел такую душу, он бы женился, хоть завтра, потому что нагулялся и хочет остепениться.
Вот тут у меня сорвало планку, я услышала волшебное слово "жениться", и поняла - вот он, мой реальный шанс поесть жареного мяса, и не мучиться больше, таскаясь по впискам, когда с утра не знаешь, где ты будешь ночевать. И когда Саша предложил мне вечером подняться к нему в его общагу, я радостно поскакала за ним, волосы назад.
В постели он опять говорил, что хочет жениться, и я очень старалась ему понравиться, а утром я ушла, договорившись встретиться еще дня через три, и в назначенное время опять приехала, уже сразу к нему, переночевала и с утра он меня опять выставил. Я приехала сама через неделю без предупреждения, он разрешил мне подняться к нему, а утром у него было какое-то мероприятие, он мне сказал, чтобы я, уходя, захлопнула дверь и ушел. А я проснулась, потянулась, встала, умылась и решила, что если он хочет жениться, то я, так и быть, согласна, и с сегодняшнего дня останусь у него жить, а пока, как жена, помою-ка я окно, а то оно грязное. И с веселой песней принялася за дела.
Саша, вернувшись, был шокирован. Я мало того, что не ушла, я сидела ждала его в прибранной берложке и с помытым окном.
-Кто тебе разрешил? - спросил он меня грозно.
-А мне нужно было спрашивать? - беспечно поинтересовалась я. -Тебе неприятно, что я навела у тебя чистоту? Но я люблю чистые окна, - соврала я, набивая себе цену, как хозяйке. -Я не смогу жить с таким грязным окном, вот я его и помыла.
-Стой-стой-стой, - замахал руками Саша. - Как жить, с кем жить, со мной? Я же тебя не звал жить!
-Как это не звал? - возмутилась я. - Ты же мне уже две недели только и говоришь о том, что тебе нужна жена, что ты хочешь жениться... Ты мне врал, что ли?
-Нисколько, - заверил меня Саша. Помолчал и добавил - Но... Нина, а кто тебе сказал, что я хочу жениться именно на тебе?
Повисла пауза. До меня доходил смысл сказанного, я хлопала глазами. Действительно, в его пространных рассуждениях по типу "устал я греться у чужого огня" (под эту пестню бабы лучше дают), он ни разу меня не упомянул. Видимо тщательно следил за этим. Ни единого разу! Вот же хитрец.
И тут я и задала ему вопрос, который вынесла в заголовок этого тектса, и который мне надо было задать еще до всех постельных дел, и тем более до мытья окон в его общажной комнатушке:
-А на ком? - растерянно спросила его я. - На ком ты хочешь жениться?
-Ну, уж точно не на тебе, - ответил мне Саша. -Прости, но ты мне не подходишь, я тебя не потяну.
Ух, какая я была злая. Я шла от него и жутко злилась, до слез. На себя. На свою глупость и доверчивость, на свою неустроенность и нищету, на свои мечты и грезы, и на свою неистребимую потребность, чтобы меня кто-нибудь любил так, чтобы на мне жениться. Хоть кто. Хоть этот тщедушный старый пердун, ростиком мне чуть выше плеча, циничный и холодный.
Но через пять минут у меня опять зазвенело в голове, под ритм шагов пришла мелодия, легкая, летучая, беспечная, и к вечеру мы с Веркой написали для нее текст, а на следующий день уже разучили и пели на два голоса. И я забыла Сашу, но твердо усвоила одну вещь. Если, увлекая вас в постель, мужчина вам льет в уши, что он хочет жениться, нужно, не увлекаясь, обязательно прежде задать один вопрос:
-Анаком?
И ответ, быть может, вас очень удивит.
А песенка, которую я тогда услышала с небес, вот:
