«Разве же я могла себе такое представить», — думала пожилая женщина, глядя, как её старшая, как она считала, непутевая, дочь аккуратно ставит перед ней поднос с обедом, ласково улыбаясь ей.
Галина Сергеевна очень гордилась своими тремя дочерьми. Да и как не гордиться: видные, работящие, а послушные какие! Все три девочки мать и отца своего — Тимофея Ильича — слушались беспрекословно.
Их семья держала большое хозяйство — в посёлке без этого никак не проживешь, — и дочери во всём привыкли помогать родителям.
–Про институты нечего и думать. Образование и книжки там разные - это удел мужчин. Им семью кормить, да в достатке содержать. А женщина должна за мужем быть. Дом хранить. Ей главное замуж удачно выйти. – любила наставлять Галина Сергеевна дочерей.
О судьбе дочерей заботливая мать загодя подумала. Всё давно просчитала-рассчитала, по полочкам разложила. Первой на очереди стояла старшая дочь, Вера.
—Значит, так, я решила, что Веру отдадим замуж за сына председателя сельсовета. Олег – хороший парень, и деньги в семье водятся, — делилась она своими планами с супругом.
—Да бог с тобой, Галя! Что в этом Олеге хорошего? Пьёт, будто у него дно открылось. Да к тому же бабник! Люди говорят, ни одной юбки не пропускает, ещё и болезнью какой нехорошей дочь наградит — обычно тихий, побаивающийся супругу и никогда ей не перечивший, Тимофей Ильич всё-таки решил высказать своё мнение и вступиться за судьбу дочери.
— Не выдумывай глупости всякие! Все по молодости колобродят. Нагуляется Олег и будет хорошим мужем. На родителей его посмотри: не пьют, не курят, дружно живут уже 20 лет, а яблоко от яблони, как говорится, недалеко падает — стояла на своём Галина Сергеевна.
Муж только качал головой: знал, спорить с Галиной бесполезно, всё равно по-своему сделает.
***
Совсем без образования родители дочерей решили все же не оставлять, “чай не при царе Горохе живём.” Техникума в райцентре будет достаточно: от дома недалеко, часто приезжать будут, помогать, без присмотра, опять же, надолго не останутся. Если бы знала Галина Сергеевна, чем эта учёба обернётся для старшей дочери, а больше, конечно, для её планов, никогда бы её туда не отправила.
— Мам, я замуж выхожу, — сияя, как начищенный медный самовар, заявила однажды 18-летняя Вера, которая приехала на выходные домой.
— А то я не знаю, — усмехнулась мать. — Олежек через два месяца из армии вернётся, готовимся уже.
— Нет, мам, я не за Олега замуж выхожу, а за Володю.
— А это ещё кто? — Галина Сергеевна едва не выронила из рук половник, которым мешала суп на плите. — Её далеко идущим стратегическим планам по устройству судьбы старшей дочери угрожала серьёзная опасность.
Но Вера словно не видела перекошенного лица Галины Сергеевны.
— Ты его же знаешь, мам. Бабы Серафимы внук.
—Что-о-о? Этот заморыш безродный? — ахнула мать, вспомнив невзрачного паренька, на полголовы ниже её красавицы-дочери. — Даже и не думай!
— Мам, мы любим друг друга. И ни за кого другого я замуж не пойду.
— Господи, где же вы спелись-то? Он же к бабке давно не приезжал.
— Он в моём техникуме учился, только на курс старше. Уже получил диплом. Вот я тоже диплом получу, и поженимся.
— Даже и не думай! Ты должна делать, то, что тебе мать говорит. Родители тебе только хорошего желают, — Галина Сергеевна даже замахнулась на дочь половником.
Но та даже не дрогнула, лишь упрямо поджала губы, точь-в-точь как её мать, когда твердо что-то решила.
— Нет. Я выйду только за Володю!
Весь день прошёл в скандалах, которые один за другим то вспыхивали, то сами-собой затухали.
Галина Сергеевна и уговаривала, и грозилась запереть дочь в доме … Тимофей Ильич и две другие дочери старались не попадаться на глаза разгневанной хозяйке дома.
Кончилось всё тем, что Вера побросала вещи в сумку и на последнем автобусе уехала в райцентр, не дожидаясь окончания выходных.
— Знаешь что, Вера? Тебе придётся сделать выбор, — сказал Володя, выслушав рассказ рыдающей невесты.
— Я тебя очень люблю, Володенька, но это же мама моя… Может, она остынет и всё будет хорошо? — жалобно говорила Вера.
— Сомневаюсь. В общем, даю тебе неделю на раздумье, иначе придётся нам, как это ни больно, расстаться, — отрезал Володя.
Галина Сергеевна была не из тех, кто легко сдаётся. Уедь Вера не в райцентр, а на…Луну, мать достала бы дочь и там! Чуть ли не каждый день обеспокоенная судьбой дочери мать, взяв в свою группу поддержки мужа, приезжала в общежитие к Вере. Девушка первое время вздрагивала, когда возвращаясь с занятий, заставала в общежитской комнате старшую половину семейства.
Отец молчал, сочувственно глядя на дочь. А мать устраивала “концерты” на потеху всем. Она то кричала, то плакала, заламывая руки и разыгрывала такие страсти, что сам Шекспир бы позавидовал.
Но Вера для себя уже всё решила. Первый страх прошёл и она вела себя спокойно и достойно, каждый раз повторяя: “Я уже всё сказала, мама!”
— Забудь тогда, что у тебя есть мать. И никакой помощи от нас не жди, — припечатала Галина Сергеевна в последний свой приезд, так и не убедив беспутную дочь поступить исходя из желаний матери.
— Хорошо, — девушка едва сдерживала слезы и отвернулась к окну, чтобы мать не заметила, что ей всё таки удалось расстроить девушку.
Володя обрадовался, что Вера всё же перестала колебаться и согласилась стать его женой.
Но парень тоже оказался с характером.
— Только вот что. С матерью теперь общаться не смей. Раз она меня не приняла, и тебе с ней говорить не о чем, — категорично заявил жених.
На том и порешили.
***
Галина Сергеевна старалась не вспоминать о Вере и домашним запретила говорить о ней. Как и задумывала женщина, средняя дочь Катя позже вышла замуж за соседского парня Дмитрия. Младшая, Ольга, стала женой сына директора местной школы. Обеим дочерям родители помогли купить дома, снабжали по мере возможности деньгами, мясом, молоком, овощами, фруктами. В общем, помогали всем, чем могли.
От односельчан Галина Сергеевна знала, что Вера с Володей тихо поженились и поселились в доме бабы Серафимы. Старушка через год умерла, и на её участке супруги принялист строить новый дом. Володя завёл фермерское хозяйство, а Вера ему во всём помогала.
— Слыхала, Галка? Верка твоя с Володькой в новый дом въехали уже. Огромный домина-то, прямо дворец отгрохали — просвещала Галину Сергеевну главная поселковая сплетница Анна.
— Нет мне до них никакого дела, — отмахивалась мать Веры.
Шли годы. Родители и Вера так и не общались, хоть и жили в одном поселке. О том, что старшая дочь родила двух близнецов-девочек, Галина Сергеевна и Тимофей Ильич тоже узнали от соседей.
— Близнецам уж по 8 лет. Неужто дочь тебе ни разу их не приводила? — интересовалась у соседки всё та же сплетница Анна.
— У меня четверо внуков есть, и хватит, — отвечала Галина Сергеевна. — Да и какое тебе дело: приводила- не приводила. Иди, вон, за курами лучше своими смотри, а то они вечно по моему огороду шастают.
Женщина всё больше злилась на старшую дочь. “Это же надо, упрямая какая!” – часто думала женщина.
Со слов знакомых, Вера и Володя все 10 лет жили дружно, зарабатывали фермерством хорошие деньги, растили красавиц и умниц дочерей…
А вот у вышедших замуж по указке матери сестёр Веры далеко не всё в порядке было.
Катя, средняя дочь, родила двух девочек и мальчика. Но муж её много пил, а работать не очень любил. Помогали семье как могли родители с обеих сторон.
Ольга, младшая сестра, так та вообще с мужем через два года развелась (вот стыда-то матери было) и уехала в областной центр. Там вышла замуж за Петра, даже не познакомив его перед этим с родителями. Родила дочь и в посёлок приезжала раз в год на пару дней.
***
Однажды сама жизнь решила вмешаться и сделать робкую попытку расставить всё по своим местам.
Галине Сергеевне стало плохо через неделю после 50-летия. Хорошо, Тимофей был дома, скорую вызвал.
Два дня женщина провела в реанимации, а когда очнулась, первым делом увидела Веру.
— Дочь… Ты как тут оказалась?
— Папа позвонил…
Оказалось, что Вера всё это время иногда созванивалась с отцом.
— Она уже третий день здесь. Два дня в коридоре просидела, а теперь вот в палату к вам перебралась. Выгнать не можем, — с притворным недовольством пояснила медсестра.
— Да как же это? — разволновалась Галина Сергеевна.
— Мам, успокойся, всё хорошо.
— Женщина, перестаньте нервничать. У вас инфаркт был только, вам даже шевелиться нельзя— медсестра побежала за врачом.
Ещё неделю ухаживала Вера за матерью в больнице. Женщины почти не разговаривали, но казалось, что отношения между ними стали теплее. Ольга к матери так и не приехала — справлялась о её здоровье по телефону. Катя пару раз заезжала, привозила какую-то еду, мимоходом целовала и убегала: «Мам, ну ты же понимаешь, у меня там дети и муж без присмотра». С сестрой не разговаривала.
После выписки из больницы Галине Сергеевне надо было себя беречь. Они с мужем продали большую часть скотины и птицы, решили не выращивать овощи в теплице с ранней весны и довольствоваться несколькими грядками в огороде.
— Отец, ну как же мы без дела сидеть-то будем? — Галине Сергеевне было трудно смириться с новой действительностью.
— Ничего, мать, надо поберечь себя. Много нам не надо, а дети уже взрослые — сами о себе позаботятся, — проявил несвойственную ему твердость характера Тимофей Ильич.
Очень сомневалась Галина Сергеевна, что её средняя дочь сможет сама о себе позаботиться. Да и младшая, хоть к родителям редко нос показывала, от передачек с мясом, яйцами, молоком и небольшими денежными суммами не отказывалась.
Вера домой к ним так и не приехала. Звонила иногда отцу, чтобы справиться о здоровье матери, и на этом всё. Володя и так ходил с недовольным видом. Не нравилось ему, что жена 10 дней провела с матерью в больнице.
— Мы же договаривались, что ты не будешь с матерью видеться, — высказался тогда супруг.
— Сейчас ей моя помощь нужна. Я поеду, — впервые за 10 лет совместной жизни Вера осмелилась перечить Володе. Он счёл за лучшее в данном случае уступить.
Прошло ещё 10 лет. Галина Сергеевна так и не общалась со старшей дочерью. Она очень старалась помочь Кате, дети которой уже выросли. Нужно было оплачивать их учёбу, а муж средней дочери так и не взялся за ум — часто выпивал и приносил домой сущие копейки.
— Вы Катьке вон как помогаете, а мне раз в год по случаю. А у меня Алёнка, между прочим, в институт поступила — нам деньги тоже нужны, — упрекала Галину Сергеевну младшая дочь.
— Оленька, мы теперь не держим такое большое хозяйство. Пенсии у нас с отцом маленькие. Помогаем вам чем можем, — оправдывалась женщина. После больницы она стала гораздо меньше командовать окружающими, стала более мягкой и менее категоричной.
— Всё понятно с вами. Ладно. Пока, — недовольно прощалась Ольга.
И снова вмешалась жизнь, на этот раз уже жёстко, без всяких там робких намёков.
62-летняя Галина Сергеевна и 67-летний Тимофей Ильич попали в аварию, направляясь с гостинцами к младшей дочери. Мужчина погиб на месте, а его супруга серьёзно пострадала, получив помимо всего прочего,ещё и сложный перелом ноги. Она даже не смогла присутствовать на похоронах мужа. Провела в больнице целый месяц, перенесла две операции на ноге и с ужасом думала о возвращении домой. Конечно, ей очень этого хотелось, но Галина Сергеевна понимала, что одной ей жить будет очень трудно — переломы плохо срастались и чувствовала она себя ужасно слабой.
— Мы не можем забрать мать к себе, — громким шёпотом объясняла в больничном коридоре Ольга Кате, — у нас двухкомнатная квартира, мы там и так друг у друга на головах сидим.
—Но ты можешь приехать пожить у неё, — отвечала Катя.
— Мне работать надо. И как я мужа с дочерью без присмотра оставлю?
— У меня вообще трое детей и хозяйство. Кручусь как белка в колесе, — не сдавалась Катя.
— Дети у тебя уже взрослые — могут и помочь, — Ольга тоже не собиралась отступать.
— Это не твоё дело. Сама разберусь, должны мне дети помогать или нет.
Хоть Галина Сергеевна и не слышала этот разговор дочерей, но по их лицам поняла, что ни одна из них помогать ослабшей матери не горит желанием. Женщине стало обидно до слёз.
А утром приехала «непутёвая» Вера вместе с «заморышем» Володей, который за два десятка лет превратился в крепкого, солидного мужчину. Он молча помог погрузить в машину тёщу.
— Куда мы едем? — решилась поинтересоваться удивлённая Галина Сергеевна.
— Поживёшь у нас, мам. Мы тебе комнату приготовили, — ответила Вера.
— Да что же?.. Да как же?.. — мать не могла подобрать слова. — Я домой хочу.
— Галина Сергеевна, — вдруг обратился к ней зять, — вам нужен постоянный уход, а Вера не может разорваться на два дома. За вашим хозяйством дочери наши присмотрят, Катькиного сына в помощь возьмут. А вы, как поправитесь, вернётесь домой — никто вас держать не станет.
В доме Веры и Володи Галину Сергеевну ждала просторная, светлая комната с удобной кроватью. Обе внучки, которых женщина толком и не знала, активно помогали матери устроить бабушку, а она всё думала, что никак не могла себе этого представить.
А вечером Володя привёз новенькое инвалидное кресло.
— Вот, — серьёзно сказал он, — по дому передвигаться в самый раз. Вы же у нас женщина активная…
Это было последней каплей.
— Володя, Вера, да простите меня, Христа ради! Внученьки, и вы меня простите, — расплакалась Галина Сергеевна.
— Да простили уже, — буркнул Володя и вышел из комнаты.
— Простили, простили, — наперебой заговорили Вера и внучки. — Ты только не плачь, тебе нельзя расстраиваться.
Галина Сергеевна прожила у старшей дочери месяц, окончательно поправилась и вернулась домой. Сложно ей было привыкнуть жить без Тимофея Ильича, но теперь частыми гостями в её доме и помощниками стали Вера, Володя и их дочери.
Катя и Ольга восприняли новость о примирении матери со старшей дочерью довольно сдержанно, хотя каждая в душе порадовалась, что не придётся теперь ухаживать за родительницей.
1