Моя статья имеет смыслом исследовать свои клиентские случаи, связанные с ранней травмой в отношениях мама/дочь и возможных путях ее исцеления. Я рассматриваю констелляцию негативного материнского комплекса в его травмирующем аспекте, который «умерщвляет», «замораживает» части психики дочери и обуславливает неспособность понимания дочерью своих настоящих потребностей во взаимоотношениях.
А это в свою очередь, каждый раз приводит женщину к мазохистской схеме отношений с абьюзерами, нарциссами, альфонсами и откровенными негодяями. И как бы женщина не была умна /сильна и успешна в других жизненных сферах (к слову сказать, все ее значимые достижения приходятся на моменты передышек от "любви"), каждый раз она возвращается в отношения, которые ее разрушат до основания и ввергают в состояние девочки тоскующей по несбывшейся неразделенной любви к маме.
В запросе таких женщин в терапию звучит:
Что со мной не так?
Что я еще могу в себе исправить/добавить/изменить/усовершенствовать, чтоб ОН меня полюбил?
Или так:
Как мне справиться с болью в отношениях?
Реже:
Как мне выйти из отношений и исцелиться?
Устала от одиночества. Как мне решиться на новые отношения без страха быть опять зависимой и умерщвленной?
Общая черта таких клиенток, - они и в терапии хотят думать о Них, их истязателях.
Искать ответы на вопросы: почему они (мужчины) так? Что им надо на самом деле? Какие причины того, что они так ко мне относятся? Что они себе думают и как им можно помочь измениться?
Общее еще и то, что эти женщины, совсем не верят в то, что их могут полюбить. Они обременены чувством самим им непонятной вины, за то, что с ними что-то не так.
Они так стараются быть безукоризненными, понимающими, разделяющими, удобными, терпеливыми, верными, улыбающимися, прощающими, красивыми, выгодными..... И все это мимо.....
Чтоб разобраться в теме подвожу теоретическую основу.
По Юнгу материнский и отцовский комплексы — образы отца и матери, доминирующие на уровне индивидуального бессознательного. Юнг выделяет три основные аспекта архетипа матери: ее оберегающая и питающая доброта, ее оргиастическая эмоциональность, ее темнота, присущая преисподней. Именно с темнотой, бессилием, отвержением, непринятием, поглощением, спутанностью связано действие негативного материнского комплекса.
Травматический опыт общения с Матерью формирует деструктивные ранящие внутренние объекты.
Концепция Андре Грина «Мертвая Мать»(кто не знаком, рекомендую) в практике для меня – один из инструментов исследования клиента вообще и с нарушениями в построении отношений в частности.
Мертвой Матерью женщина может стать по ряду причин.
Например, впав в депрессию.
Среди главных причин такой материнской депрессии - потеря любимого объекта: возлюбленного, ребёнка, родственника, близкого друга или любого другого объекта, сильно любимого матерью. Но речь также может идти о депрессии разочарования: несчастливой судьбы в собственной семье или в семье родителей, травмы, унижение и т.п. В любом случае, на первом плане стоят грусть матери и уменьшение её интереса к ребёнку.
В любом случае, отстраненность и депрессия матери разрушает ребенка. Любовь матери будет утрачена. Травма будет состоять в разочаровании, в потере любви, потере смысла, поскольку ребенок не находит никакого объяснения, позволяющего понять произошедшее.
Особенно неблагоприятно, если комплекс мёртвой матери развивается в момент открытия ребёнком существования третьего и любимого ( отца, отчима, любовника, брата или сестры. И он думает, что мать разлюбила его из-за них.. Еще сложнее, если это происходит из-за потерянного (умершего) ребенка.
В обоих случаях, отношения в треугольнике складываются травмирующе.
Часто будущий травматик формируется и в семье, где один или оба родителя — абьюзеры. И даже если абьюзер — один (например, отец или отчим), а мать остается в этом браке и невольно удерживает в ситуации насилия своих детей, то становится «мертвой матерью».
Для детей такой матери характерно ощущение бессилия: бессилия выйти из конфликтной ситуации, бессилия любить, воспользоваться своими дарованиями, приумножать свои достижения и т.д.
Также мать может сама является жертвой абьюзера и вести себя равнодушно, отвергающе по отношению к детям, а нередко становится и сообщницей агрессора в его «воспитательных» методах. Так она пытается заслужить одобрение абьюзера.
Еще более тяжела ситуация, когда «мертвая мать» становится «мертвой убивающей матерью».
Это не только матери, которые проявляли жестокость к ребенку - эмоциональное отвержение, пренебрежение, унижали своих детей всеми известными способами. Но это и матери, по внешним проявлениям которых создается впечатление заботы и любви о ребенке, но эта так называемая забота и любовь проявляются в потворствующей и доминирующей гиперопеке.
На самом деле, чересчур заботливая, оберегающая и хронически тревожащаяся мать наносит больше вреда ребенку чем откровенно жесткая, потому что жестокая мать не маскирует свои агрессивные и убивающие тенденции под заботу и любовь.
Подлинный интерес и заботу от матери их дети чувствуют если у них что-то случилось, а когда все хорошо, то возникает ощущение, как будто мама и не очень-то довольна и даже будто огорчена. Такая мать постепенно подавляет в ребенке радость жизни и веру в себя, и в конце концов заражает его своей смертоносностью. Ребенок начинает бояться жизни.
Такие матери преподносят себя как жертвующих собой, заботливых и добрых, но под их претензиями кроется враждебная установка. Ребенок начинает чувствовать, что живет во враждебном мире и приходит к убеждению, что наиболее приемлемым поведением для него будет то, которое заканчивается неудачей и страданиями. Так, страдание ребенок со временем начинает воспринимать как любовь.
Во всех описанных случаях Мать возможно, продолжает любить ребёнка и продолжает им заниматься, а теплоты настоящей нет.
Ребёнок совершает напрасные попытки восстановить отношения, и борется с тревогой разными средствами, такими как гиперактивность, повышенная успеваемость, искусственная весёлость, бессонница или ночные страхи.
После того как гиперактивность и страхи/болезни не смогли вернуть ребёнку любящее и заботливое отношение матери, Я задействует серию защит другого рода. Это дезинвестиция материнского объекта и несознательная идентификация с мёртвой матерью.
Аффективная дезинвестиция – это психическое убийство объекта, совершаемое без ненависти. Он перестаёт её чувствовать. Мать, образ которой дочь хранит в душе, как бы «отключается» от эмоциональной жизни ребёнка.
Взрослые дети таких матерей - глубоко страдающие люди, они практически не получают удовольствия от жизни. Внутри себя часто описывают пустоту.
Для дочек, выросших с такой матерью на приеме не характерны жалобы на депрессивные симптомы. Однако, игнорирующий свою депрессию субъект, вероятно, более нарушен, чем тот, кто переживает депрессию от случая к случаю.
У них чернота депрессии, которую можно законно отнести за счёт ненависти, подменена тревогой пустоты.
Когда же анализ начинается, перенос открывает инфантильную (детскую) депрессию, характерные черты в том, что она развивается в присутствии объекта, погружённого в своё горе.
Потеря смысла, переживаемая ребёнком возле грустной матери, толкает его на поиски козла отпущения, ответственного за мрачное настроение матери.
На эту роль девочка часто назначает себя.
Как следствие попытки совладания с травмирующей ситуацией могут присутствовать навязчивое воображение и мышление. Такое бывает у всех людей, подвергшихся посттравматическому стрессу. Но эта попытка совладания (сублимации) обречена на неуспех..
Как бы они не были хороши, они остаются черезвычайно ранимыми в любовной жизни.
Каждая их любовь приводит к неспособности творческого выражения (сворачивает либидо). С другой стороны, творчество (любой вид деятельности, приносящий радость) возможно в одиночестве.
Всякая попытка влюбиться разрушает их. Отношения с другим партнером оборачиваются неизбежным разочарованием и возвращают к знакомому чувству неудачи и бессилия.
Терапия
На консультациях за жалобами на действия матери вырисовывается тень её отсутствия. Это Образ Матери, поглощённой самой собой, недоступной, неотзывчивой и всегда грустной. На месте матери во внутренней реальности внутренней девочки зияет дыра.
Как только для заполнения этой пустоты избирается новый объект/партнер, появляется галлюцинация, аффективный след мёртвой матери.
Основной аспект этого комплекса – «замороженная любовь». Женщины отмечают внутренний холод: холод тела и души. Им кажется, что их способность любить сохранена, но лишь нет подходящего человека, достойного их любви. Но, в ходе терапии обнаруживается, что лишь только появляется такой человек, который их любит, они бегут от него и находят себе недоступных.
Остановленные в своей способности принимать любовь и гиперактивные в моментах старания ее заслужить, женщины, находящиеся под владычеством мёртвой матери, не могут стремиться ни к чему, кроме разрушающих отношений или автономии. Они, то бегут от одиночества, а то его ищут.
Хотя внешне эти женщины могут вести более или менее удовлетворительную семейную жизнь, женятся, заводят детей. На время всё как будто в порядке. Но супружеская жизнь сопровождается серьёзными нарушениями в области любви, сексуальности и аффективного общения.
Ранняя травма, как следствие материнской депрессии, вызывающая спутанность либидо и проявления «неживых» состояний психики у дочери связана и с нарушением инстинктивных реакций.
Это соответствует потере инстинкта бороться или бежать, как ответа на опасность, и активизации механизма, подобного тому, который включается у животного накануне смерти, — подчинения, передачи себя в руки другого, замирания, диссоциации.
Анализ по всем позициям позволит найти первичное счастье, предшествовавшее появлению комплекса мертвой матери.
Терапевту/психологу/ аналитику необходимо будет проработать с женщинами важный элемент ядерного комплекса мертвой матери.
На самом-то деле, за комплексом мертвой матери, за белым горем матери угадывается безумная страсть, объектом которой она была и есть, страсть, из-за которой горе по ней и становится невозможно пережить.
Основная бессознательная идея, на которую нацелена вся психическая структура клиентки : питать мертвую мать, должна быть исцелена.
Исцеленная женщина будет готова отпустить ожившую мать.
В хорошо организованной терапевтической работе происходит «отогревание» образов-воспоминаний, «замороженных» в комплексе», через перенос клиент приобретает другой опыт отношений с терапевтом, поскольку занимая место родителя в психике клиента, он получает возможность замещать комплекс новыми структурами.
Исцеление никак не произойдет без восстановления образа поддерживающей родительской фигуры.
В такой терапии лёгких путей нет. Техники здесь всегда вторичны, потому что придётся пройти и перепрожить целые поля токсичных чувств, прожить разочарование, пройти сквозь одиночество и беззащитность.
Нужно будет разыскивать родной образ "Я". Реанимировать этот образ и исцелить.
Травма, делающая женщину партнершей в болезненных отношениях, будет исцелена и она перестанет быть мишенью для повторения сценариев, где она каждый раз пытается заслужить любовь тех, у кого ее нет и не может быть.
Она поймет, что можно жить и чувствовать себя по-другому. Любимой.
Это и будет смыслом терапии.
Путешествие за силой. Анализ и трансформация бессознательного.
С уважением и верой в наше здравомыслие
Виктория Вячеславовна Танайлова
Системный психолог, психосоматолог, эксперт по активации ресурсного состояния сознания
тел. +79892451621, +380986325205 (viber, WatsApp, telegram)
skype tanaylova3