Тимофей с Валей шли в магазин и обсуждали, куда им лучше потом пойти: на кладбище или на перекресток.
— Я думаю, что лучше взять в исполнители беса с перекрестка. Он и присматривать будет, и направлять, — сказал Тимоха.
— Почему? — спросила Валя.
— Потому что сейчас зима, на кладбище снег лежит, искать могилку с именем преступника — то еще удовольствие. К тому же покойники — такие товарищи, что могут довести гражданина до могилы, а нам этого не надо.
— А я думала, что даешь задание, и они его исполняют и самодеятельностью не занимаются.
— Бывает по-всякому. К тому же ты никогда не работала на кладбище.
— Я и на перекрестке никогда не работала. Я одна туда пойду? - спросила Валя.
— Нет, ты будешь сидеть дома, а договариваться с бесом и проводить ритуал буду я, — сказал Тимофей. — Все же здесь можно обойтись одним ведьмаком, коллективное колдунство нам ни к чему. Ты не обидишься?
— Нет. Я тебе доверяю, — кивнула Валя. - Мне сейчас уехать?
Они остановились около магазина.
— Конечно, уехать, — вмешалась бабка Неля, которая резко появилась рядом с ребятами. — Нечего правила нарушать, и так всем гамузом искали ритуал, еще и мешаться тут будешь. Откуп положено молча брать, а вы обратно будете идти — опять начнете базарить. Всё, поцеловались и разбежались по своим углам, и так не отлипаете друг от друга больше суток. Хоть отдохнете, вернее, Валя отдохнет, а ты будешь работать.
— Нда, — хмыкнул Тимофей.
— Будем слушаться старших, — улыбнулась Валя. — Удачи тебе.
Она обняла Тимофея. Они поцеловались, а потом еще раз поцеловались.
— Может, ну его, этот ритуал? — тихо спросила Валя.
— Нет, моя хорошая, мы его всё же накажем, — ответил Тимоха, продолжая ее обнимать.
— А если там совсем клетки мозга отмерли?
— Душа у него еще осталась, и она должна ответить за содеянное, должна получить свой урок в этой жизни. Давай я провожу тебя до остановки, или, может, такси вызвать?
— Нет, я на автобусе до дома доеду, а ты готовься к ритуалу, — покачала головой Валя. — И не забудь про диагностику.
— Ты прямо как моя мама, — улыбнулся он.
— Так кто меня учит? — рассмеялась она.
Они так и стояли, обнявшись, около магазина.
— Вот молодежь пошла, уже ахаются прямо около магазина и никого не стесняются. Хоть бы постыдились. А ты вообще девушка, что в дальнейшем из тебя будет? Кем ты станешь, если с мужиками обжимаешься по подворотням? — донеслось до них чья-то брань.
Ребята повернулись на голос. Около них стояла пожилая тетка и трясла кулаком, и называла Валю последними словами.
— Ты чего, совсем с дуба рухнула? Ты на кого батон крошишь? — рядом с ней возникла разъяренная бабка Неля. — Это мой внук и его девушка, а не профитроль какая-то. А ну пошла вон отсюда, старая профурсетка, небось сама всю жизнь по разным койкам скакала, а теперь решила чужую честь и мораль блюсти, блюдунья какая.
Тетка открыла рот, выпучила глаза и выставилась на бабку Нелю.
— Чего бель-ма выкатила? Шкандыляй отсюда, пока я тебе не нашкандыляла, — рявкнула покойница. — И язык свой прикуси, чтобы неповадно было добрых людей осуждать.
Она подтолкнула ее, и тетка покатилась вниз по скользкой дорожке.
— Попутного ветра и язв на всю ротовую полость, — крикнула ей вслед Неля.
— Вот ты у нас добрая, — фыркнул Тимофей.
— Я никогда не отличалась праведностью, так что меня не в чем упрекнуть, — она улыбнулась своими последними тремя зубами.
— А ты где челюсть потеряла? Мы же вроде тебе ее клали в гроб.
— Она мне при жизни натирала, ты хочешь, чтобы я ее еще после смерти носила? Жевать все равно я уже не буду, а любоваться на меня некому. Вы и так на меня смотреть будете, какой бы я ни была.
— Ну да, и не поспоришь, — кивнул Тимоха.
Они с Валей побрели к остановке.
— Шевелите булками, а то скоро перестанут в магазине продавать алкоголь, - сердито сказала Неля.
— Так рано еще, — удивилась Валя. — Еще три часа до закрытия магазина.
— Все равно, хватит целоваться на каждом углу, иначе у него все мозги в штаны упадут, и думать он ни о чем не сможет, только о тебе станет мечтать. Одна романтика в голове бродить будет.
— Да какая тут романтика, когда ты каждый наш поцелуй комментируешь, — обозлился Тимофей.
— Так время идет, как говорил один товарищ из одного популярного фильма — цигель, цигель, ай-лю-лю, - покойница постучала по костлявому запястью, где когда-то носила часы.
Валентина рассмеялась.
— Вон мой автобус едет, я побежала, — сказала она ему, коротко поцеловала и кинулась к остановке.
— Вот и правильно, быстрей уедет, больше времени на ритуал останется. Теперь я понимаю своего беса, который не давал мне ни с кем отношения заводить. Это же в башке нет никаких мотиваций для работы, одна играй, гармонь, во всех органах шумит, — ворчала покойница.
— Сгинь, — сказал ей Тимоха. — Мне сейчас нужно будет сосредоточиться на ритуале, а ты мне мешаешь болтовней.
— Не успела у него Валя уехать, а оказывается, ему мешала я, — Неля исчезла с громким хлопком закрывающейся двери.
Тимофей направился обратно к магазину. Ему предстояло сегодня провести бессонную тяжелую ночь.
Валентина быстро добралась до дома. В квартире ее уже ждали Аббадон и бабка Неля.
— Ну и как всё прошло? — поинтересовался кот. — Вику нашли?
Пришлось ей рассказывать Аббадону, как прошел ее день.
— Нда, я, как бы, ее демонюгу не люблю, честно говоря, я бы его порвал с большим удовольствием, но тут он как-то облажался. Но если он лишит подвижности этого кренделя, я его за это поблагодарю. Насчет ритуала я ничего не могу сказать, но наказать этого гражданина надо, и в этом я солидарен с Тимофеем, а еще я очень рад, что он тебя отправил домой, и ты в ритуале не участвуешь, — сказал он, потирая лапки. — А теперь иди и принеси бедной, голодной киске что-нибудь поесть.
— А сам ты без меня ничего не мог пожевать? — спросила Валя со смехом.
— У меня лапки, и я был занят весь день.
— И чем ты был занят?
— Я спал! — с гордостью ответил он.
— Самое лучшее занятие на свете, — рассмеялась она. — Ладно, идем на кухню.
Валентина поставила чайник на плиту, достала кошачьи консервы из шкафчика и стала их накладывать коту в миску. Он посмотрел на них и брезгливо чихнул.
— А мяска совсем нет?
— Это сбалансированное питание, - строго сказала Валя.
— Сама его ешь, и пусть твоя шерсть будет мягкой и шелковистой, а я хочу мяса!
— Оно всё замороженное.
— Вот же незадача, ладно, давай тогда колбасу и того вкусного сыра.
— Сыр с колбасой вреден животным.
— Это кого ты сейчас животным назвала? — возмутился Аббадон. — Я кот — представитель высшей расы, а не какое-то там животное. Тащи колбасу и не бухти.
Валя не стала с ним спорить и отрезала ему по кусочку колбаски и сыра. Она сделала несколько бутербродов и села ужинать. Напротив нее устроилась бабка Неля. В этот раз она улыбалась вставной челюстью, да и выглядела весьма прилично, почти как живая.
— Что-то случилось? — спросила ее Валя. — Ты чего такая нарядная?
— Случилось, — загадочно улыбнулась Неля.
— Неужели наша старая перечница влюбилась? — оторвался от колбасы Аббадон.
— Вот еще, я себе при жизни такого не позволяла, а тут еще после смерти буду глупостями заниматься, - покойница с презрением глянула на него.
— Так что же такое? - поинтересовалась Валя.
— Нашу Тину перевели из реанимации в общую палату. Я предлагаю завтра ее навестить.
— Там, наверно, с котами нельзя, — грустно вздохнул Аббадон.
— Там зеркало есть в ординаторской, — сказала бабка Неля.
— Тогда другое дело, сейчас я колбасню доем и пошли.
— Я хотела, чтобы Валя к ней сходила завтра.
— Так она в зеркало не пройдет, — заметил кот.
— Она навестит ее как обычный человек, а мы сегодня с тобой сгоняем вечером.
— Ты напиши мне ее данные или скажи, и я к ней завтра схожу, — сказала Валя.
— Конечно, я все сделаю, — обрадовалась старушка.
Она легонько пнула кота и тут же исчезла.
— Вот старая калоша, — проворчал Аббадон, вылизывая место удара. — Всю жопень мне испачкала.
Валентина посмеялась над ними и стала убирать всё со стола.
Автор Потапова Евгения