На Каннском фестивале состоялась премьера новой главы постапокалиптической экшен-франшизы Джорджа Миллера — без Безумного Макса, зато с Аней Тейлор-Джой и Крисом Хемсвортом. Уже через неделю фильм выйдет в мировой кинопрокат. Из Канн — Станислав Зельвенский.
Станислав Зельвенский
Критик Кинопоиска
В ужасной Австралии будущего пустыня до горизонта, жизнь не стоит ни гроша и есть три главных центра цивилизации: Газтаун со своим горючим, Свинцовая ферма с амуницией и Цитадель с продовольствием. Хрупкие торговые связи грозит нарушить Дементус (Крис Хемсворт), амбициозный вождь армии байкеров. Среди его последних трофеев — безмолвная девочка (Алила Браун), похищенная из секретного оазиса зелени и матриархата. Со временем она вырастет в Фуриосу (Аня Тейлор-Джой), и кому-то не поздоровится.
Да что там кому-то! Никому. Будущее Фуриосы и некоторых других персонажей нам хорошо известно, поскольку описано в «Дороге ярости». Отодвинув в сторону Макса Рокатански (ему тут есть короткий привет), Джордж Миллер честно снимает приквел: трение между фильмами минимальное, не считая, может быть, физиологически не самой правдоподобной трансформации Тейлор-Джой в Шарлиз Терон. Поменялся еще исполнитель роли хозяина Цитадели — Несмертного Джо (Лейчи Халм). Не столько из-за возраста, сколько из-за того, что предыдущий артист умер, но поскольку герой ходит в страшной маске, для фильма это не очень принципиально. В остальном топография, мифология, правила игры — за девять лет ничего не изменилось, и со временем у зрителя будут все резоны смотреть «Фуриосу» перед «Дорогой».
Помимо помолодевшей героини, главная новинка — Хемсворт с внушительным накладным носом (подвинься, Брэдли Купер) и родным австралийским акцентом. Артисту уже приходилось играть харизматичных злодеев (в «Ничего хорошего в отеле „Эль-Рояль“», например), но здесь он фигура, скорее, комическая. Дементус разъезжает на колеснице, собранной из трех мотоциклов, к его торсу приторочен цепями игрушечный мишка, и он всюду таскает за собой эрудированного старика, человека-википедию, готового сообщить исторический факт или пояснить значение сложного слова, к которым Дементус питает живой интерес. Своеобразное красноречие героя контрастирует с выразительной немотой Фуриосы, а окладистая борода сперва окрашивается в кровавый (в самом буквальном смысле) красный, а потом идет сединой.
Есть еще новый персонаж Тома Бёрка по имени Преторианец Джек — водитель-виртуоз и меткий стрелок, который берет над Фуриосой профессиональное шефство, перерастающее в нечто напоминающее роман. Поскольку оба почти ничего не говорят, природа их отношений в основном делегирована зрительской фантазии. Может быть, это любовь. Может быть, Джек — просто единственный в Пустоши мужчина, который ведет себя с героиней относительно вежливо и при этом не имеет на лице заметных следов вырождения.
Что касается новых Фуриос, то их, на самом деле, две: Тейлор-Джой появляется только на второму часу фильма, а до этого персонаж — ребенок. Так что юная Браун как минимум заслуживает почетного упоминания: она буравит окружающих яростным взглядом ничуть не хуже главной звезды. Которая, как и следовало ожидать, в угрюмой миллеровской постапокалиптике смотрится как родная. Некоторая инопланетность, всегда присущая Тейлор-Джой, оказывается естественной в этом сошедшем с ума мире.
«Дорога ярости» совершила большой скачок от оригинальной трилогии: в плане технических возможностей это был совершенно новый уровень. «Фуриоса» находится в менее выигрышной ситуации и, наверное, не будет производить такого же ошарашивающего, сногсшибательного впечатления. И дело не только в ушедшем эффекте новизны и лишнем (и правда, возможно, лишнем) получасе. В этом бензине больше воды, в фильме больше статики, которая удается Миллеру куда хуже, чем движение. Глубокомысленные мифологические пассажи и миражи в духе «Дюны» ничего особенно не прибавляют. Сценарий рыхловат: многочисленным перегонам между тремя твердынями и логистическим интригам Дементуса не хватает внятности, и все это в принципе не дико интересно. История Фуриосы в Цитадели, где регулярно меняются ее статус и даже гендер, наоборот, изложена конспективно и, честно говоря, неубедительно — что они там все, слепые? Миллеру явно хотелось в этот раз поднять эмоциональные ставки, но сильные чувства в итоге скорее обозначены, чем показаны.
А с другой стороны, стоит кому-нибудь нажать на газ, фильм заводится мгновенно, и таких моментов, слава богу, по-прежнему хватает. Несколько многоярусных, сложносочиненных погонь, которые одновременно развиваются в разных нарративных и геометрических плоскостях, в сумме занимают, наверное, треть хронометража, и это, конечно, блеск и красота. Ни о каких драматургических недочетах уже не вспоминаешь: ревут моторы и Junkie XL, мимо пролетают чьи-то ноги и руки, впереди — только небо, только ветер, только нигилистическая безысходность. Что за день, что за прекрасный день!
