Глава пятая.
Стихотворение за минуту.
Время очень быстро перелистывает отрывные листочки наших календарей. Но это осознание приходит потом, с возрастом, а тогда, в детстве и юности, жизнь кажется такой долгой и длинной дорогой, по которой идти и идти…
Итак, я уже пятый год хожу в школу. В недавнем прошлом (тогда, а в памяти и в душе – до сих пор), осталась первая наша учительница Кириллова Ирина Витальевна. У нас теперь, как и у старшеклассников, есть свой классный руководитель. Им стала Тамара Степановна Орлова. Миловидная и очень умная женщина – историк. Особенно мы ценили ее за маленький рост. Нам она казалась ближе, что ли. Иногда мы специально подходили к ней, вытягивали спины, становились на носочки, чтобы наконец дорасти… Но, всему своё время!
Однажды Ольга Ивановна Кадырова - учитель по литературе - задала нам на дом выучить любое стихотворение любимого поэта. «Легкотня» - подумал каждый из нас, и добрая половина класса к следующему уроку, конечно, пришли неподготовленными. Ничего не приготовил и я, откладывая всё на потом. Конечно, крутились в голове какие-то обрывки стихотворений из новогодних поздравлений, октябрятских и пионерских приветствий, всплывала «всякая муть» из начальной школы (мы уже считали себя взрослыми и к первоклассникам сами относились не то, чтобы с пренебрежением, но с каким-то небрежным покровительством)… В общем, всё не то! Ну и конечно перед самым уроком все судорожно пытались что-нибудь припомнить, либо сделать что-то такое, только чтобы не выходить к доске. Звонок прозвенел, как приговор! В класс вошла всегда улыбчивая, рыжеволосая Ольга Ивановна и поздоровалась с нами. Мы молча встали, приветствуя своего учителя. Началось! Ну и конечно сработал закон подлости. «К доске пойдёт… К доске пойдёт… Пойдёт к доске…» - Ольга Ивановна проследила взглядом по журнальному списку, а нас там было сорок два человека, причём вместе с её взглядом следили и сорок две пары наших взволнованных глаз, кто-то уже даже выдохнул, и, вдруг, она останавливается чуть ниже середины и говорит: «К доске пойдёт … Серёжа Курочкин…».
За минуту до этого в моей голове «сквозанула» мысль: «Вот если бы я был великаном, она не посмела бы меня вызвать к доске… И так одни пятёрки ставила бы… Да и не только она…». Неожиданно первая сточка обрела некий смысл… Появилась вторая, затем третья, четвёртая… И когда я уже вышел «к доске» (а для меня она в тот момент оказалась моей первой сценой), я практически был готов к дебюту.
Немного помедлив, подождав пока «зрительный зал» успокоится, я уверенным голосом продекламировал:
«Стихотворение называется Великан!
Если б я был великаном,
Самым сильным в мире был,
Я б людей всех из Вьетнама
В один миг освободил.
Я бы строил самолёты,
На Луну взлетел бы я,
Я добрался бы до Марса,
Землю б видел свысока.
Я бы жизнь счастливей сделал,
Всех бы недругов прогнал,
Приносил бы счастье людям
И счастливым был бы сам!»
Теперь-то я знаю, наверняка, что с первых строчек Ольга Ивановна догадалась, что за автора я декламирую, но тогда она сделала «удивлённые глаза» и сказала: «Какое великолепное стихотворение. Как всё тонко подмечено, как выверено каждое слово… А кто же автор, Серёжа? Я так подозреваю, что это ранний Маяковский!»
Такого поворота событий я не ожидал. Тем более от Ольги Ивановны, довольно «всепрощающей», но в то же время – строгой учительницы. Ведь именно так я и хотел сказать, что это ранний Маяковский, что это стихотворение мало кому известно, тем самым подчеркнув то, что я готовился к уроку и специально подготовил эксклюзив… Весь мой пыл, с которым я читал своё первое произведение, испарился… Я сник, если хотите – «сдулся» и, вжав голову в плечи, скромно признался: «Автор – я».
К моему удивлению, одноклассники захлопали в ладоши, а Ольга Ивановна поставила мне и в журнал и в дневник жирные пятёрки, дописав в скобках (Умничка, Серёжа, так держать!). Вот так, с лёгкой руки моей учительницы по литературе, я «так и держу». Всю жизнь...
(Продолжение следует...)