Тема единства церкви является одним из самых злободневных вопросов современного христианства. Слишком серьезное отдаление произошло между католиками, протестантами и православными, хотя в Писании тема церковного единства прослеживается довольно четко.
Этот вопрос не мог не волновать представителей всех христианских церквей. Однако сформировавшаяся за долгие века разница в богословии и форме поклонения сделала перспективу христианского единения довольно туманной. Причина образования различных деноминаций связана с человеческим несовершенством, разным уровнем восприятия духовных истин, а также историческим и культурным аспектом.
К тому же, по словам Милларда Эриксона, до 20 века богословы не уделяли должного внимания церкви, поскольку их больше интересовали другие вопросы. Это темы Троицы, вопросы, связанные с божественностью Христа, личностью Святого Духа, искупительной работы Христа, учение о спасении и прочие доктрины. Тема церковного единства всерьез возникла на повестке дня лишь в 20 веке.
В 1910 году в шотландском Эдинбурге состоялась всемирная миссионерская конференция, которую можно считать предвестником экуменического движения. Дальнейшему сплочению разных церквей поспособствовали трагические события двух мировых войн, после которых стало понятно, что христианам всего мира необходимо пересматривать свои взгляды и искать общие точки соприкосновения.
Нужно признать, что определенные сдвиги в этом отношении достигнуты. Сегодня многие церкви сотрудничают друг с другом, однако до единства остается по-прежнему далеко.
В рамках данной статьи мы рассмотрим сущность единства Церкви. Для этого дадим исторический обзор произошедших разделений, выявим их причины, определим перспективу единения. Нас будут интересовать следующие вопросы:
1. Что является основанием для доктрины церковного единства?
2. Как это единство может быть реализовано?
3. Какого единства хочет от нас Бог?
Библейское основание единства Церкви
Ясным библейским основанием для рассмотрения учения о церковном единстве является молитва Иисуса в Ин. 17. Там Спаситель молится Отцу о том, чтобы Его ученики были едиными.
Это очень серьезная причина для рассмотрения данного вопроса. Будучи основателем церкви, Христос показывает стандарт, какой она должна быть.
Например, протестанты могут сколько угодно считать католиков и православных религиозными или недуховными, а также современными последователями фарисеев, но искать пути к единству необходимо. Католики могут и дальше утверждать свое мнимое первенство, а православные называть себя церковью, которая сохранила истинность веры, но это не помогает достичь единства. Современным христианам нужно смириться и быть готовыми взглянуть на ситуацию так, как на нее смотрит Христос.
Тема единства прослеживается и в послании апостола Павла к Ефесянам (Еф. 4:13). В 4-й главе апостол затрагивает тему пятикратного служения. Он поясняет, что дары апостола, пророка, евангелиста, пастора и учителя даны для созидания тела Христова. Причем целью этого созидания является единства веры.
Еще в 18 веке методистский проповедник Джон Уэсли заявлял: «Различия во взглядах и формах поклонения мешают полному организованному единству, но должно ли это препятствовать нашему единения в любви?»
Не зря Уэсли до последнего оставался в структуре Англиканской Церкви и вышел из нее, когда дальнейшее сосуществование англиканства и методизма было невозможным.
Различия во взглядах – нормальное явление. Даже в рамках одной поместной церкви люди могут иметь разные мнения по тем или иным вопросам. Однако, как правило, речь идет о моментах второстепенного плана, а не тех, которые связаны с вероучением.
Нельзя отрицать, что у христиан много общего. Основные доктрины Протестантской, Католической и Православной церкви являются практически одинаковыми. Но есть много серьезных вопросов, в которых достичь единства практически невозможно. Например, трудно вообразить, что протестанты когда-либо примут иконы, православные перестанут называть себя единственной истинной церковью, а католики откажутся от претензий на главенствующую роль в христианском мире.
Возникшее в 20 веке экуменическое движение и созданный в рамках его Всемирный Совет Церквей стали серьезной основой для межцерковного диалога. Хотя в рамках экуменического движения остаются разногласия по тем или иным богословским вопросам, одной из главных его целей является взаимосвязь между церквами.
У христиан есть общее дело – спасение погибающего мира, который еще больше погружается во тьму. Христос оставил Своей церкви поручение – идти по всему миру и проповедовать Евангелие. Но делать это эффективно в условиях вражды и соперничества невозможно. Когда между верующими нет любви, мир не увидит в нас Христа.
Баркли пишет: «Там, где разделение, соперничество между церквами, там дело Христово страдает, терпит урон и молитва Иисуса о единстве. Евангелие не может быть проповедано там, где нет единства между братьями. Невозможно евангелизировать мир среди разделенных, состязающихся церквей. Иисус молился о том, чтобы ученики были настолько же едины, насколько Он един со Своим Отцом. Но нет молитвы, которой бы мешали исполниться больше, чем этой. Ее исполнению мешают отдельные верующие и целые церкви».
Причиной этого является превозношение одной деноминации над другой, а также объективные проблемы, которые стали следствием церковных разделений и самостоятельного развития каждой ветви христианства в отдельности.
Православные и католики делают больший упор на церковную традицию, в классическом протестантизме главным авторитетом считается Писание. Некоторые течения (например, квакеры) делают акцент на духовном опыте. Это объясняет наличие разных взглядов. Нельзя не учитывать и влияние либерального богословия, которое главным образом ориентируется на культуру. Как в этом многообразии достичь единства?
Разделения расколы, деноминации
Уже в 1 веке происходит первое «разделение». Евангелие принимают язычники, после чего рождается церковь из неевреев. Эти христиане заметно отличались от иудеев. Они не соблюдали Закон Моисеев, поскольку их формирование произошло в рамках другой культуры.
В 15 главе Деяний Апостолов мы видим, как руководители первой церкви не стали накладывать дополнительные бремена на вчерашних язычников. Такое решение было правильным. Оно продиктовано водительством Духа Святого и мудрости. Не было никакого смысла обязывать неевреев соблюдать еврейский закон. Потому язычникам было достаточным верить во Христа и соблюдать Его заповеди. Однако уже здесь мы видим существование двух церковных направлений, которые заметно отличались друг от друга.
Церковь первых веков нередко была подвержена гонениям. Большинство христиан того времени любили Бога всем сердцем. Так что проблемы формальной веры тогда не существовало. Однако по объективным причинам произошло отступление от первохристианства.
Верующие ранних веков не смогли сохранить истинность учения, несмотря на свою преданность. Когда апостолы закончили свой земной путь, в трудах их учеников уже стали прослеживаться некоторые отклонения. Беркхов описывают эти труды следующим образом: «В них нет той свежести, оригинальности, глубины и ясности. И это не удивительно, потому что они означают переход от истины, данной по безошибочному вдохновению Духа, к истине, воспроизведенной ошибающимися первопроходцами».
Последующее развитие церкви характеризуется появлением множества различных взглядов. Большое влияние оказала греческая философия, на основании которой возникли некоторые учения. Спорные вопросы рассматривались на Вселенских соборах. Епископы со всего мира собирались вместе, чтобы определить, какое учение является истинным, а какое ложным. Так были осуждены арианство и другие теории, противоречащие Библии.
Постепенно стали прослеживаться различия между Западной и Восточной Церковью. Хотя официального разделения еще не было стали упоминаться названия католическая церковь (т. е. вселенская) и православная (т. е. ортодоксальная, правильно славящая).
Рим претендовал на главенство в христианском мире. Причина этого была связана с традицией, получившей распространение в IV-V веках по Р. Х. Римские католики стали утверждать, что Христос дал Петру официальное первенство среди других апостолов. По их преданию, именно Петр был первым епископом Рима. Потом, якобы, это первенство должно было передаваться его наместникам. Естественно, что подобная трактовка не всех устраивала. Несколько веков Католическая и Православная Церковь существовали в рамках одной Церкви, но раскол был неизбежен. В 1054 году он произошел. Одной из основных причин этого стало стремление Рима к абсолютной власти.
Но дело было не только в этом. В Никео-Цареградский символ веры были внесены изменения – добавлена знаменитая вставка filioque, что противоречило правилу №7 3-го Вселенского собора. В Восточной Церкви посчитали, что католики отошли от истинной веры. Эти два момента и привели к разрыву. Состоялись взаимные отлучения, и две исторические церкви пошли каждая своим путем. Это событие было названо в истории церкви как Великая схизма.
Что характерно, католики считают себя истинной церковью, от которой откололись православные. Восточная Православная Церковь смотрит на ситуацию иначе. По словам православных богословов, именно католики отошли от единства веры.
В средние века Католическая Церковь получила очень большую власть. Но, к сожалению, именно эта власть ее и сгубила. Описывая данную проблему, Беркхов отмечает: «Развилась идея о том, что Католическая Церковь была Царством Божьим на земле, и что поэтому Римский епископат был земным царством. Приравнивание Церкви к Царству привело к практическому обмирщению Церкви».
Данная идея развилась под влиянием труда Августина «О граде Божьем». Но дело не в тех тезисах, которые выдвинул выдающийся богослов Средневековья, а в их интерпретации и в практике дальнейшего применения.
Западная Церковь пришла в удручающее состояние. Это относилось как к моральному облику священников, так и к вопросам учения. Ситуация достигла своего апогея, когда Папа Лев X ввел практику индульгенций, чтобы построить базилику Св. Петра. Это противоречило принципам Библии, а также законам морали и нравственности.
Именно упадок Католической Церкви стал причиной Реформации. В 1517 году Мартин Лютер противостал Риму в своих знаменитых «95 тезисах». Этот протест стал причиной появления еще одной церкви.
Лютер выступил в роли основателя протестантизма. Его не устраивало укоренившееся в католическом богословии учение о спасении через дела и другие доктрины. Немецкий богослов пришел к этому через долгий путь тяжелых духовных исканий. Будучи монахом-августинианцем, который вел строгий образ жизни, Лютер пытался искренне угодить Богу. Но чем больше он стремился к совершенству, тем больше обнаруживал свою собственную несостоятельность. В итоге Лютер пришел к пониманию того, что человек оправдывается только благодатью, благодаря вере во Христа. Этот принцип он увидел во время изучения послания Галатам. Стих «праведный верою жив будет» стал основанием для протестантского учения об оправдании.
В трактате «О рабстве воли» Лютер писал: «Благодать — не благодать, если она достигается делами, явно исключая из оправдания все дела, чтобы утвердить одну только благодать и оправдание, дающееся даром».
Так произошел разрыв с Католической церковью. Последователей Лютера стали называть лютеранами.
Интересно, что зарождение и развитие протестантизма произошло не только в Германии. Реформация в Швейцарии появилась немного позже, но она представляла собой самостоятельную ветвь. Ее возглавили Ульрих Цвингли и Жан Кальвин. Наибольший вклад внес именно Кальвин. Он систематизировал богословские взгляды протестантов. Последователи Кальвина образовали Реформаторскую церковь. Под влиянием короля Генриха VIII и архиепископа Кентерберийского Томаса Кранмера протестантизм возник в Англии и тоже стал развиваться самостоятельно.
Поскольку в Протестантской Церкви изначально не было структурного единства (богословие Лютера, Кальвина и англикан было схожим в основных моментах, но несколько отличалось в отдельных вопросах), это стало поводом для возникновения новых деноминаций. Со временем появились баптисты, методисты, адвентисты, пятидесятники, харизматы и другие направления. В протестантизме много различных течений, но единого центра нет.
Православные богословы считают, что процесс дробления протестантизма еще не закончился. Такая оценка основа на ложном ощущении превосходства Восточной Православной Церкви над католиками и протестантами. В православии признавали необходимость реформации Римской Церкви, но не признают протестантизм как таковой. По мнению восточных богословов, в протестантских церквах отсутствуют признаки церковности.
Эти признаки есть в католичестве, но Рим, по мнению православных, отошел от основ христианства. Печально, что, видя недостатки в других деноминациях, православные братья не замечают их в самих себе.
Православная Церковь настолько уверовала в свое превосходство над остальным христианским миром, что перестала замечать свои собственные проблемы. Это превозношение является серьезной помехой для единства.
Но протестанты тоже далеки от идеала. Достаточно упомянуть неоднозначное учение Жана Кальвина о предопределении. Да и либеральное богословие стало развиваться в рамках протестантизма, а не католицизма или православия.
С одной стороны, протестантские церкви являются более независимыми. С другой – отсутствие сильной централизации, характерной для католичества и православия, нередко становится минусом. Когда в какой-то поместной протестантской церкви возникают проблемы, епископ имеет мало рычагов воздействия на руководство конкретной церкви. Данная тенденция характерна не для всех протестантских деноминаций, но централизованное управление в католичестве и православии развито лучше. Но в этом есть и определенные сложности.
Православные священнослужители сильно зависят от Патриархата, а католики вынуждены подчиняться Папе Римскому и святому магистериуму.
Эриксон был прав, когда сказал, что церковь – это хорошо знакомое, но крайне запутанное понятие.
В поисках единства церкви
Как уже отмечалось ранее, в 20 веке христианский мир стал пересматривать позиции по отношению к другим деноминациям. Причиной этого стали события мировых войн, унесшие множество людей. Перед лицом общечеловеческой трагедии призывы христиан к объединению стали звучать сильнее.
Еще одной опасностью для христианства было изменение общечеловеческих ценностей. Эпоха научно-технического прогресса, промышленная революция, теория Дарвина, философия Ницше – все это становилось угрозой для христианского мировоззрения. В обществе стали доминировать мирские ценности.
Но призыв нести Евангелие в другие народы оставался по–прежнему актуальным, потому христиане стали пересматривать свои взгляды. Даже Римско-Католическая Церковь не стала так сильно настаивать на своем явно главенствующем положении. Католики по-прежнему считали себя хранителями истинной христианской традиции, но они были готовы к диалогу с православными и протестантами.
Хотя Католическая Церковь не вошла во Всемирный Совет Церквей (ВСЦ), как это сделали многие протестантские и православные церкви, РКЦ стала сотрудничать с экуменическим движением. Хотя католики участвуют в работе многих подразделений ВСЦ, Католическая Церковь не входит в данную организацию. Такая ситуация объясняется тем, что РКЦ не может отойти от своих основополагающих принципов.
Основанием для экуменизма стали слова молитвы Иисуса в Ин. 17:21-23. Поскольку именно протестанты почувствовали большую разобщенность в своих рядах, нежели представители двух крупнейших исторических церквей, протестанты и стали во главе ВСЦ.
В протестантизме получило развитие так называемая теория ветвей, согласно которой каждая деноминация в той или иной степени сохранила признаки истинной церкви. Это можно описать следующим образом: «Издревле единая христианская Церковь в своем развитии разделилась на многие направления или ветви, каждое из которых в равной мере сохраняет связь с первохристианским наследием, которое составляет ствол этого общехристианского древа. Дробление христианского мира закономерно и не несет в себе ущербности, оно является проявлением полноты и многообразия христианской жизни. Соответственно, грядущее единение христиан должно включать в себя все проявления этого разнообразия, ибо каждая ветвь составляет полноценную часть общехристианского наследия». Но с данной трактовкой согласны далеко не все. Католическая Церковь видит в единстве положительный момент. Но подлинное единство, по официальному богословию Ватикана, возможно только в рамках Католической Церкви. Католики не входят в ВСЦ, поскольку хотят того, чтобы остальные церкви снова примкнули к ним.
Участие православных в экуменическом движении является довольно противоречивым. Богословы Восточной Православной Церкви (ВПЦ) говорят о необходимости влиять на инославный мир. Читая их труды, возникает ощущение, что православные не теряют надежды обратить протестантов и католиков в свое лоно, потому и стремятся к единству.
Протестанты тоже не лишены недостатков. Некоторые священнослужители до сих видят в своих католических и православных братьях эдаких современных фарисеев, которые не желают постигать истину. Очень не простые отношения сложились у представителей протестантизма и внутри самого направления.
В этом нет ничего удивительного. Даже Лютер и Кальвин расходились друг с другом во взглядах. Тем более баптисты и пятидесятники, харизматы и адвентисты не всегда могут понимать друг друга. О различиях между протестантами можно написать много, но мы не будем останавливаться на разногласиях внутри протестантизма.
Но, вопреки разногласиям, слова Христа о единстве Его учеников, заповеди о любви к Богу и ближнему не могут давать покоя честным христианам, которые наблюдают братскую разобщенность. Каждому из нас присущи определенные взгляды, являющиеся характерной чертой нашей деноминации или отдельно взятой поместной церкви. Но это не повод отворачиваться от других братьев.
Крабб пишет: «Христианская зрелость включает в себя необходимость становиться все более и более похожим на Господа Иисуса Христа через все возрастающее послушание воли Отца».
Хотя данный тезис изложен в пособии по душепопечительству, он применим и к любым другим вопросам христианской жизни и христианского вероучения. Если мы хотим преображаться в образ Христов и больше познавать Его, необходимо научиться принимать других братьев по вере.
Но сложность вопроса единства церкви определяется не только этим. Многим из нас могут быть присущи ошибки и заблуждения, но как определить ту грань, за которой находится отклонение, не имеющее чего-либо общего с христианством?
Для большинства христиан понятно, что свидетели Иеговы, мормоны и представители движения Нью-Эйдж не являются нашими братьями по вере.
То же самое можно сказать и о представителях иных религий. Но возникает вопрос: «С кем из них нужно строить диалог? А от кого «открещиваться» и не иметь с ними дела?»
Особняком стоят мусульмане и евреи. Понятно, что ислам и иудаизм – это не христианство. Но как правильно относиться к представителям этих религий? Тем более, можно сказать, что евреи являются нашими старшими братьями. Израиль занимает особое место в Божьем плане, и Господь будет продолжать с ним работать.
Возвращаясь к теме церковного единства, следует сказать, что представители христианского мира понимают необходимость работы в этом направлении. О том, что церковь должна быть единой знают практически все, но никто не знает, как этого достичь.
Католичество, православие, лютеранство, кальвинизм, англиканство, методизм и другие течения развивались слишком долго, чтобы их представители отказались от укоренившихся убеждений. Что касается пятидесятническо-харизматического движения, оно заметно отличается от остальных практикой использования иных языков.
«Движения веры» изначально были мало ориентированы на экуменизм. Однако сейчас эта тенденция меняется. Но все же отношение православных, католиков и остальных протестантов к пятидесятникам и харизматам является довольно настороженным. Многие учителя и богословы непятидесятнического направления считают иные языки бесовскими. Такое понимание дает мало перспектив для достижения церковного единства.
В Рим. 14 Павел употребляет термин «немощные в вере» и советует «принимать их без споров о мнениях». Проблема в том, что многие христиане насколько уверены в правоте и безошибочности своей церкви, что практически всегда воспринимают «немощными в вере» братьев из других деноминаций.
Единство, которые было бы основано на принципе равноправия, взаимного уважения и почитание другого выше себя – это то, к чему стремится современная церковь. Но пока эти стремления не увенчались серьезным успехом.
Существует еще одна проблема. Она связана с желанием некоторых людей иметь власть, влияние и занимать высокое положение. Эти священнослужители нередко препятствуют практической реализации идеи церковного единства.
Коллинз писал: «Поведение людей иногда определяется желанием властвовать над ближними, что и порождает ситуацию межличностной напряженности».
Это актуально и при построении межцерковных отношений. Борьба за власть, за прихожан, стремление иметь большее влияние на конкретной территории, которое достигается в ущерб христианскому братолюбию – все это враги единства. Ученики Христа могут быть едины только в том случае, если в основе этого будет любовь к Богу и друг другу. Мне кажется, Уэсли был прав, когда назвал данные положения основой единства. Эти вещи являются реально достижимыми, поскольку не требуют полного организационного единства.
Говоря о проблемах отдельных церквей и христианства в целом, следует упомянуть, что верующему человеку все равно необходимо быть частью какой-либо общины.
В своем труде «Следуя Христу» Бонхёффер писал: «Быть во Христе означает быть в общине».
Безусловно, не каждый член церковной общины является истинно верующим, но каждый истинно верующий будет членом какой-либо общины. Исключением являются случаи, когда принадлежность к поместной церкви невозможна по причине отсутствия таковой на конкретной территории. Но такие ситуации редки, потому их следует рассматривать как исключение из правил.
Как разрешить проблему разобщенности внутри христианства
Проблема христианской разобщенности стала такой явной, что ее разрешение кажется чем-то из области фантастики. При всех плюсах экуменизма не видно, каким образом он решит проблему существующих разделений.
Уэсли писал: «Даже у людей с праведным сердцем, у тех, кто желает иметь очищенную от греха совесть, есть разница во взглядах и способах поклонения Богу. Каждый человек должен следовать тому, что диктует ему собственная совесть, в искреннем благочестии. Он должен быть полностью убежден, а потом поступать соответственно тому свету, который имеет».
Проблема в том, что совесть является субъективной категорией. Ее водительство порой отличается от водительства Духа Святого. Потому верующие могут искренне заблуждаться. Это заблуждение влияет на единство христиан. Появляются ошибочные суждения, а также склонность считать других еретиками. В каких-то случаях это связано с гордостью. Но всегда ли дело только в этом?
Бонхёффер справедливо заметил, что «не всегда легко распознать переход между допустимым школярским мнением и лжеучением».
По мнению этого лютеранского пастора, в школярском мнении нет ничего опасного, в то время как лжеучение несет в себе угрозу.
Справедливости ради, следует заметить, что далеко не все идеи Бонхёффера являлись библейскими. Некоторые моменты его учений оказали негативное влияние на христианское богословие. Но было бы большим кощунством обвинять в этом пастора, который не отвернулся от веры даже во времена Гитлера и умер в концлагере.
Читая о Бонхёффере, можно увидеть противоречивость этой фигуры в истории христианства. С одной стороны, он – безусловный герой веры, с другой – человек, высказывающий некоторые еретические суждения.
Такой же противоречивой является и вся история церкви. Господь назвал церковь святой, но, если смотреть на нее объективно, церковь никогда таковой не была. Святость церкви во все века (даже в эпоху первохристианства) была обусловлена святостью Христа. Так что ни одна церковь не может похвастаться своей абсолютной чистотой. Свят только Бог.
В Еф. 5 сказано о том, что Иисус освятит и очистит Свою церковь. Сегодня этот процесс очищения продолжается. Верующие всех христианских деноминаций должны понимать свое несовершенство. Это осознание должно стать поводом иначе смотреть на своих братьев и сестер по вере. Ведь стандартом праведности и святости является только Христос, а не принадлежность к какой-либо церкви.
«Правильность» учения тоже не дает какого-либо превосходства. Гораздо важнее искренняя любовь ко Христу и к людям, а также соблюдение заповедей Божьих. У христиан нет никакого библейского основания для превозношения над верующими других церквей.
Главенство Католической церкви не имеет под собой почвы. Ведь Петр не занимал доминирующего положения в первоапостольской церкви. Из Мф. 16 вовсе не следует, что Иисус собирался создавать церковь на личности Петра. В Мф. 16:18 слово «Петр» обозначается греческим «петрос», а во втором случае речь идет о слове «петра», которое с греческого переводится как «большой камень, скала». Таким образом, этот стих можно перевести так: «Ты – Петр, и на этой скале Я создам церковь Мою…». В роли скалы выступает Христос. Основанием церкви является не Петр, а откровение о Христе, которое получил Петр. Так что дело не в личности.
Что касается православных, им нужно перестать превозноситься над остальным миром, ведь даже в самом названии, хотя и косвенно, но прослеживается эта тенденция превозношения.
Протестантизм тоже не стоит идеализировать. Лютер сомневался в богодухновенности послания Иакова, радикализм Кальвина тоже не стал поводом для подражания. Этот список можно продолжить. Протестантам не нужно обвинять католиков и православных в следовании традициям. Ведь в протестантизме немало темных пятен.
Но, несмотря на эти минусы, верующие склонны смотреть на свою церковь как на самую правильную, а на другое христианское сообщество – как на христиан «второго сорта», «немощных в вере», заблуждающихся, еретиков и т. п.
Безусловно, каждому человеку необходимо быть уверенным в учении той церкви, членом которой он является. Иначе он не сможет его придерживаться. Но не должно быть превозношения одной деноминации над другой.
К сожалению, приходится наблюдать, что подлинное христианское единство является редкостью. Лишь в отдельных местах различные церкви могут нормально сотрудничать друг с другом, а их члены иметь доброе отношение и братолюбие.
Лютер справедливо отвергал идею безошибочности Церкви, а ее главой называл Христа. Реформатор также подчеркивал разницу между видимой и невидимой церковью.
Мне кажется, что к невидимой церкви относятся все истинно верующие во Христа люди. Принадлежность к ней не зависит от членства в конкретной деноминации. Там будут и протестанты различных исповеданий, и православные, и католики. Именно за этой церковью придет Христос.
Как практически будет осуществлено организационное единство церкви? Думаю, ответ на этот вопрос входит в категорию тайн Божьих. Нам или не дано это знать, или никому из нас это просто не открыто на сегодняшний день.
Церковь Иисуса Христа – это сообщество, где главным является Он. Потому именно Христос и будет объединять верующих в Него. Как это будет происходить – посредством работы Духа Святого до Второго пришествия Христа, во время Второго пришествия или как-то иначе – мы не знаем.
Единственное, что сейчас мы можем сделать – это любить Бога всем сердцем, всей душою и всем разумением, а также по-настоящему любить братьев по вере. Именно к этому необходимо стремиться христианам всего мира.
Заключение
В результате проведенного исследования можно прийти к выводу, что вопрос церковного единства одновременно и прост, и сложен. Простота обусловлена богословской ясностью того, что единство Церкви имеет под собой прочное библейское основание, которое невозможно оспорить. Никто не сможет отрицать необходимость единства христиан.
Но анализ истории церкви и рассмотрение главных разделений (Великая схизма и Реформация) показывает, что объединить христиан чисто практически не просто сложно, а почти невозможно. Однако это не значит, что верующим не нужно прикладывать усилия в этом направлении.
Несмотря на свое несовершенство, экуменическое движение – это отличный шаг на пути к единству. Хорошо, что сегодня церкви готовы к диалогу, хотя и не всегда понимают, как правильно он должен происходить.
В книге «Опытный пастор» Тейлор высказал интересную мысль: «Способность менять свои взгляды – это дар от Духа Святого, которым мы должны обладать и который мы должны использовать».
В вопросе отношения к другим верующим нам часто приходится пересматривать свои собственные взгляды, чтобы лучше понимать братьев, которые мыслят не так, как мы. Мы не можем справляться с этим без помощи Духа Святого. Любовь, кротость, благость, милость – это те качества, которые приходят от Него. Нам необходимо освящаться, позволяя Духу Святому менять наши сердца, делая их мягкими и чуткими по отношению к братьям по вере.
Проблема христианского разобщения – это не проблема неверных доктрин (хотя и это имеет место), а главным образом – проблема нарушенных взаимоотношений, проблема религиозной гордости и превозношения над другими людьми.
Итак, к каким выводам мы пришли?
1.Единство церкви – это доктрина, которая имеет ясное библейское происхождение, поскольку она основана на учении Христа и апостолов.
2. Бог хочет, чтобы мы были едины в любви к Нему и в любви друг к другу.
3. Как именно будет восстановлено единство церкви – это тайна Божья.