Как вы думаете, почему в Средние века так не любили алхимиков? Обвинение в занятии алхимией считалось одним из самых тяжких и требовало скорейшего вызова сотрудников уголовной полиции инквизиции?
А я Вам скажу!
Да потому, что сидишь ты такой в своём родовом поместье, рядовой барон или Граф с графиней и юными графинчиками, пытаешься не растранжирить, а даже преумножить своё родовое состояние. В общем живёшь скромно, практически бедно, иногда выезжаешь на охоту, так как до телевизора и телешоу "Пусть говорят" ещё лет 400 жить. А хочется жить на широкую ногу, сорить деньгами, купить новую БМВ лошадь, доспехи, в столицу съездить, жене, в конце концов, новую шубу из подсанкционной России привезти.
Но нет, не получается... сидишь дома и тебе скучно!
И тут БАЦ! приходит тёмного вида мужичок с помощниками и начинает уговаривать вложиться в криптовалюту поиски философского камня. Мол, ему осталось-то самое ничего, нужен кусок золота, который он растворит, получит из него нужное вещество, которое у него уже есть, но мало, и потом сделает:
ОЧЕНЬ МНОГО ЗОЛОТА!
Естественно, граф тает от множества слишком умных и незнакомых слов и выкладывает перед мошенником всё нажитое непосильным трудом золото и прочие вещи... "три портсигара, три магнитофона, куртка замшевая... три"...
Выделяет алхимику лучшие палаты для лаборатории и начинаются опыты. Проходит время, мошенник требует ещё, мол совсем чуть-чуть осталось. Граф влазит в долги, параллельно впадая во все тяжкие, ведь скоро он озолотится и будет сорить налево и направо денежными средствами.
Как в один прекрасный день мошенник испаряется со всеми золотыми слитками и даже прихватывает с собой молодую графиню, которой скучнее ещё сильнее, чем графу. Охоту она не любит, а тут молодой человек да ещё такой умный и весёлый. И граф превращается в натурального северного оленя вот с ТАКИМИ РОГАМИ.
Что делать?
Правильно!
Звонить в инквизицию:
Поэтому, хоть инквизиторы и были суровыми ребятами и даже иногда совершали "перегибы на местах в борьбе с ведьмами", но, в целом и общем, совершали очень верное и правильное дело - боролись с майнерами алхимиками.
Но был в истории Европы человек, которому однозначно удалось заработать очень много золота на своём алхимическом открытии, правда открыл он совершенно не трансгрессию (так назывался переход свинца в золото), а совсем иное.
Да и не искал он золото!
Искал он кое-что покруче золота.
Звали этого человека Иоганн Якоб Дизбах, жил он в Берлине в конце 17 - начале 18 века. Всю свою жизнь он упорно искал секрет... краски.
Да, именно краски!
Дизбах был человеком не глупым, он прекрасно понимал, что за всё тёмное средневековье всех графьёв с баронами уже пощипали, глупых нет, поэтому секретом золота никого не развести. Да и не получится его найти, ведь столько попыток было до него.
Он решил сосредоточиться на поиске красителей. Художники, суконщики, кожевники использовали очень много краски, которая в то время была очень дорогая. И больше всего ценилась красная краска, которую производили из кошенили. Кто не знает, кошениль - это перемолотые в мельчайшую труху особые жучки. Эту сухую труху засыпали поташем, добавляли ржавчину и получался ярко-красный краситель - кошениль.
Дизбах был одним из лучших изготовителей кошенили в Берлине, слава о нём шла по всей Германии. Параллельно он искал способы улучшить красители и найти что-нибудь новое, дешёвое. Так как кошениль тогда стоила как кофе копилювак сегодня, то есть очень дорого.
Однажды ему повезло!
Торговец поташем продал ему некачественный товар, который был смешан с каким-то хламом. Дизбах традиционно смешал поташ, кошениль и ржавчину, нагрел и ожидал, что варево окрасится в ярко-красный цвет.
Но этого не произошло!
Он начал нагревать варево ещё сильнее...
И тогда вместо ярко-красного цвета жидкость в котле окрасилась в неимоверно яркий небесно-голубой цвет, как цвет неба на море, когда ты лежишь на пляже с баночкой сока, а дети на минутку ускакали купаться. И ты такой лежишь, смотришь в бескрайнее небо и... пусть весь мир подождёт.
Вот именно такую краску нечаянно открыл Дизбах.
Полученный им краситель оказался настолько стойким, что его не вымывала вода, он не истирался во время носки одежды, не линял, не тускнел на солнце.
Поняв, какое сокровище он открыл, Дизбах назвал его Берлинская лазурь. Но тут встал вопрос: а что было в грязном поташе, что вызвало совершенно иную реакцию варева, что оно стало синим. Вооружившись утюгом и паяльником (но это не точно), Дизбах отправился к торговцу, чтобы задать ему пару неудобных вопросов.
Тот сначала отпирался, но потом признался, что поташ был грязным, так как на него попала кровь коровы. Дизбах провёл опыт и реакция повторилась: при попадании в смесь крови, она окрашивалась в небесно-голубой цвет. Так был открыт первый синтетический пигмент, который сами немцы называли Берлинская лазурь, а за пределами Германии его знали как Прусский синий.
Его химическая формула: Fe4[Fe(CN)6]3)·xH2O).
Дизбах был довольно умным человеком и первое, что он сделал - поскакал в ратушу и запатентовал свой состав, зашифровав ингредиенты, чтобы никто не мог секрет повторить. Ему удалось хранить свой секрет на протяжении 10 лет и все эти годы он сидел на нём, а активно производил краситель и торговал им по всей Европе.
Все, абсолютно все торговцы, ремесленники захотели его купить. За свой необычный краситель Дизбах брал плату исключительно золотыми монетами. Он производил его сотнями тонн, получая огромнейшие деньги.
За 10 лет Дизбах стал настолько богат, что ссужал деньгами... Берлин.
Естественно это не могло не вызвать зависти, на него посыпались обвинения в том, что он общается с дьяволом и чертями, которые "воруют цвет у неба".
И тут пришла его очередь встретить людей вооружённых паяльниками и утюгами... с полицией германского императора. Пришлось ему выложить все секреты, в том числе зачем ему понадобилось по 1,5 тонны коровьей крови каждый месяц. Ведь он просто добавлял её в поташ!
Если секрет знает больше двух человек - это не секрет, по странному стечению обстоятельств уже на следующий месяц в Берлине появилось ещё несколько торговцев ярко-голубым красителем. Это стало первым шагом к изобретению синтетических красителей, которыми, в том числе окрашивают стекло.