В 1884 году из под пера Эбота Эддвинна, британского священнослужителя, ученого и писателя, выходит в свет оригинальное литературное произведение - "Флатландия".
Представьте себе лист бумаги, бесконечно большой и тянущийся во все стороны. Теперь представьте, что на этом листе бумаги есть ряд геометрических фигур, но вместо того, чтобы оставаться на месте, эти фигуры перемещаются и живут сложной социальной жизнью. Добро пожаловать в Флатландию, мир, состоящий всего из двух измерений. Здесь есть ширина и длина, но нет высоты и глубины.
Книга рассказывает об А. Квадрате, который... ну, он буквально двухмерный квадрат. Он выступает в роли нашего проводника в царстве Флатландии и рассказывает о том, как живут его соотечественники и что они делают. Происходят два главных события, которые полностью меняют мировоззрение А. Квадрата. Первое - это его контакт с Лайндлендом, миром, имеющим только одно измерение, а второе - встреча с фигурой, известной как Лорд Сфера. Лорд Сфера утверждает, что он прибыл из странного трехмерного мира под названием Спейслэнд.
Звучит красиво, но действительно ли это научно-фантастический роман? Я бы утверждал, что да, безусловно. Научная фантастика всегда задавалась старым вопросом «что, если?», так и в случае с «Флатландией». В данном случае речь идет о том, что было бы, если бы мир состоял только из двух измерений. Я не могу сказать, когда именно я узнал о Флатландии, хотя думаю, что это произошло во время чтения «Физики невозможного» Мичио Каку. Независимо от того, где я впервые услышал о ней, я всегда находил концепцию Флатландии чрезвычайно увлекательной.
В 1885 году выходит роман Ричарда Джеффериса "После Лондона, или Дикая Англия".
Ричард Джеффрис, который в 1879 году, судя по всему, первым использовал фразу «дикая жизнь» для описания окружающей среды, является одним из величайших английских писателей о природе. Но что менее известно, так это то, что он был также и романистом. Когда вспоминают его романы, то, как правило, упоминают его книгу «Бевис», повествующую о группе молодых ребят, которые играют в игры, строят поделки и иным образом развлекаются в мире природы.
Гораздо менее известным является его антиутопическое произведение «После Лондона», опубликованное в 1885 году. В «После Лондона» за десять лет до того, как Г. Уэллс опубликовал свою куда более известную книгу «Машина времени», Джеффрис прогнозировал наступление времени, когда Лондон вернется к доиндустриальной эпохе, подобно тому как Лондон 802 701 года в романе Уэллса превратился в огромный сад.
Действие романа «После Лондона» происходит после некоего грандиозного катаклизма (неуказанной экологической катастрофы, к примеру, наводнения), разрушившего индустриальный викторианский Лондон, который знал Ричард Джеффрис. Как и в «Машине времени», пейзаж (особенно для такого любителя природы, как Джеффрис) кажется утопическим, а вот люди превращают этот будущий мир в беспросветную антиутопию: хотя трубы и фабрики современного города исчезли, чтобы смениться идиллическими лесами и пастбищами, люди этого будущего мира вернулись к варварству.
Главный герой романа «После Лондона» - мужчина по имени Феликс Аквила, который путешествует по этому неосредневековому миру, некоторое время живет в обществе пастухов и ищет в Англии свою возлюбленную. Джеффрис дал роману «После Лондона» подзаголовок «Дикая Англия», и он дикий в обоих смыслах: земля превратилась в огромные джунгли и болота, а люди стали бесчеловечными.
Несмотря на то, что роман не является сверхзахватывающим из-за своего неспешного и извилистого сюжета, он интересен в контексте взгляда Джеффриса на природу и интереса поздневикторианской эпохи к антиутопиям и постапокалиптической фантастике (сравните «Страну тьмы» Маргарет Олифант - это совсем другой ранний антиутопический отклик на индустриальную Англию). Ричард Джеффрис начал работу над «После Лондона» раньше 1885 года, возможно, в ответ на «Эревон» и «Грядущую расу», две утопии (хотя обе они являются скорее ироническими утопиями, чем откровенно антиутопиями), опубликованные в начале 1870-х годов.
В 1886 году увидел свет роман роман нашего незабвенного Жюля Верна "Робур-завоеватель".
Будучи известным энтузиастом авиации и уже рассказав о воздухоплавании в книге «Вокруг света за 80 дней», Верн в рассказе «Робур-завоеватель» 1886 года предвосхитил появление современного вертолета. Повесть рассказывает о гениальном изобретателе, который строит летательный аппарат из прессованного картона, летающий с помощью вращения лопастей, с дополнительными лопастями на носу и корме, помогающими набирать высоту. Верн изучил проекты вертолетов по имевшимся у него в распоряжении опытно-конструкторским образцам и предложил использовать электродвигатель в качестве источника энергии для подвижных крыльев летательного аппарата, которые должны были быть изготовлены из легких металлов, что примечательно, предсказав машину, работающую на чистой энергии, а не на паре, природном газе или нефти.
В том же 1886 году французский писатель и драматург, символист, Огюст де Вилье де Лиль-Адан выпускает свой роман "Ева будущего" (фр. L'Ève future). Нынче он часто упоминается как роман, популяризировавший термин "Андроид".
В книге «Ева будущего» рассказывается история изобретателя Томаса Эдисона (вымышленная версия реального Эдисона), который уже некоторое время экспериментирует с созданием женщины-андроида, когда его приятель, англичанин лорд Эвальд, обращается к нему за помощью. Эвальд влюбился в необычайно красивую женщину, начинающую актрису Алисию Клэри, которая на самом деле является точным подобием Венеры Милосской, выставленной в Лувре. Другими словами, она выглядит как будто эта статуя ожила. Однако, к сожалению, Эвальд с ужасом обнаруживает, что прекрасная внешность Алисии, напоминающая богиню, не соответствует ее характеру. Внешнее и внутреннее расходятся. То, что обещает ее тело, не может выполнить ее душа: «Ее внутреннее „я“ находилось в абсолютном противоречии с ее прекрасной внешностью. Ее красота была совершенно чужда ее словам, ее речь казалась неприемлемой для такого голоса». Создается впечатление, что «эта женщина случайно забрела в облик богини - что это тело ей не принадлежит».
Как вы понимаете, Эдисон берется за работу и создает из своего андроида копию Алисии, но с наполнением истинной богини.
Роман « Ева будущего» называют в равной степени потрясающим за его литературные эксперименты и яростный женоненавистнический характер. Роман также обсуждается как ключевой материал декадентского движения, как важный анализ социальных и культурных представлений об «истерии» в связи с работами Жана-Мартена Шарко и как важное произведение научной фантастики XIX века.
Книга «Люмен» была впервые опубликована Камилем Фламмарионом (1842-1925) в 1872 году в составе сборника «Истории бесконечности». Фламмарион был известным французским астрономом, писателем и весьма успешным популяризатором науки в конце XIX века.
В этом знаменитом романе, написанном в форме философского диалога, космический дух по имени Люмен открывает молодому искателю знаний Кваренсу научные чудеса Вселенной. На его страницах автор смешивает эмпирические наблюдения о природе и скорости света с яркими рассуждениями на такие разнообразные темы, как реинкарнация, путешествия во времени, обратимость истории и экосферы других планет. Люмен - один из первых научно-фантастических романов, содержащих подробные описания инопланетных форм жизни, и первый, в котором (за 30 лет до появления теории относительности Эйнштейна) были представлены различия в восприятии, которые могут возникнуть в результате путешествия со скоростями, близкими и превышающими скорость света.
"Хрустальный век" Уильяма Генри Хадсона - ранний научно-фантастический роман. Первоначально он был опубликован в 1887 году анонимно, но в более поздних изданиях появилось имя автора.
Некоторые сюжетные приемы, используемые в романе, повторяются в более поздних произведениях. Рассказчик отправляется в ботаническую экспедицию на холмы в окрестностях своего дома в Англии, но внезапно проваливается в сон, а затем приходит в себя в странной обстановке, не имея никакого представления о том, как это произошло. Дело в том, что он пролежал без сознания, по-видимому, тысячелетия или каким-то образом провалился через портал во времени и оказался в далеком-далеком будущем. Подобный способ переноса использовал Эдгар Райс Берроуз в своей серии «Джон Картер с Марса», где Картер таинственным образом попадает на красную планету без объяснения причин, хотя «Хрустальный век» предшествует «Джону Картеру» на добрых 25 лет или около того.
История представляет собой интересное изображение того, как могло бы выглядеть далекое будущее и как вели бы себя люди того времени. Как бы то ни было, очнувшись после падения через неизвестное количество времени, он обнаруживает себя покрытым вьющимися растениями, из которых ему приходится выбираться. Его ботинки покрыты грязью, высохли, потрескались, как будто они состарились, а он нет. Он начинает идти по незнакомому ландшафту, проходя мимо животных, которые удивленно смотрят на него, словно узнают незнакомого человека, чужака. Может быть, они могут отличить хищника, когда видят его.
Затем, как и в «Машине времени» Уэллса, наш рассказчик сразу же влюбляется в девушку среди небольшой группы людей, с которыми он сталкивается, хотя юная Йолетта гораздо более умна и независима, чем элои Уэлса. Смит пытается понять своеобразный уклад этих людей, но при этом с готовностью принимает их образ жизни и стремится вписаться в него с самого начала, не пытаясь понять, где он находится, как он туда попал, как мир стал таким, какой он есть, или что может лежать за пределами небольшой территории, которую населяет эта семья. Его одержимость Йолеттой управляет всеми его действиями с той минуты, как он увидел ее.
Он даже не задумывается о своей семье или друзьях, о том, могут ли они беспокоиться о нем. Его увлечение Йолеттой носит почти рабский характер. Он отдает себя в аренду семье на год в обмен на костюм, который носят все члены группы, чтобы не выделяться и не обижать их, и тем самым угодить Йолетте. Его новых благодетелей возмущает внешний вид и одежда Смита, особенно его ботинки, хотя почему - так и не ясно. Читатель может лишь предположить, что это причуда их общества, как у нас принято снимать шляпу при входе в здание.
Люди, кажется, легко обижаются, но так же быстро прощают и живут дальше. Они настолько привыкли к своему образу жизни, что им кажется непостижимым, что Смит может приехать из места, где все устроено иначе. Они похожи на элоев тем, что, кажется, не тратят времени на самоанализ, не задаются вопросом о своем существовании и не желают выходить за пределы своего маленького уголка мира.
Текст, как это было принято в то время, богат поэтическими описаниями, которые наскучили бы большинству современных читателей, но которые мне до сих пор нравятся. Я думаю, что современная проза часто бывает слишком резкой, но еще есть место для более красочного письма.
На сегодня все. Ваш Дионисий!