Тётя Вера Лапшина, мама моей старшей подруги Люды. Эта женщина, одна из тех людей, которых я часто вспоминаю и в своих историях, и в разговорах с друзьями. Рассказывала о ней и своим подрастающим внучкам.
На Лежневской улице, на первом этаже жилого дома, до сих пор располагается районная библиотека. В те годы, читателей в библиотеке было множество. Студенты и школьники, конечно, и взрослые читатели, их тоже было немало.
По выходным читальный зал никогда не пустовал, правда, народу было не очень много, и я даже знаю, почему. Наша заведующая тётя Вера всегда могла дать нужную книгу на дом. Немножко нарушала правила.
Моя любовь с библиотекой началась в пятом классе. Наша мама считала, что книги в доме лишние: от них пыль, им не хватает места в комнатке двенадцатиметровой, ещё книжки денег стоят.
- Не нашла книжку? Сходи в библиотеку, тётя Вера найдёт и домой даст, если попросишь, - так говорила мама каждый раз, когда я просила купить книгу.
И я пошла к Тёте Вере. Долго стояла у двери, не решаясь подойти.
- Ну, Галя, чего стоишь? Подходи, я запишу тебя.
Я заполнила карточку читателя, сбегала домой, требовалась подпись родителей. Вот уж не знаю, зачем это нужно было.
И вот я – читатель районной библиотеки. Первыми книжками были русские народные сказки, в пересказе С.Т. Аксакова и «Дети капитана Гранта» Жюль Верна.
Потом в читальный зал ходила, и всё боялась попроситься в хранилище, где можно было найти что-нибудь поинтересней сказок или книг, которые могут читать все подряд. Я догадывалась, что там, в запасниках, хранятся такие сокровища, такие!..
Случилось это неожиданно. Тётя Вера попросила помочь разложить по полкам только что полученные новые книги. Читателей в библиотеке не было, я вошла в хранилище и замерла, остановившись у стеллажа с оперными либретто.
А надо сказать, что к тому времени я умудрилась прослушать несколько спектаклей из Большого театра, в деревне, через обычную радиоточку. Невзирая на треск, шумы и отвратительный звук, меня сподобил Господь полюбить оперу.
В нашей семье музыкантов никогда не было, никто даже не догадывался, что есть такие музыкальные спектакли, под названием «опера». Вот оперетту знали, даже театр в Иванове был, где ставили и «Сильву» и «Принцессу цирка» и «Свадьбу в Малиновке».
Меня же интересовала опера.
И вот, стою я у стеллажа и передо мной на низких полочках расставлены маленькие книжицы, пухленькие такие, и указатель «Оперные либретто».
Слово «либретто» мне незнакомо, зато от слова «опера» в дрожь бросило:
- Тётя Вера, а можно я посмотрю?
- Так это же не для детей, здесь тексты опер, арий всяких. Они для музыкантов и певцов.
- Опера…, я хочу почитать!
- Ну, хочешь, так читай.
"Неужели глаза даны за тем, чтоб только плакать? Скажи мне, Марта!" - из арии Иоланты.
Через некоторое время я выучила наизусть либретто любимых опер. Но самой первой была «Иоланта».
Ария Роберта – «Кто может сравниться с Матильдой моей…», её я распевала, пытаясь попасть в ноты, но слух.., увы, его у меня не было.
Дуэт Водемона и Иоланты про «Чудный первенец творенья, первый миру дар Творца…», я даже читать без слёз не могла, хотя и знала, что эта опера Петра Ильича Чайковского со счастливым концом. Иоланта увидит свет, а Водемона не казнят, а совсем наоборот.
Потом была «Травиата» Дж. Верди и «Сивильский цирюльник» Дж. Россини.
Высоко поднимем мы кубок веселья
и жадно прильнём мы устами.
Как дорог душе светлый миг наслажденья,
за милую выпить его.
Ловите счастья миг златой,
его тяжка утрата.
Промчится без возврата
он с жизнью молодой!
Как пенится светлая влага в бокале,
так в сердце кипит пусть любовь!
Распевал Альфред моим невнятным голосом, но пел от души, весело и задорно. Правда, в конце оперы Альфред в моём исполнении уже так не веселился, его любимая Виолетта умирает, тут уж не до веселья!
Слушая оперные арии, дуэты, квартеты и ариозо с каватинами я, забывая обо всём, пела вместе великими певцами и певицами, не всем так везло – спеть с Галиной Олейниченко или Галиной, но уже Вишневской.
Но операми всё не ограничилось. Я читала Джека Лондона про «Мартина Идена» и «Белого клыка». Этими книгами зачитывались многие, а я читала без очереди. И всё это тётя Вера Лапшина!
Конечно, она следила, чтобы я брала только хорошие книги, а не те, которые для меня не предназначались, хоть плохими их никак не назовёшь. Однажды тётя Вера поймала меня с «Декамероном», ещё раз с Мопассаном, а потом сказала:
- Будешь брать такие книги, в библиотеку не пущу!
Когда я выросла, то прочитала всё, что не разрешалось в детстве, но особого удовольствия не получила. Уж простите меня и «Декамерон», и «Милый друг», и «Жизнь».
У меня другие любимые авторы!