- Миша, проснись, да проснись же.
- Что случилось? Уже утро? Я проспал?
- Нет, ты во сне стонал и вскрикивал. Тебе какой-то кошмар снился. Я тебя и разбудила. Ты такой бледный, как мел.
- Да, кошмары стали мучить. Я и успокоительное перед сном не выпил.
- Успокоительное?
- Ну травы, сбор.
- Аааа, давай заварю, оба выпьем, я и сама напугалась.
По кухне разнесся запах трав, ягод. Маша села на диванчик рядом с ним, они чокнулись кружками, выпили отвар. Да так оба и уснули на кухне. Кошмары более не снились. Хотя сквозь сон Миша чувствовал, что пытались кошмары проникнуть в его сны. Но спящая Машка обняла его рукой, и все кошмары разбежались, попискивая от разочарования.
И Миша спал спокойно и крепко.
Утром Маша сказала:
- Слушай, и давно это у тебя.
- С месяц, наверное. Да, ерунда. Видимо, из-за Гришки перенервничал, вот и не может нервная система прийти в порядок.
- Ну да, - покивала Маша, соглашаясь. – Стресс-то какой, на глазах на брата напали. Как там Пух?
- Говорят, невменяем, с ума сошел.
- А ты в курсе, что он у матери приемный?
- В смысле?
- В прямом. Я как-то была у врача, на УЗИ, давно, в самом начале отношений. И там говорили про Зою эту, что она никогда не рожала. Какую-то справку она брала. Уж для чего – не помню.
- А Пух от кого тогда?
- Без понятия.
- Интересно-то как. А отец хоть настоящий?
- Не знаю, Миша. Поехали на работу.
- Поехали, озадачила ты меня.
Он довез Машу до работы, галантно помог выйти из машины, поцеловал в щечку:
- Вечером заберу, любимая.
Маша приобняла его, и шепнула на ухо:
- Вон – черный форд, этот там сидит. Опять тут.
- Я провожу тебя до проходной.
Он проводил, вернулся, и уехал. Черный форд последовал за ним. Но не зря Мишка в сове время учился у приятеля отца вождению, он легко оторвался от слежки.
- Какой прыткий мужчина.
Лица его он не разглядел, только запомнил, что очки большие, солнцезащитные.
День пробежал в суете и работе, и Мишке некогда было даже думать о происшествиях, о каких-то снах.
В пять часов он позвонил Маше:
- Машунь, я выезжаю, бужу минут через 20-30, как проскочу по пробкам.
- Собираюсь. В магазин заедем, продукты купить?
- Заедем, конечно.
Они зашли с кучей пакетов домой. Кот в этот день прятаться не стал, забрался к Мишке на руки, признав за своего. Дела свои исправно делала в лоток. В общем, подарок, а не кот.
Маша же «творила» на кухне, а Миша помогал. Она поставила вариться косточку на борщ. Быстро сделала салатик из овощей, курочку отправила в духовку.
- Заваривай отвар, сразу успокоимся после работы.
- Не надоедал?
- Нет, сегодня ни цветов, ни подарков. Мусорный контейнер не был украшен игрушками и конфетками, - нарочито печально сказала Маша.
Они оба засмеялись. Мишка вдруг понял, что он соскучился по той веселой, простой и бесшабашной Машке, какой она была, когда они познакомились.
- Знаешь, я даже спать немного боюсь.
- Мурзик тебя возлюбил, так что спать ты будешь не в одиночестве, а в пушистой компании.
Они поужинали, Миша помыл посуду:
- Ты готовила, я убираю.
- Прямо царский подарок. Послезавтра суббота, я утром съезжу к родителям, а потом приеду и после обеда поставлю тесто, будем пироги делать. Буду Полину в отместку вкуснятиной кормить.
- И то дело, - важно кивнул Миша.
Спать он лег в прекрасном настроении, и быстро уснул. Во сне он провалился в темный лес, мельком увидел надоевшую полянку и злую тетку. Страха не было, кто-то муркнул в ухо, и все пропало. Снилось ему небо, солнышко, солнечный луг и… Машка. Веселая, хохочущая, она бегала по поляне, плела венки. Было ему светло и радостно в таком сне.
А кот жмурился, отгоняя темные тени у этого человека:
- Муррр, надо же, прицепились. А он ведь ничего, и курочки не пожадничал, и гладит так по-доброму. Нет, не надо ему этого.
Мурзик пел свою кошачью песенку, отпугивая все то темное, что тянуло свои темные когти к этому человеку, которого он решил взять себе.
