Про IFS-терапию (терапию субличностей) я знаю с 2019-го года. Мое знакомство с этим подходом началось с книги Джея Уорли «Разбуди внутреннего ребенка». Джей Уорли - ученик Ричарда Шварца, основателя метода IFS. Эта книга предназначена для широкого круга читателей. В ней Джей рассказывает о методе и дает пошаговые рекомендации для самостоятельной работы со своими внутренними частями. Мне была близка тема внутреннего ребенка как из своего личного опыта процессуальной терапии, так и из работы по программе ВДА, и я знала, насколько важен контакт с этой частью.
Как оказалось, внутренних детей может быть (и, как правило, чаще всего бывает) несколько! Наконец-то я нашла объяснение тому, что в своих сновидениях я вижу не один, а разные образы детей, а также мимишных животных, которые у меня ассоциируются с маленькими детьми. Каждый из них - со своим характером, индивидуальными качествами и потребностями, а также индивидуальным личным грузом травматичного опыта. Один даже сообщил мне во сне , как его зовут – это темноволосый (скорее кавказской национальности) мальчик 6-7 лет по имени Алик. Он очень активный, эмоциональный, бойкий и весьма агрессивный по сравнению с другими моими внутренними детьми. Такой маленький хулиган)
Да-да, внутренние дети, как и другие внутренние части, могут быть любого пола, а также не обязательно человеческими существами – они могут представать в образе животных, мифических или сказочных существ и даже неодушевленных предметов. Кроме того, части могут трансформироваться и менять свой облик.
Для меня было открытием, что есть не только внутренний ребенок, внутренний взрослый (или любящий родитель) и внутренний критик, а что на самом деле у каждого из нас неограниченное количество внутренних частей. Сначала это вызывало некоторое отторжение, казалось слишком сложным и запутанным - как с ними со всеми взаимодействовать?
Но, по мере того, как я все больше узнавала о подходе IFS из книг, видео, а потом и проходя непосредственное обучение методу, я приходила к принятию факта множественности нашего внутреннего устройства и научилась понимать, каким из частей необходимо уделить внимание прямо сейчас, а какие готовы подождать. Также я научилась рисовать карты частей, что помогает лучше видеть их взаимодействие между собой.
На самом деле, нам вовсе не обязательно знать все свои внутренние части и постоянно помнить о них. Они сами дадут знать о себе, когда это будет нужно. Некоторые из них могут выйти на контакт лишь однажды и больше не появляться. Другие же постоянно где-то поблизости и не упускают ни одной возможности напомнить о себе. Большую роль в том, что я стала спокойнее воспринимать наличие большого количества внутренних частей, сыграло постепенно растущее доверие к свой внутренней системе и к центру своей личности, который в IFS называется Сэлф (Самость).
Другим важным моментом было для меня то, что в подходе IFS мы относимся с принятием ко всем внутренним частям, поскольку все они рассматриваются как имеющие добрые намерения. Это было необычным для меня, т.к. я привыкла, что, например, с внутренним критиком (или критиками, которых также у каждого обычно несколько) приходится вести постоянную борьбу. И если и выслушивать его, то только затем, чтобы он, наконец, замолчал и уступил место внутреннему любящему родителю.
Здесь же мы общаемся с внутренним критиком из состояния открытости и интереса, не стремясь избавиться от него или бороться с ним. Поскольку то, что он делает, видится ему как нечто приносящее нам пользу, нам важно выяснить это его позитивное намерение и помочь ему научиться помогать нам иначе.
Но свой первый запомнившейся опыт взаимодействия с частью, который привел к внутренним изменениям, я получила, общаясь не с внутренним критиком, а со своей тревожащейся частью. Это было несколько лет назад - вскоре, после того, как я начала интересоваться методом IFS. Однажды мы с коллегой решили поработать в паре в подходе IFS в качестве ассистентов друг для друга.
Моя тревожащаяся часть предстала мне в образе курицы, которая суетливо бегает и кудахчет. Когда я смогла отделиться от части, которая была негативно настроена по отношению к ней, то тревожащаяся часть рассказала мне, что она пытается заботиться о моей безопасности. Также я узнала, что на самом деле она очень устала и испытывает много напряжения. Ей было очень приятно мое доброе внимание и благодарность за ее старания, поскольку обычно она получала только критику со стороны тех частей, которым она мешала и которые были ей очень недовольны. Меня так тронули переживания этой части и ее желание мне помочь, что мне захотелось ее погладить.
Собственно, на этом физическом контакте с частью и завершилась та сессия. Казалось бы, ничего такого уж существенного не произошло. Подумаешь, поближе познакомилась с частью. Я не вспоминала об этом опыте в течение дня. Но когда я легла спать, то почувствовала непривычное спокойствие и внутреннее самопринятие на уровне чувств и ощущений.
Это сильно отличалось от того, как я обычно себя чувствовала. Я догадалась, что это было следствием проделанной внутренней работы, а также подумала, что это, наверное, и есть любовь к себе. До этого я могла представить ее только умозрительно. Мне стало очевидно, что, когда много лет назад, я пыталась полюбить себя, говоря своему отражению в зеркале: «Я тебя люблю», совершенно не чувствуя этого, я шла немного не тем путем. Нет необходимости насиловать себя аффирмациями, когда можно почувствовать абсолютно искреннюю любовь к своим частям и она вернется ощущением полного самопринятия.
Автор: Алина Каюкова
Психолог, IFS-терапия
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru
