Термин "русофобия" в последние несколько лет стал чрезвычайно популярен в связи с актуализацией не только для специалистов, но и для самой широкой аудитории темы противостояния русской цивилизационной модели неким враждебным силам на поле информационной войны. Правда после роста моды на это слово, леваки разных толков, в основном трепетно относящихся к советскому наследию, попытались этот термин прихватизировать (сленгово, но так точнее), объявив, что "антисоветизм — это и есть русофобия". Это неправда, поскольку господствующая в СССР идеология в явной или скрытой форме исходя из конъюнктуры своим обязательным элементом имело всё ту же русофобию, пусть для некоторых вождей и подсознательную. Но, поскольку ложь — главное содержание всех левацких концепций, то доведению порой до абсурда термина "русофобия" теми, кто лет 15-20 назад от него шарахались как чёрт от ладана, удивляться не приходится. Вот один из образцов левацкого творчества по моделированию прошлого в виде смеси марксизма, расизма и неоязычества от председателя ВСД «Русский лад» Никитина В.С., чьим политическим спонсором выступает КПРФ:
«Русофобия, как идейно-политический феномен, проявилась уже на рубеже третьего-второго тысячелетий до нашей эры, когда семиты начали вытеснять наших предков русов с их земель на Ближнем Востоке. Русы — индоевропейцы, а значительно позже славяне, русские — это лишь разные названия одного суперэтноса во времени. В истории развития русофобии ее объектами были последовательно: русы, как суперэтнос, потом славяне, а затем русские и Россия. Субъектами русофобии были и остаются семиты, романо-германцы и англосаксы».
Но суть данной публикации в попытке рассмотреть происхождение термина, а не современное жонглирование им. Так когда же и в связи с какими обстоятельствами появился термин "русофобия"? Не социально-политическое явление, а именно термин. И кто его автор? Нынешнее активное поколение, кто относит себя к читателям русской национал-патриотической публицистики, знакомо с сочинением Игоря Ростиславовича Шафаревича под тем же знаковым названием "Русофобия". Впервые "Русофобия" была опубликована в 1982 году, хотя работа над ней велась с 1978. Потому и происхождение термина "русофобия" очень многие из общественно-политической аудитории 1980-х – 1990-х связывали с литературно-просветительской деятельностью этого прославленного человека, стоявшего у истоков современной редакции русской идеи. Публикация статьи или эссе (в разных источниках) "Русофобия" окончательно развели Шафаревича И. Р. с основным мейнстримом советского диссидентства.
Но всё-таки возник этот термин больше чем на столетие раньше, просто в советское время он старательно игнорировался в официальном информационном поле. А советское диссидентство зачастую относилось как раз к русофобствующим или просто равнодушным к русскому народу, русской цивилизации как отдельному феномену. Большинство исследователей прочно связывают введение термина "русофобия" в общественно-политический дискурс XIX столетия с именем поэта, но прежде государственного деятеля Тютчева Ф.И. Предположительно, одно из первых упоминаний термина на русском языке в письме Фёдора Ивановича к своей дочери и жене известного славянофила Аксакова, датируемого 20 сентября 1867 г.
«Посылаю твоему мужу, отнюдь, разумеется, не с целью предания гласности, а для его личного ознакомления, отрывок из письма к Майкову Достоевского, в котором он рассказывает о своей встрече с Тургеневым в Бадене. Аксаков мог бы развить это в статью, которая была бы сейчас как нельзя более кстати. – В ней следовало бы рассмотреть современное явление, преобретающее всё более патологический характер. Речь идёт о русофобии некоторых русских – причём весьма почитаемых… Прежде они говорили нам, и говорили искренно, что Россия их отвращает отсутствием прав, свободы слова и т.д. и т.д., а Европа внушает им нежную любовь именно наличием там всего этого… Что же мы видим теперь? По мере того как Россия, добиваясь некоторых послаблений, всё более самоутверждается, отвращение к ней этих господ только растёт. Ибо, судя по всему, прежние порядки никогда не вызывали у них столь лютой ненависти, как современные направления национальной мысли… И напротив, сколько бы ни попирали в Европе право, нравственность, саму цивилизацию, это, как мы видим, ничуть не уменьшает их расположения к Западу. Они по-прежнему сочувствуют полякам и находят совершенно естественной подлую политику западных держав по отношению к восточным христианам и т.д. и т.д. Словом, в означенном мною явлении принципы, как таковые, никак не замешаны, тут нет ничего, кроме инстинктов, и вот природу-то этих инстинктов и нужно бы проанализировать»
Имеются, правда, предположения, что термин "русофобия" (нем. die Russophobie, фран. la Russophobie) перешёл в русскую транскрипцию из европейской печати второй четверти XIX века, где русофобами называли английских политиков, рьяно отстаивающих тезис о русской агрессивности и русской угрозе европейской цивилизации.
В разделе «Смесь» февральского номера «Библиотеки для чтения» за 1838 г. сообщалось, что известный русофоб г. Уркварт (Urqhart) доложил в Лондонском географическом обществе результаты своих наблюдений о путях распространения чумы в Турции (Места зарождения…, 1838: 117). Прозвище «русофоб» (Russophobist, позднее также Russophobe) дипломат и публицист Дэвид Уркварт (1805 – 1877) получил в английской печати: имелась в виду его яростная критика русской внешней политики и пропаганда тезиса о русской угрозе.
(Душенко, К.В. Понятие «русофобия» у русских авторов XIX – XX вв. // Философия. Журнал Высшей школы экономики. – 2022. – Т. 6. – № 3)
Во всяком случае Тютчев Ф. И., Вяземский П. А. и другие русские деятели позапрошлого столетия дополнили и даже переориентировали термин "русофобия" в отношении явления, распространённого среди части образованного и материально обеспеченного слоя, преимущественно русских дворян, которые сначала совершали нравственное предательство, а потом могли перейти и к предательству политическому и государственному. Явление это имело своё происхождение в известных революционных по сути реформах первой четверти XVIII века.
В конце ХХ века Игорь Шафаревич внёс в определение термина "русофобия" новые оттенки в связи с изменением этого понятия в новых истррических условиях. Можно проследить интересную тенденцию в трансформации термина "русофобия".
«Чувства, которые движут авторами, трудно иначе характеризовать как РУСОФОБИЮ (причем вполне подходят оба смысла, вкладываемые в термин «фобия» — страх и ненависть). А ненависть к одной нации, скорее всего, связана с обостренным переживанием своей принадлежности к другой.
(Шафаревич И. Р. "Русофобия")
Значение термина в целом сохранялось, но в разных интерпретациях приобретало свои оттенки. Первоначально это было обозначение умышленного чаще и реде ошибочного акцентирования внимания на так называемой угрозе со стороны Российского государства международному сообществу. Затем русофобия приобрела смысл интеллектуальной и нравственной измены своему Отечеству со стороны представителей образованных и материально обеспеченных подданных российского императора, преимущественно дворян. С изменением социальной картины в целом изменился и состав носителей патологии русофобии. На рубеже XIX – XX вв. это в большей степени революционная и либеральная публика. В первые десятилетия советской власти эти носители русофобии занимали значительное место и в системе политической власти, и в системе формирования массовой культуры и массового сознания. И уже к этой прослойке применим термин "малый народ" , использованный концептуальной работе Игоря Ростиславовича "Русофобия". Во второй половине ХХ – начале XXI вв. термин "русофобия" имеет самое широкое содержание, охватывая и деструктивную идеологию "малого народа", представленного диссидентством последних десятилетий СССР, и пропаганду политических структур западных стран, ведущих информационную войну против России. Учитывая, что есть смысл говорить о скрытых формах русофобии, термин этот ожидает своего развития.
Традиционное: заходите, читайте, смотрите, ставьте like, если понравилось, делитесь ссылкой в соц. сетях, ну и подписывайтесь на канал.