Увидев у калитки незнакомую девушку с большой сумкой, Лидия Ивановна распрямилась, оперлась о черенок лопаты и оттарабанила:
— Жилье не сдаю, в работниках не нуждаюсь, покупать ничего не собираюсь!
— И не надо, — улыбнулась девушка. — Я тебя навестить приехала, бабушка!
«Только этого не хватало... И как нашла-то меня?!» — пронеслось в голове у Лидии Ивановны, и она тяжело опустилась на лавочку.
***
Лидия Ивановна никогда не мечтала о внуках — сына родила, вырастила, и хватит с нее. Она в принципе не любила маленьких детей. Тем более что первый год жизни сына Вити был для нее сущим адом. Мальчик болел, не спал, постоянно плакал. Никто не помогал Лидии Ивановне в то далекое время, поэтому сразу после Витиной женитьбы она заявила сыну:
— С внуками сидеть не буду!
— Ну это мы еще посмотрим... — усмехнулся Витя, не поверив матери. — Привезем на выходные и будешь сидеть, как миленькая. Еще потом и отдавать обратно внуков не захочешь.
— Обидно, что ты так плохо знаешь свою мать, Витюша... — Лидия Ивановна поджала тонкие губы.
— Ну тогда мы батю попросим! — не отступал Витя.
— Просите, ваше право! Главное, чтобы мне это не мешало! — Лидия Ивановна была предельно серьезна.
Она не обманула: когда родилась Леночка, Лидия Ивановна никогда с ней не сидела.
***
Отец Виктора Сергей Петрович радовался, когда Леночку привозили на выходные в их деревенский дом. Лидия Ивановна всегда находила чем заняться, а дедушка с удовольствием развлекал внучку.
— О, моя любимая принцесса приехала! — улыбался дед Леночке и шутил, — бабушка у тебя мухомор, а вот дедушка огурец-молодец!
Лена не понимала, о чем говорит дед, но смеялась, поддавшись веселому настроению Сергея Петровича.
— Бедная Леночка... — однажды попытался разжалобить жену Сергей Петрович. — Недобор у нее по бабушкам-дедушкам. Ритиных родителей в живых нет, ты вроде жива, только от внучки шарахаешься, как черт от ладана...
— Сергей, прекрати... Я не нахожу с детьми общего языка, в отличие от тебя. И, если честно, не хочу находить. Мечтаю жить в покое! Мне хватило в свое время Вити. Больше не желаю! К тому же у Леночки хоть всего один дедушка, зато самый лучший!
Только вот, когда Леночке исполнилось три года, Сергей Петрович тяжело заболел и умер. Лидия Ивановна осталась одна...
— Ну и что мы теперь будем делать? — после похорон свекра поинтересовалась у Виктора жена. — Я-то надеялась, что летом мы отправим Леночку к дедушке, а сами рванем в Турцию. Путевки заранее забронировала...
-
— Может, мама согласится взять внучку? Она ведь теперь совсем одинокая. Тоскливо ей, наверное, — с сомнением сказал Виктор.
— Поговори с ней! Бабушка она, в конце концов, или нет?! Если откажется, то я с ней вообще больше разговаривать не буду! — ухватилась Рита за эту идею.
Виктор набрал номер матери.
— Мам, ты как? Совсем тебе без бати, наверное, грустно? — осторожно начал Виктор.
Но Лидия Ивановна сразу поняла, куда клонит сын.
— Лену не возьму! Не просите даже. Я теперь одна, мне и так тяжело, и морально, и физически! А вы решили сделать мою жизнь совсем невыносимой?! Спасибо, деточки! Нет!
Виктору в ухо полезли противные гудочки.
Рита, узнав, что Лидия Ивановна наотрез отказалась принять Леночку, была в бешенстве.
— Почему из-за капризов твоей мамы я должна отказаться от отпуска?! Я, в конце концов, его заслужила! Раз Лидия Ивановна решила игнорировать свои обязанности, значит, с Леной останешься ты! — Она ткнула пальчиком Виктора в грудь. — А я возьму подружку и поеду к морю!
Виктору ничего не оставалось, кроме как согласиться. Он очень обиделся на мать. «Ну спасибо, мамуля! Удружила! Никогда тебе больше не позвоню! Живи, как знаешь!» — зло думал Виктор.
Лидия Ивановна и не звонила. Понимала, что родственники на нее обиделись, но поступаться своими интересами не собиралась. Она всегда очень ценила одиночество, и единственным человеком, который смог это понять, был ее ныне покойный муж. Даже сын не понимал Лидию Ивановну. Ну что же: свои мысли в чужую голову не вложишь.
Поэтому первым позвонил матери Виктор.
— Это все из-за тебя... — Язык у сына заплетался, и Лидия Ивановна поняла, что Витя мертвецки пьян. — Ты разрушила мою семью... Мать называется...
— Витя, я очень хочу узнать, что случилось, но сейчас я половины не понимаю из того, что ты пытаешься сказать. Проспись и позвони мне завтра! — отрезала Лидия Ивановна и повесила трубку.
Она была удивлена и расстроена: сын раньше никогда не напивался до такого состояния, что не мог ворочать языком... Что же могло случиться?
Об этом Лидия Ивановна узнала наутро. В десять часов она набрала номер сына.
— Здравствуй, Витя! Ты пришел в себя? Теперь рассказывай, что у вас произошло!
— Рита нас бросила, а так все в порядке! — Голос сына сочился ядом. — Ты же не смогла посидеть с ребенком, поэтому Рита уехала в отпуск одна, а я остался с Леной. Там моя супруга встретила мужчину и поняла, что поторопилась выйти за меня. А уж родить ребенка и вовсе было ошибкой с ее стороны! Вот так, мамочка! Так что теперь я осваиваю роль отца-одиночки!
— Да ты притормози... Ты считаешь, что я виновата в том, что твоя жена... Как бы это помягче... Женщина легкого поведения? Да хорошо, что это выяснилось! А то отрастил бы себе рога, как у оленя. — Голос у Лидии Ивановны звенел от возмущения.
— Ага, а Лену я куда теперь дену?! Мне ведь работать надо! — повысил голос Виктор.
— Няню наймешь! И прекращай заливать свое мнимое горе! Леночке хотя бы отец нужен, раз уж с мамой ей так не повезло! — отрезала Лидия Ивановна.
— Ну конечно, а я-то до последнего надеялся, что ты мне поможешь! Глупо... Ну да ладно, мне, видать, тоже с мамой не повезло! — Виктор в сердцах бросил трубку.
С тех пор сын не звонил Лидии Ивановне. Она несколько раз набирала номер Виктора, но безрезультатно. Как живут сын с внучкой, Лидия Ивановна не знала. Иногда на нее накатывало чувство вины, и даже пару раз она собиралась наступить на горло своим принципам и поехать к родным в гости. Но в последний момент останавливалась. «Почему я должна чувствовать себя виноватой за то, что я не захотела тащить на себе воспитание внучки?! Да и за Ритины выкрутасы я ответственности не несу!» — успокаивала себя Лидия Ивановна.
Ни от одиночества, ни от скуки она не страдала. Вела свое нехитрое хозяйство, слушала музыку, шила лоскутные одеяла, вязала, когда было настроение. Дружбу с соседями Лидия Ивановна тоже не водила: ни к чему. Второго такого человека, как ее покойный муж, она вряд ли встретит, а меньшее ее не устраивало.
Соседи косо посматривали на нелюдимую Лидию. Со временем даже сплетничать начали: мол, повредилась женщина умом после смерти мужа, разве ж нормальный человек будет жить затворником.
И вот в один прекрасный день, когда Лидия Ивановна копалась в огороде, рядом с ее калиткой остановилась незнакомая девушка с большой сумкой через плечо. «Ну и чего тебе надо?» — недовольно подумала Лидия Ивановна, а вслух сказала:
— Иди себе, куда шла! Работников я не нанимаю, жилье не сдаю, покупать ничего не буду!
— И не нужно! — улыбнулась девушка, вглядываясь в лицо Лидии Ивановны. — Я в гости к тебе, бабуля!
— Лена? — присмотревшись, удивилась Лидия Ивановна. — Не ожидала! Как ты нашла-то меня... У отца, что ли, адрес выпросила?
— Рада, что ты меня узнала, бабушка... Да не выпросила, сама нашла в его бумагах, когда после смерти его стол разбирала. — Слезинка выкатилась и поползла по Лениной щеке.
Лидия Ивановна прижала руку к груди.
— Когда? — прошептала она.
— Три месяца назад... Папа ведь так до конца и не оправился после предательства матери, выпивал. Растил меня один, тяжело ему было... Но это я только сейчас поняла, а тогда сильно ругались мы из-за его пьянства... После очередного скандала отец ушел из дома и больше не вернулся... Машина сбила. — Лена опустила глаза. — Эх, если бы я тогда его не отпустила пьяным по улицам шататься, все могло бы быть иначе.
— Что же мне не позвонила? Неужели у отца в телефоне моего номера не было? — прошептала Лидия Ивановна.
— Не было... Я когда-то в детстве спрашивала: почему у меня нет бабушки и дедушки, как у остальных детей. Папа сказал, что все умерли... Я и сейчас-то наобум ехала, просто чтобы ехать. Совсем горькие мысли замучили, боялась — одна с ума сойду. А мне вот повезло... Ты жива и даже меня вспомнила.
Позже они пили чай на веранде, и Лена рассказывала о своей жизни. Виктор больше не женился, после предательства Риты возненавидел весь женский род. Иногда у него появлялись какие-то женщины, но также быстро и исчезали... Сама же Рита ни разу не появилась в жизни Лены. Отца о ней Леночка очень быстро перестала расспрашивать. Виктор выходил из себя при упоминании о Рите, а потом обязательно напивался и плакал злыми слезами, кляня бывшую жену, а с ней заодно и всех женщин в мире.
Лена отучилась, устроилась работать в магазин рядом с домом. И все вроде бы неплохо было, только вот с личной жизнью никак не клеилось. Виктор методично отваживал всех кавалеров дочери. Видать, боялся, что Лена выйдет замуж и уедет, а он останется совсем один... А получилось наоборот — одна осталась Лена.
Лидия Ивановна слушала внучку, и непрошенное чувство вины все сильнее сдавливало сердце. Ведь если бы она тогда помогла сыну, пошла навстречу, все могло сложиться совсем по-другому...
— Ладно, Лена, того, что было, не исправишь... — тяжело вздохнула Лидия Ивановна. — Надо жить дальше... Я, конечно, мухомор и затворница, но давай попробуем жить вместе. Одни мы на этом свете остались...
Лена посмотрела на бабушку, улыбнулась и кивнула.
***
К удивлению Лидии Ивановны, жизнь рядом с Леночкой ее совсем не тяготила. Внучка умела быть ненавязчивой... Появлялась, чтобы помочь, исчезала, когда Лидия хотела одиночества.
Лена нашла работу в магазинчике на станции. Жизнь потекла тихо и размерено... Но через несколько месяцев все изменилось: внучка влюбилась. Сначала она стала задерживаться с работы, потом пропадать на выходные. И вскоре представила бабушке своего избранника.
— Бабушка, познакомься, это Валера... — смущаясь, представила Лена коренастого, загорелого, светловолосого парня.
— Я как бы... — Валера замялся, — хочу попросить руки вашей внучки... Звучит, как в мелодраме...
Лидия Ивановна рассматривала покрасневшего жениха, но помогать ему не собиралась.
— Вы это... Не против? — Валера, наконец, закончил свою немудреную речь и посмотрел в глаза Лидии Ивановне.
— А если против? Не женишься? — усмехнулась та.
Валера покраснел еще больше.
— Все равно женюсь! А почему вы против? Я вроде вам ничего плохого не сделал...
— Ну а жить вы где будете и на что? — поинтересовалась Лидия Ивановна.
— Так... Работаю я... Дачные домики мы с бригадой строим. Ну а жить у вас будем пока! — ответил Валера.
— О, как? Здорово это вы придумали. А меня спросить забыли? — Лидия Ивановна недобро посмотрела на Лену.
— Бабуля, это он сейчас придумал! Валерка, ну что ты несешь?! Бабушка не любит посторонних в доме! Снимем жилье какое... Вон я слышала, что совсем недалеко старушка полдома сдает... — затараторила Леночка.
Валерка окончательно стушевался, и Лена отодвинула его себе за спину. Лидия Ивановна смотрела на молодежь и еле сдерживала улыбку.
— Тихо-тихо, не части! — прервала она внучку. — Нечего вам по незнакомым людям таскаться! Я всю свою жизнь эгоисткой была. Попробую на старости лет о других подумать... Дом большой... Попробуем жить все вместе. Только сразу говорю: со мной легко не будет. Я все-таки мухомор старой закалки!
Лена восторженно взвизгнула и повисла на шее у бабушки. Валерка, улыбаясь, смотрел на невесту. «Я же говорил!» — читалось в его взгляде.
***
Через месяц сыграли свадьбу, и молодые поселились в доме Лидии Ивановны. Нельзя сказать, что зажили они душа в душу без ссор. Всякое бывало... Но ссоры всегда заканчивались примирением. А уж когда у Лены и Валеры родился сын Витенька, то Лидия Ивановна забыла, что она не любит маленьких детей — с удовольствием нянчилась с внуком. «К старости, наверное, все становятся добрее!» — думала она.
Соседи, кстати, перестали считать Лидию Ивановну сумасшедшей старухой. А некоторые даже стали захаживать в гости.
Иногда Лидия Ивановна и Леночка ездят на кладбище к Виктору. Там они долго стоят над могилой и молчат. Лидия Ивановна мысленно рассказывает сыну о том, как они живут, как растет маленький Витя. Под конец она всегда вытирает глаза платочком и говорит: «Прощай, сынок, как жаль, что ты не с нами».
Автор: Алена С.
---
МОЙ СНЕЖНЫЙ РАЙ
— Ты что, сдурел? Какие четыре месяца? А работать кто будет? — Витька, мой формальный босс и партнер, вытаращил глаза и даже убрал с дорогого стола ноги, которые он задрал туда в начале беседы десять минут назад. Важные разговоры в его кабинете у нас всегда начинались одинаково: Светка приносила кофе, мы запирали дверь, разваливались в креслах и задирали ноги — он на стол, а я на гостевую приставку.
— Витя, я понимаю, что я сволочь, но пойми и ты: я не вытяну. Все равно от меня толку нет. Ты не поверишь — сейчас что у нас, полдень? А меня уже в сон клонит. — Я сидел в прежней расслабленной позе, задрав ноги на стол, не в силах пошевелиться и с трудом донося чашку с кофе до рта.
— Да? И кто пойдет послезавтра к Соловьеву? Я? Он со мной не будет разговаривать, он уже к тебе привык.
— Да я схожу, не закипай. Напрягусь и схожу. Я же не завтра сматываюсь, а в ноябре. Прикормим мы его, я думаю… не он первый. У тебя коньячку нет?
В Витькином взгляде отразилась целая куча эмоций — злость, тревога, сожаление, сомнения, — но он не стал швырять в меня пепельницу, а со вздохом поднялся и достал пузатую бутылку Мартеля и два бокала.
— Ты понимаешь, что, если не прикормим, год будет убыточным?
Соловьев отвечал в министерстве за снабжение целой кучи строек на госпредприятиях по всей области. Ясен пень, понимаю.
— Да, да, я знаю. Ооо, как хорошо… — Коньяк проник в организм теплой струйкой и разлился по органам. Глаза перестали слипаться, и следить за нитью разговора стало легче. — Я все сделаю. А потом тебя представлю, и ты примешь эстафету.
— Да я и так не успеваю ни хрена! Ни Аньку, ни детей не вижу толком… В отпуске не помню когда был… Тебе вон хорошо, развелся и свободен.
Ну, положим, официально я пока не развелся, хотя живу один уже почти полгода.
— Вить, ну не нуди… Я же тебя отпускал, а ты не воспользовался.
— Да, не воспользовался, потому что дела были безотлагательные! А ты, скотина эдакая, все собираешься бросить, да еще в конце года, когда тендеры будут проводиться!
— Ну возьми кого-нибудь временно…
Я видел, что мои вялые увещевания не действуют, и Витька зол и растерян, но окружающая действительность была как-то отстранена от меня и входила в мой мозг как сквозь вату. Я чувствовал, что мне тепло и спокойно, безразлично абсолютно все, и только усилие воли, надеюсь, поможет мне сосредоточиться на делах на некоторое непродолжительное время. На сегодня, впрочем, мой потенциал уже был явно исчерпан. Я мог только терпеливо дослушать брюзжание Витьки, который, очевидно, понимал, что все равно ничего сделать со мной не сможет, и вернуться в свой кабинет.
Потом я запру дверь, выйду на свежий осенний воздух, где мне сразу станет лучше, сяду за руль и двину по мокрым московским улицам домой, где меня никто не ждет, не считая домработницы. Ну и пусть, зато там есть садик, в котором всегда надо что-то поправить, починить или улучшить. Ножовка, молоток, лопата и прочие серьезные инструменты стали моими лучшими друзьями в последние месяцы — простая физическая работа на свежем воздухе приносила мне теперь больше удовольствия, чем бизнес. Я отпущу домработницу, повожусь в саду, потом глотну чая в гостиной, вполглаза глядя в огромный телевизор, и отрублюсь часов в десять, забывшись крепким, но мутным сном. Моя задача — продержаться в таком режиме три месяца, остающиеся до отъезда. . .
. . . дочитать >>