Михаил работал в городе, отказываясь от командировок:
- Мне надо помогать родным, пока брат в больнице.
Он никому не говорил, что, когда забирали Полину из роддома, после своего отца, деда новорожденной, именно он взял на руки малышку, посмотрел, и услышал четкий голос в голове:
- Защити, беда.
Встряхнул головой Миша, да и подумал:
- Причудится же такое.
Но через день ему приснился сон: темный лес, сосны шелестят где-то вверху, небо темное, луна скрылась за облаками. Между соснами поляна, вся выжженная и пустая. И что-то манит его туда и зовет. Миша делает в ту сторону шаг, тут поднимается ветер, и Мишка проснулся.
Сон стал повторяться периодически. Но Миша говорил:
- Какой-то кошмар прицепился. Видимо, нервничаю из-за Гришки.
Дни тянулись за днями. Он помогал Полине, гулял с малышкой, ездил в больницу к брату, который весьма быстро поправлялся.
- Ты слышал, что Пух признан невменяемым? – спросил Гриша.
- А ты откуда знаешь?
- Следователь сказал. А мать его так и не нашли, уехала куда-то, и никаких следов. Пенсия поступает на счет, а ее никто не снимает.
- Непохож Пух на сумасшедшего. Ну, кроме его одержимости Полиной. И то эта одержимость какая-то не такая, всплесками. Я же здесь давно живу: он то с ума по ней сходил, то ему было все равно. Я знаю, что ему девочка из соседнего дома нравилась, реально нравилась. Он даже похудел, бегал по утрам, работал хорошо. В кино с ней ходил. Был такой прямо радостный, а потом вдруг перестал, даже не здоровался. Девочка тоже удивилась и расстроилась, он ей нравился. Но он даже не узнавал ее, что странно. Может, это тогда началось?
- Девушка похожа на Полину?
- Ты имеешь в виду типаж? Нет, совсем другой. Высокая, темненькая. Полина не его типаж.
- Странная эта история, а что ты о его матери знаешь?
- Ничего, фактически. Видел несколько раз: вся в черном, платок до глаз, необщительная, в глаза никогда не смотрит, пробежала домой, и все. Нигде ее не видно и не слышно. Одно знаю точно: Пух ее слушался беспрекословно.
- Интересно, а как она к его девушкам относилась?
- Без понятия, Гриша. Но я у бабы Вари, с первого этажа, спрошу, она всех знает.
- Спроси, что-то странное.
- Да самого что-то гнетете и цепляет. И еще сны эти.
- Что за сны? Не спишь?
- Сплю я, Гришка. Только, видать, переволновался за тебя, кошмары снятся.
- Ты успокоительного попей.
- Чай с мятой или мелиссой уже пью. Так что сны стали реже. Ну ладно, пошел я.
Михаил выехал домой, позвонил Полине:
- надо что-то привезти? Купить? Я от Гриши еду.
- Не надо, сегодня родители были, так что все есть. Даже больше. Зайдешь?
- Нет, Поля устал. Завтра заскочу, а если погода будет, то и с малыми погуляю, а ты дома хотя бы часик одна побудешь.
- Ой, спасибо. Ванюша прямо в восторге будет, любит он с тобой гулять. Да и Ольга с тобой спокойная всегда такая.
Миша подошел к подъезду, там сидела баба Варя.
- Здравствуйте, Варвара Ивановна.
- Здравствуй, Мишенька.
- Отдыхаете?
- Да вот за хлебом собралась сходить, спустилась посидеть, да сейчас потихоньку пойду.
- Я тоже себе хотел хлеба на ужин прикупить. Давайте и Вам куплю. Какой?
- Батон в нарезке, сейчас деньги отдам.
- Не надо, я куплю, потом рассчитаемся. Посидите 10 минут на скамеечке, подождите меня.
Миша пошел в магазин, дома было пусто в холодильнике, и он прикупил яиц, пельмени, сосиски, и батоны -себе и бабе Варе.
Вернулся он быстро, отда батон:
- Я сейчас отдам, сколько стоит?
- Да не надо, Варвара Ивановна. Я от души, Вы же меня пирогами угощали. А я печь не умею – вот, батон вместо «спасибо» купил.
- Спасибо, Мишенька. Как Гриша?
- Поправляется потихоньку, уже вставать разрешают, но не напрягаться. Если так пойдет, то через пару недель дома будет.
- Вот же злодей этот Пух. Что ему так помешал Гриша?
- Да я вообще не понимаю, с чего он к Полине прицепился. Ему же, вроде, другая девушка нравилась.
Баба Варя посидела, помолчала, пожевала губы.
- Ты меня Миша, за сумасшедшую только не считай. Но не он это сделал.
- В смысле не он? Я сам видел, как он напал на Гришу.
- Оболочка его, а внутри не он. Мать это его, Зойка. Нормальная она была, а как отец Пуха ушел, оставив ее с маленьким сыном, словно помешалась. Стала в черном ходить, куда-то ездить, свечи черные покупать. Пух же был таким светлым, жизнерадостным, веселым. Она его сломала и подчинила. И с девочкой развела.