Днем на солнце лёд тает и вокруг по стенам шарашат не просто лавины, а падающие отколы ледяных сераков, тянущие за собой лавины. Громыхает непрерывно вокруг нас по всем стенам неприступной подковы, образованной из трех восьмитысячных вершин Канченджанги: южной 8476 м, центральной 8473 м, и главной 8586 м, в один ряд с ними стоящей вершины Ялунг 8505 м, «лопаты» Жанну Кумбхакарна 7711 м, и вертикальных стен горы Талунг 7349 м.
Ночь включается неожиданно быстро – как обычно в горах. Не вкусный ужин при свете садящегося фонарика – генератор который день не работает. Вечер продолжает шуршать лавинами, мутные сумерки густеют, но вдруг все вокруг становится холодным и хрустально-прозрачным. Тишина - до звона в ушах. Легкий иней подчеркивает очертания предметов. Из-за стены Канчи выходит огромная луна, горы вокруг белеют и на нас наваливается бесконечный космос – миллиарды звезд экваториального пояса оказываются совсем рядом. Базовый лагерь на Канче стоит на 5500 – наступает очередная ночь на высоте вершины Эльбруса. Сижу на камне около палатки и завороженно смотрю на быстрое перемещение облаков – на вершине Канчи явно бушует ураган.
Некоторое время на нашей высоте холодно и тихо. Воздух столь тонок и прозрачен, а огромные звезды так близко, как будто я вышла в открытый космос. Растворяюсь в этой тишине и ловлю невесомость. Но вдруг налетает злобный кисель - облако мокрой снежной крупы, секущей по обожженному лицу мелкими острыми льдинками. Время – 10 вечера. Падаю из космоса обратно на камни и на четвереньках заныриваю в низкую палатку, судорожно застегивая за собой молнии двух входов. Одна молния закусывает тряпку. Плевать, завтра при свете дня разберемся. Натягиваю пуховые носки и залезаю в базовый спальник «минус 20». Ледяной холод от камней легко пробивает трехсантиметровый поролоновый матрас, который подо мной сплющился «в тряпочку».
Кручусь, в попытке максимально запаковаться в спальник и начать дышать в него, чтобы согреться. Но снизу от ледника тянет могильный холод и у меня начинается озноб. Вылезаю из спальника и пытаюсь угнездить свой самонадувной пуховый каримат на этот поролоновый матрас и лежать уже на двух. Так, конечно, теплее, но вчера это уже было, и я знаю итог: палатка стоит под наклоном, один матрас постепенно съезжает с другого, а я в скользком спальнике съезжаю с них обоих и очень быстро оказываюсь на разъехавшихся «этажах» и голом дне палатки.
Беру рулон мощного серебряного скотча и пытаюсь склеить им два матраса. Но себя со спальником примотать к матрасам не получается и чертыхаясь, я подтыкаю для выравнивания пола то бок, то низ рюкзаком и высотными ботинками. Не помогает. Через полчаса вылезаю из спальника и немного подсдуваю матрас: вроде в приспущенном состоянии он не такой скользкий. Но после всех этих манипуляций ночью на минус 10 в одном термобелье, озноб переходит в колотун. Зуб на зуб не попадает и уже не до матраса - просто бы согреться. Вылезаю снова и достаю второй спальник - высотный «Шишига», на минус 40. Расстегиваю и накрываюсь им, как одеялом поверх первого. На голову накидываю пуховку, создавая «домик» для концентрации теплого дыхания внутри. Снаружи по палатке сечет мелкая крупа, где-то неподалеку громыхают откалывающиеся куски ледопада. Теплее не становится. Пульс вторые сутки без остановки колотит 130 и днем, и ночью. Ураган с вершины Канчи спустился к нам и рвет палатку, но вылезти и обложить ее камнями побольше – сил нет.
Воздух пустой и вдохи похожи на потуги выброшенной на берег рыбы: нет кислорода и легкие работают хлюпая впустую, как насос без воды, сердце пытается победить и колотит 140.
Вылезаю из спальника, натягиваю флиску, хотя понимаю, что теплее от нее не будет, просто у меня температура и всё это - горняшка, нужно успокоиться. Но как успокоиться, когда один глаз заплыл от флюса и вижу я им «сквозь щелку», а зубная боль пробивает мозг такими вспышками, что я с трудом удерживаюсь, чтобы не начать есть все подряд имеющиеся таблетки: переохлаждение, переутомление, высота.
Включаю фонарик – становится легче, мечущиеся мысли удается сконцентрировать на ярком пятне и задаче: глотаю на сухую порошок «Нимесила» и запиваю ледяной водой из бутылки. Противно ужасно, но растворять сил нет. Пытаюсь дышать на счёт, чтобы пульс 140 уронить хотя бы на 110. И тут вдруг я понимаю, что это - моя тренировочная гипоксическая палатка, что все это можно остановить одним движением – просто расстегнуть молнию и вывалиться из этого ужаса гипоксического бреда в нормальную жизнь. Ползу на четвереньках к выходу, рву молнию вверх – одну, вторую…Вторая с зажеванной тряпкой застряла. Задыхаюсь и не соображая уже ничего рву что есть сил - вываливаюсь наотмашь из палатки.
Бл.. получаю заряд ледяной крупы в морду. И хорошо, что не прямо в пропасть вывалилась. Нет, это ни фига не тренировочная палатка, это похоже на паническую атаку. Задача теперь - заползти обратно, застегнуть все эти молнии, завернуться, как угодно, в два спальника и попробовать дышать на счёт.
На часах два часа ночи. Нужно как-то протянуть до 6 утра. Там рассвет и будет легче. Возможно, подействует «Нимесил», или антибиотик, возможно в воздухе добавится кислорода… Да не хрена не добавится и не подействует. Вчера это уже было. Но вчера так не клинило – галлюцинации с домашней тренировочной палаткой не возникали.
«На вершинах Сиккима, в Гималайских отрогах, среди аромата балю и цвета рододендронов опять лама, подобный средневековому изваянию, указал на пять вершин Канченджанги и сказал: "Там находится вход в священную страну Шамбалы. Подземными ходами через удивительные ледяные пещеры не многие избранные даже в этой жизни достигали священное место. Вся мудрость, вся слава, весь блеск собраны там"», - так писал про Канченджангу великий русский художник-путешественник Николай Рерих, - «За Канченджангой находятся старинные менгиры великого культа солнца. За Канченджангой расположено место рождения священной Свастики, знака Огня».
Ага… вот это все про где? У нас все больше вот так:
Еще три дня назад я прекрасно ходила на 6000, хотя что себя обманывать, флюс появился еще на трекинге, и я глушила его антибиотиками, а тут на 5500-6000 таблетки не работают. Две недели нагрузка была за пределами разумного. Дикий подход к дикой горе. Несколько дней на высоте 2100-4500 по 15-20 километров в день с бесконечными волнами перевалов, с ежедневным итоговым набором высоты по полторы-две тысячи метров.
Жара, дождь, бесконечные сыпухи и скользкая глина. Это вам не прелестный трекинг к Эвересту с набором по 500 метров, переходами по 7-10 км в день, с остановками на отдых у ларьков с пивом. Одна радость - рюкзаки с термосами, едой, трекинг-одеждой, фонариками, документами и прочими мелочами типа моего компьютера (куда же без работы!) были не убойные, где-то по 10 кило, а яки тащили по 2 наших баула с остальным «полтинником» веса на каждого. Но как они там не переломали ноги на крутых спусках - мне до сих пор не понятно. В качестве «лоджей» - промозглые сараи с дырявыми крышами, без света и без связи, со скудной едой – для аутентичности происходящего. На высоте 4000 глаз предательски стал сужаться, а флюс расти. Переутомление срубило иммунитет, но тогда удалось остановить болячку антибиотиками.
А перед этим два дня мы перемещались по 12 часов в день на тошнотворном индийском джипе по какому-то бесконечному тошнотворному серпантину среди джунглей у границы с Индией. Там еще была связь и когда мы застряли ночью в лесной глуши на серпантине из-за того, что здоровый грузовик не развернулся на нём компактно, лёг на брюхо и повис двумя колесами над пропастью, я написала вотсап мужу и Алексу Абрамову: «Если что - мы тут встряли в чистую жопу» и на всякий случай кинула точку локации. Получила два ответа. От мужа: «Ну, то, что жопа чистая – это не плохо». От Александра Викторовича пришел ответ: «Ну, ты же хотела экстрима…».
**время на текстах - московское, разница 3 часа.
Собственно, на этом связь кончилась совсем.
С 4000 на 5500 нас закинули вертушкой. Другого пути там нет. Бравая команда советских мужиков - мастеров спорта в 1989-ом прошла там пешком. По их рассказам это был бесконечно тяжелый путь, поскольку набор высоты полторы тысячи состоит из двух частей: что-то около 500 метров по высоте (20 км по длине) идется день по ледниковой морене, между валунами по сыпухе, а потом километр по высоте с 4500 до 5500 - это 12 часов хода, если без груза, петляя по леднику в поисках прохода между разрывами и трещинами ледопада. Короче, последние 10 лет там никто пешком не ходит, ну разве что ради любопытства совсем отчаянные Канче-восходители. Туристов там нет и тропы там нет. Если вы где-то прочитаете про трек к базовому лагерю Канченджанги - не верьте. Это трек не к базовому лагерю Канчи с высотой 8586 – на местных картах Kanchanjunga, а трек в регион очень похожим названием Kanghanjanga.
На карте Канча - вершины, отмеченные синим на границе с Индией и внизу синий кружок - точка нашего базового лагеря на высоте 5500, а трекеров ведут по ярко-коричневой тропе к "Базовому лагерю" вообще через хребет. Возможно они оттуда видят Канченджангу - она все же выше всего вокруг, но это точно не базовый лагерь, из которого ходят на неё альпинисты.
БЛ Канчи стоит на небольшой каменной гряде в самом центре ледопада и попадают туда только вертушкой. Нашу обещали завтра, потом послезавтра… На высоте 4000 дождь который день льет из лампочки на потолке дырявого лоджа прямо мне на кровать, связи ноль, электричества тоже ноль. Ну до какой степени ноль? До полной. Пара небольших солнечных батарей пркручены к маленькому аккумулятору и работают ночью для освещения "столовки" и на нужды хозяев лоджа. И что? И все. Печка с сухим яко-навозом - единственный источник энергии и центр интереса в маленьком лодже. И предыдущую неделю было также. Сначала кончился мелкий пауэрбанк, потом сел большой «кирпич».
Связь только через спутниковый телефон по 1,5 доллара за минуту.
- Алё, алё, как дела? Ничего не слышно? Сейчас перезвоню!
Полтора доллара.
- Опять не слышно? А СМС приходят? Не поняла да или нет? Перезвони мне!
Полтора доллара.
- Перезвони мне через час, я выйду на гору повыше.
Полтора доллара.
- Я вчера тебе три раза позвонил, ничего не понял, а с меня 7 тысяч сняли!
- Чего ты не понял, положи мне деньги на «спутник», у меня 20 долларов осталось.
- Хорошо, положу, как вы там?
Четыре с половиной доллара.
Ну, давай СМС. От меня 50 центов за 168 латинских знаков. 10 минут тыркаю в кнопки с тремя латинскими буквами каждая, чтобы коряво написать «vse normalno».
Адский способ, но и он не работает - половина смс уходит в никуда, поскольку на просьбу «napishi esli poluchil» - ответа нет.
Но никакой другой связи нет с того самого момента, как я написала, что мы «встряли в чистую жопу». Тогда я еще не подозревала какого она размера. Шамбала….